Лишнее золото. Без права на выбор - Игорь Негатин Страница 62

Пока мы упаковывали лагерные пожитки и пили чай, Карим рассказывал новости. Как оказалось, их совсем немного. Пратт застрелил еще одну ящерицу и добыл мохнатую бестию. Родственницу той, которая порвала мне шкуру. Теперь на этом коврике спит Рино. Билли умудрился вывихнуть ногу. Хромает по лагерю с обвязанной лодыжкой, изображая бывалого походника и требовательного начальника. Рино растет и толстеет. В перерывах между этими занятиями охотится на местных грызунов и мелких птиц. В общем — тот самый случай, когда отсутствие новостей и является самой хорошей новостью. Потом мы грузили машину, таскали ящики, баулы и коллекцию Джерри Стаута.

— Делать ему нечего, этому Стауту, — начал бурчать Шайя, принимая от меня один из ящиков. — Сам собрал, сам бы и таскал.

— Куда ему таскать, — отмахнулся я и коротко обрисовал приключения нашего биолога. Карим даже присвистнул. Перевел взгляд на Стаута, копавшегося у палатки, и уважительно хмыкнул:

— Никогда бы не подумал…

— Я сам удивился.

— Кстати, о болезнях! — спохватился Шайя с жутко довольным видом. Он, как обычно, помолчал, поднял ящик и продолжил: — Наша медик рвалась сюда, как свежеиспеченный капрал в стриптиз-бар, но ее не пустил Билл Тернер. Мол, без крайней необходимости доктору нельзя покидать базовый лагерь. И теперь она помогает Никоненко, готовит еду и огрызается на малейшую реплику малыша Билли. Обещает ему трехведерную клизму с патефонными иголками. Ну и…

— Что опять? Карим! Не тяни кота за яйца…

— А что не так? — спросил Шайя и хитро прищурился. — Я подогреваю твое внимание. Мадам Куликова, чтобы ты знал, жутко интересовалась твоей личной жизнью. Что и как… когда и с кем… сколько раз…

— Карим!

— Умолкаю, — Шайя забросил груз в фургон и выставил вперед ладони, — а то ты нервный какой-то. Ты бы попил таблеточек, Медведь! Или настойку валерьянки. При этих симптомах — очень полезная штука. Точно тебе говорю! А то сдадим тебя на опыты… медикам…

— Представляю, что ты ей наговорил.

— Как ты мог такое подумать? — возмутился он. — Не дождешься. Я был тверд, как гранит, и изворотлив, как Фигаро. Прошлое должно хоронить своих мертвецов. Так что успокойся, ничего страшного я ей не рассказал. Так, по мелочам. Вспомнил пару веселых историй из нашей жизни. Нет, не тех, про которые ты подумал. Про войну и твоих баб не рассказывал. Ее больше интересовала твоя юность. Я честно рассказал, каким романтическим обормотом был Поль Нардин, пока не надел белое кепи легионера и не испортился.

— Я тебя когда-нибудь прибью… честное слово…

Карим только засмеялся. Точнее — заржал как конь и пошел помогать Чамберсу.

А следующим вечером мы подходили к нашему базовому лагерю. Грузовик, урча дизелем, выбрался на очередной пригорок — и мы увидели берег реки. Костер, серые полотнища палаток, машины и маленькие фигурки людей, которые махали нам руками.

Я выбрался из машины и увидел нашу медичку. Что-то она слишком довольная сегодня. Сомневаюсь, что из-за нашего возвращения.

— Поль!

— Здравствуй, Лена, — кивнул я и улыбнулся.

— Как ты? — Эту фразу мы сказали почти хором. Сказали и неловко замолчали. На несколько секунд. Думаю, это выглядело дико. Два молчащих идиота посреди орущей толпы коллег, обрадованных нашим возвращением. Пришлось отбросить неправильные мысли и перехватывать инициативу.

— Мадам, неужели вы соскучились? Вам не хватало наших споров?

— Что?! Даже не надейся! Как себя чувствуешь?

— Врешь, Лена! У тебя сейчас так горят щеки, что…

— Дурак! — Она прижала руки к своим щекам. — Тебе показалось. Это обычный загар.

— Я вижу. Тогда отчего глаза загорелись? Тоже солнце виновато?

На наше счастье, подошла Настя, и разговор пришлось прервать. Если честно, то я был только рад. Спорить с нашей докторшей не хотелось, а если буду смотреть на нее, то она опять покраснеет и будет злиться. Правда, глаза блестеть не перестанут. И это было здорово.

Если честно, мне не хватало наших разговоров. Пожалуй, это тот случай, когда интересный разговор значит больше, чем флирт. По крайней мере, он значит больше для меня. Я несколько раз ловил себя на мысли, что согласился бы на еще одну дырку в своей шкуре, чтобы вернуть те совместные «дежурства» на берегу Амазонки. Пусть даже с ненавистным бульоном.

5 год по летоисчислению Нового мира.

Русское поселение.

Первыми, кто повстречался нам у русского поселка, были выздоравливающий Аверьянов и Демидов. Раненый тяжело опирался на толстую, приспособленную под трость палку. Они сидели на берегу и наблюдали, как их подручные грузят вещи в вельботы. Судя по количеству тюков, сложенных на берегу, Демидов все-таки решил покинуть поселок.

Старики заметили машины и поднялись навстречу.

— Привет, парни.

— И вам не болеть. Это что? Великое переселение народов? — спросил я и с удовольствием выбрался из машины.

— Вот именно, — кивнули старики, — великое, мать его так… Позавчера с нашим старостой разругались вдрызг — и вот, решили перебираться.

— Далеко?

— Нет, не очень. Около пятисот километров отсюда. На северо-запад. Там речушка есть. Тот самый приток, который впадает в Амазонку недалеко от вашей переправы.

— Понятно… И по какому поводу вышел спор с местной администрацией?

— Да ну его, — отмахнулся Демидов, — любой вертухай и то умнее будет. Я тебе говорил, что они под Орден готовы лечь? Говорил. Так и получилось. Неделю назад к нам в бухту катерок прибежал. Ну да, тот самый. Знаешь, о чем речь. Только команда, само собой, новая. Живая. В отличие от старой, нами упокоенной. Со старостой поговорили, тот и «поплыл». Не знаю, что ему наобещали, но мужик третий день подряд эдаким важняком по поселку ходит. Важняка давит. Тварина. Обещает райскую жизнь под крылом Ордена. Смотри, Нардин, как бы проблем не было. Я старосту предупредил, чтобы даже не заикался про тот случай, но мало ли…

— Сколько будет, — отмахнулся я, — все мои.

— Ну да, — встрял Аверьянов, — больше пули не присудят, дальше фронта не пошлют.

При чем здесь фронт, я не понял, но выяснять не стал. Подошли грузовики, и Демидов с Аверьяновым пошли «здоровкаться» с Джеком.

Пока они весело балагурили, мы, прислушиваясь к разговору, успели покурить.

— А еще ящера обнаружили. Как ты там его назвал? — Демидов толкнул в бок Аверьянова и засмеялся. — Лох-несским?

Было странно наблюдать, как веселятся эти в общем-то пожилые люди. Они словно помолодели. Несмотря на все трудности и проблемы.

— Ящера? — переспросил Джек.

— Именно. Размером с хорошего бегемота. Ласты по бокам, все дела. И шея длинная, как у жирафа. Хавальник такой, — Демидов развел руками, — впечатляющий. Зубы как у акулы. Мощный зверь.