Конец легенды - Денис Ватутин Страница 63

– Здравствуй, Странный, – пробасила фигура. – Я – твой Страх… Как ты?

– Я хорошо, – ровным голосом ответил я. – Мне надо пройти…

– Пройти? – Рокот гулкого голоса был немного неприятен, и мне хотелось бы, чтобы никто не слышал нашего разговора. Было почему-то стыдно.

– Пройти тут нельзя, разве ты не понял? Здесь не ходят… Да… – Сиплый звук низкого его голоса немного напрягал, да и отсутствие башки…

– Честно сказать, – я почти шептал, такое благоговение и страх на меня навалились, – я и не собирался сюда идти…

– Очень зря, очень зря, – проговорил памятник, – ты только боишься… Вспомни о своих возможностях – разве это не дает тебе права? Разве так втречают ИСТИНУ? Разве ты этого хотел?! Поклонись высшему… Высшему себе…

Голос его внезапно стал таким бархатным, уверенным и спокойным, что я враз захотел забыть обо всем – меня давно тут все напрягает, я просто устал и просто хочу, чтобы мне все объяснили…

Я сделал первый шаг… Затем еще и еще… Меня тянуло к этой фигуре, я хотел согреть ее бронзовый холод, чтобы она, фигура, поняла, как хорошо быть теплым…

– Подойди ближе… – попросила фигура.

Я с удовольствием, не замечая, что спотыкаюсь о «колючку», шатаясь, перебирая ногами, продвигался вперед…

– Странный, не ходи… – Я услышал этот слабый голос сзади, словно шелест ветра: скорее всего, это был Гарольд, но мне плевать…

– Еще ближе… – пробасила фигура, и я так обрадовался, что она хочет моего присутствия, – я припустил, спотыкаясь, к кучам мертвых тел…

– Вот… – удовлетворенно заметил памятник. – Еще немного…

– Спасибо тебе, – прошептал я с облегчением. – Спасибо тебе, что ты пришел! Спасибо тебе… Наконец-то это ты…

По щекам моим текли слезы, и я продолжал идти вперед.

– Я так устал, господи… Я так устал… – продолжал я лепетать.

– Теперь ты отдохнешь, – послышался мне рокот бронзовой статуи.

На душе моей стало легко и свободно – так сильно, что я рассмеялся…

– Ты же понимаешь, что достоин большего? – продолжал голос. – Ты же понимаешь, как ты страдал за людей?

– Да, господи! – благодарно шептал я. – Да! Я ждал тебя!

Вот и выросли в моих глазах тусклые клепаные очертания, и стало все ровно и спокойно…

– Но горе тебе! – раздался гневный окрик. – Кого ты привел к нам???

Рука с разводным ключом, громыхнув металлом, вытянулась влево: с 39-й улицы в боевом порядке, лязгая гусеницами, въезжали старинные танки с вытянутыми башнями, скошенными по углам.

Сияли потертые красные звезды на орудийных башнях. На броне сидели монахи в пестрых одеждах. Они, кувыркаясь, спрыгивали с танков, разбегаясь в разные стороны, складывая руки в замысловатых жестах. А глюки вздрогнули, словно в газовом мареве, и стали съеживаться, уменьшаясь в размерах…

– Селиванов!!! – крикнул кто-то, а я потерял сознание, и меня обволокла темнота…

– Кто ты такой?! – строго спросил меня звонкий девичий голос.

– Уже не знаю… – Я отвечал, не открывая глаз, потому что чувствовал себя тяжко, и было ощущение, что лучше их (глаз) не открывать.

– Нет, ты должен знать, кто ты, – упрямо и с некой претензией повторил голос, делая ударение на слове «должен».

Голос был высоким и немного дрожащим, который в словах как-то капризно растягивал гласные звуки.

Я почувствовал себя легче, руки и ноги меня слушались, вот только веки я открывать отказывался просто на уровне инстинктов.

Я подтащил под себя руки и привстал на локтях с закрытыми глазами. Подо мной было что-то натянутое и матерчатое. Жарко.

– А папа говорил, что кто с закрытыми глазами – тот болеет…

Я резко открыл глаза, и… Ярко-красная пелена век сменилась мощным желто-голубым светом.

Я лежал на песчаном пляже возле морского побережья. Подо мной был белый в синюю полоску шезлонг, а темная лента моря, ребрящаяся барашками волн, уходила за горизонт. В моих руках тлела сигарета, а на лбу восседали солнцезащитные очки. Кожа моя лоснилась антизагарным кремом, и, как это ни странно, пляж был пуст, хотя все курорты на Земле сейчас переполнены тысячами страждущих.

Никакой маленькой девочки я рядом не увидел, хоть и заметил на песке вмятины от следов.

Вдали кричали чайки, и с тяжелым жаром прогретого воздуха доносился шум морской воды, пенящейся на песке.

– И все же: кто ты такой? – вновь раздался над левым ухом резкий высокий голос девочки.

Я быстро повернул голову, да так, что хрустнули позвонки, – вновь никого.

Поглядев в голубую бездну неба, я обнаружил белесый росчерк перистого облака.

– Тебе не кажется, что это облако похоже на змею, кусающую себя за хвост? – спросил я для поддержания беседы с невидимым ребенком.

Чувствовал я себя глуповато, поэтому и говорил глупости – а что прикажете делать?

– Это он и есть, – ответила девочка уже тише. – Вот скажешь тоже…

Я почему-то начал раздражаться.

– Девочка-девочка, – сказал я тоном, которым обычно говорят: «А кто это у нас такой красивый?» – Только что в меня стреляли… Шел бой, гибли люди… Потом пришли какие-то облачные парни – начался полный маразм… Скажи мне, девочка, если хочешь со мной говорить вообще: зовут-то тебя как?

– Алиса, – последовал незамедлительный ответ.

Мне показалось, что следов на песке стало больше.

– Скажи мне, Алиса, – спросил я с неким издевательским любопытством, – а сколько тебе лет?

– Пять тысяч триста сорок четыре. – Было ощущение, что ребенок отвечает заученный в школе урок.

Кажется, я подавился, вдыхая резкий аромат морского ветра.

– Так вот скажи мне, милая, – продолжил я, откашлявшись, продолжая озираться по сторонам, – разве это не бред – то, что сейчас происходит?

– Бред конечно же, – с готовностью ответила девочка. – А ты что, сам не понял?

Петля полупрозрачного облака стала увеличиваться, а в его центре небо начало темнеть, возникло некое движение, сверкнули две искорки – появилось человеческое лицо… До боли знакомое… Это же…

– Вставай, Странный, – произнес мастер Ши Ян. – Вставай, соберись… Не то останешься тут насовсем…

– Слушай! – вырвалось у меня. – Я несколько лет не был в отпуске! При всем моем уважении к вам, настоятелю… Блин… Что мне, на море нельзя отдохнуть?!

– Дэн, – спокойно и мягко произнес настоятель. – Оглянись вокруг: какое море? Откинь покров Майи…

– Да ну вас на фиг… – Я пытался изо всех сил удержаться на этом прекрасном и теплом пятачке пляжа.