Нарцисс в цепях - Лорел Гамильтон Страница 62

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я не могу вернуть тебе того, что у тебя было. Я дажене могу дать тебе... — Я остановилась и начала снова. — Но я могуснова дать вам питаться вместе.

— Как?

— Если Натэниел не возражает, ты можешь взять кровь унего, а Жан-Клод у Джейсона. Вы снова будете питаться вместе.

— Ты знаешь, насколько это интимно — вместе питаться отpomme de sang? Pomme de sang —это не случайная связь, а интимнейшая, и делитьсяею можно лишь с ближайшим другом.

Я обхватила его руку:

— Я знаю. — И шагнула к кровати, увлекая его засобой. — Дай нам питаться твоим вожделением, Ашер, как в старые добрыедни.

Ашер глядел мимо меня на Жан-Клода:

— Последний раз, когда моим желанием питались двое, этобыли Белль и ты.

— Я помню, — тихо ответил Жан-Клод.

Он протянул руку Ашеру через комнату, и я вспомнила, как онтянулся к Ашеру сотни лет назад.

— Да будем мы вместе, как были раньше, но лучше на этотраз. Анита любит тебя таким, какой ты есть, а не идеал, вроде бабочки вколлекции — на булавке и с распластанными крыльями. Иди к нам, Ашер, к намобоим.

Ашер улыбнулся, шагнул вперед, вставая рядом со мной, ипредложил мне руку весьма старомодным жестом. Я хотела взять его под руку — какпредлог о него потереться на ходу, и вот почему я спросила:

— А нельзя ли мне воспользоваться и твоим халатом, а нетолько твоей рукой?

Он отвесил низкий изящный поклон, такой низкий, что чуть некоснулся пола.

— То, что тебе пришлось подсказать мне это, доказывает,что я не джентльмен.

Он сбросил халат и подал мне его как пальто. Рост у Ашерашесть футов, так что мои руки целиком ушли в рукава, а подол щекотал пальцыног. Я подобрала рукава и завязала пояс, но все равно пришлось держать полыодной рукой, как у платья до пола. Зато он покрывал почти каждый дюйм моеготела, и так мне было уютнее. Манящий запах одеколона Ашера пропитал ткань, иэтот слабый мужской аромат заставил меня снова обернуться к нему. Заставилискать его глазами. От зрелища Ашера без рубашки мне лучше не стало. Потянулопогладить его голую кожу, лизнуть шрамы. Никогда раньше я не зацикливалась такна оральных контактах, и я подумала: зверь этого хочет или вампир? Но спросить— значило признать желание, а мне не настолько было интересно.

Я положила руку на Ашера, частично потому, что он протягивалмне ладонь, а еще потому, что даже это легкое прикосновение мне приносилорадость. Хотелось касаться его, обернуть его собой и получить ответ на вопрос,так терзавший Жан-Клода. Неужто вся эта красота и жар погибли? Может ли Ашерсейчас функционировать как мужчина? Я закрыла глаза, пока он вел меня вперед,потому что слишком сильны были зрительные образы. Памятью Жан-Клода я помнила,каков был Ашер обнаженным, пока не было шрамов. Я помнила его тело в светеогня, когда он лежал, вздыбленный, на ковре посреди комнаты в стране, где яникогда не бывала. Я помню, как играл лунный свет на его коже.

Тут я запуталась в полах халата, и Ашеру пришлось меняподхватить, чтобы я не упала. Вдруг меня прижало к его груди, твердые рукидержали мне спину. Лицо мое невольно приподнялось, будто я ждала поцелуя, и этобыл миг, когда полностью чувствуешь друг друга — до боли, и внезапно становитсяпонятно все, что может сейчас произойти. Он принял меня в объятия и легко иплавно понес вперед. Я бы велела ему поставить меня на пол, но сердце вдруг забилосьв самом горле, мешая говорить.

Ашер шагнул к кровати и положил меня туда, нагнувшись дляэтого над обнаженным Натэниелом. Лежа на спине, я ощущала шевеление со всехсторон. Жан-Клод подползал сбоку, Джейсон рядом с ним спешил от изголовья кровати.Натэниел перевернулся и оказался рядом со мной, на боку. Глаза его не говорилиничего, кроме того, что он не скажет «нет», но я все же спросила:

— Ты хочешь, чтобы Ашер питался от тебя?

— О да, — ответил он, и что-то было в его голосе,что у него слышалось редко: уверенность. В этот момент он знал, чего хочет. Унего не было сомнений, а сила его желания делала сильнее его самого.

Ашер прильнул к спине Натэниела, повторяя изгибы его тела. Явовремя повернулась, чтобы увидеть, как Жан-Клод повторил с Джейсоном движениеАшера. Джейсон протянул руку, взял меня за плечо, и будто распахнулась дверь. Яощущала до того его желание, но это была лишь бледная тень действительности.Оно с ревом окутало меня, как огромное пламя, только этот огонь не обжигал, онпитал, меня энергией, будто я была не дровами в нем, а самим пламенем. Япоглощала, я росла.

Найдя губы Джейсона, я поцеловала его, поцеловала егогубами, языком, зубами, прикусывая губы, засасывая его в себя. Вдруг его телооказалось вплотную к моему, руки прижали меня к груди, а Натэниел скользнул мнеза спину. Я была зажата между ними, и мне было наплевать.

Ногой я скользнула по бедру Джейсона, коснувшись Жан-Клодапо другую его сторону. Джейсон внезапно вдвинулся между моими ногами, и насразделял только шелк его шортов. Вообще-то этого должно было хватить, чтобы япрекратила, но нет. Он был мне нужен. Натэниел приподнял мне волосы, нежноприкусил шею сзади, и я застонала. Они оба рухнули на меня, руки, рты, тела,будто они были огнем для меня, дерева, но это дерево втягивало их в себя, почтивыпивало. Джейсон ткнулся в меня, и шорты у него были достаточно просторны, ашелк настолько тонким, что он вошел. Едва-едва, но я рванулась в сторону,отодвинулась.

— Прости, — прошептал он, тоже отодвинувшись.

Я тем же придыхающим шепотом ответила:

— Я не на таблетках.

Все замерли. Жан-Клод выглянул из-за плеча Джейсона:

— Что ты говоришь, ma petite?

— Яперестала их принимать полгода назад и начала толькодве недели как. Нужно еще две недели, чтобы была гарантия.

— Но ты же сближалась с Нимир-Раджем.

— Он стерилизован.

— Она — что? — спросил Ашер.

Жан-Клод посмотрел на тот край кровати:

— В ней впервые проснулся голод при этом новомНимир-Радже. Ты с ним не знаком.

— А ты знаком, — утвердительно сказал Ашер.

— Oui.

Джейсон глядел на меня, и мне пришлось закрыть ему глазаладонью. Смущение помогло, но ardeurотступил только на миг, как волна прибоя, ия чувствовала, как несется на меня следующий вал. Жан-Клод был прав: каждыйраз, когда я говорю «нет», отказываться все труднее.

Жан-Клод спрыгнул с кровати; я услышала, как выдвинулсяящик. Он вернулся с пакетиками и молча раздал их Джейсону и Натэниелу.

Вот это помогло. Я вылезла из их объятий и прижалась кизголовью: