Особенности эльфийской психологии - Татьяна Патрикова Страница 64

Я выдохся. У меня иссякли аргументы. Но Карл быстро смекнул, куда клоню. Откинулся на спинку кресла, окинул нашу маленькую делегацию насмешливым взглядом и сказал без вопроса. Утверждая:

— Ты уже выбрал.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть и расколоться.

— Да. — Но на всякий случай решил закрепить результат: — Я подумал, что потом данной терапии можно было бы подвергать не только «колокольчиков», но и ребят из других классов. Ведь, как я понял, мои студенты — лишь экспериментальная группа, если у меня с ними все получится, мне доверят и других. Поэтому зал должен находиться в стороне от остальных тренировочных площадок и в будущем, возможно, полностью закрепится за мной и моим классом.

— И?

— Мне сказали, у вас зал боевой магии со времен Драконьих Войн пустует, — робко сказал и улыбнулся.

Ректор вернул мне улыбку. Спросил:

— А прямо ты мне об этом сказать не мог?

— Должен же я был обосновать, почему это нужно не столько мне, сколько им. — И кивнул на Гарри и Фа.

— Вы тоже считаете, что это пойдет вам на пользу? — спросил ректор у них.

Ребята активно закивали.

— Хорошо. Тогда можешь взять ключи у Фарида. Я слышал, ты с ним уже познакомился.

— Не только с ним, но и с его дочкой.

— Даже так? И как ты пережил это стихийное бедствие?

— Нормально. Класс, к слову, тоже хорошо ее воспринял.

— Постой, вы с Фаридом выпустили ее из Джиньей канцелярии? — В голосе прорезалось неподдельное беспокойство.

— Не волнуйтесь. Мы на нее мой крестик надели, так что девочка вела себя смирно.

— Оригинал ты, Андрей, — успокоившись, бросил ректор. — Надо будет к тебе как-нибудь на классный час зайти.

— Заходите, — внутренне напрягшись, легко обронил в ответ. — Будем только рады.

— И ты обещал мне участие в родительском дне, — напомнил ректор напоследок, когда я уже вставал со стула.

— Конечно, — кивнул уверенно. — Это событие мы точно не пропустим. Я собираюсь познакомиться со всеми родителями моих студентов.

— Да, обычно принято после праздника собирать родительское собрание, но ты уверен, что к тебе придут? — с сомнением уточнил Карл.

— Куда они денутся! — насмешливо фыркнул, не испытывая и половины той уверенности, которую демонстрировал.

Мы с Фа и Гарри вышли из кабинета.

— Мои не придут, — тихо сказал ифрит.

— Мои тоже, — поддержала его выверна.

Я потрепал обоих по волосам. В очередной раз глянул на пустое место за секретарским столом, и что-то меня дернуло вернуться к ректору, бросив по пути ребятам, что и с этим мы как-нибудь справимся.

— Карл, — сказал, снова оказавшись в кабинете и застыв у закрывшейся за моей спиной двери.

Ректор удивленно посмотрел на меня из-за своего стола:

— А почему вашего секретаря никогда нет на месте? — И, повинившись, признался: — Просто как ни приду к вам, все время удивляюсь.

Ректор вздохнул, поставил локти на стол и позволил себе посмотреть на меня с грустью.

— Я все жду, что мой лучший секретарь и верный помощник вот-вот вернется из академического отпуска. Видишь ли, найти дельного секретаря очень непросто, особенно у нас, так как всегда есть вероятность наткнуться на кого-то, кто не разделяет твои взгляды.

— Например, по объединению народов? — осторожно уточнил я.

Карл кивнул.

— Значит, — мне в этот момент казалось, что я могу слышать, как в моей голове вертятся шестеренки. Все складывалось, как два плюс два, — тот парень, с которым Лучистый спутал Иру…

— Да. Ирирган и был моим секретарем. И я очень надеюсь, что когда-нибудь он вернется.

— А что, с ним совсем никакой связи?

— В том-то и дело! — воскликнул ректор, и я явственно ощутил его беспокойство. Ну, Ир, ну гаденыш, получишь ты у меня. Скрыть такое! А Карл продолжил: — Он всегда был упрямым. И гордым. Иногда даже слишком гордым. Не желал идти на компромиссы, особенно в том, что касалось его разработок и их внедрения, но ученый совет весьма суров с теми, кто не хочет играть по заведенным правилам.

— Заведенным консерваторами?

Ректор помедлил:

— Реформаторы куда чаще готовы меняться и подстраиваться под новые правила.

— Но консерваторы тянут всех на дно.

— Нет. В большинстве своем они нужны, чтобы реформаторы не развалили все то хорошее, что было придумано до них. Но иногда…

— Не удается развалить даже плохое. — Я хотел добавить: «Например, список недопустимых рас», но осекся, слишком очевидной будет моя связь с Ирирганом, ректор, скорее всего, догадается, что мне не от кого было столько узнать, кроме как от его секретаря. Поэтому я прикусил язык. Карл в ответ кивнул. И грустно улыбнулся.

— Поэтому все еще жду его.

— Вы как-то по-особенному к нему относитесь? — осторожно уточнил я.

— Поступая, он назвался сиротой. Я всегда мечтал о таком сыне, — признался Карл и тихо попросил: — Только, если когда-нибудь с ним познакомишься, не говори ему об этом. Он очень гордый.

«Скорее, высокомерный и нервный», — подумал я, молча кивнул и вышел.

В приемной меня ждали Гарри и Фа.

— Ну что? — спросил их. — Идем искать Фарида, выпрашиваем для нас новый комплект ключей и за работу?

Они улыбались. Такие искренние. Мне уже не терпелось увидеть их в истинных формах. В том, что они не причинят зла, я был уверен.

Фарид на нас с ребятами отреагировал бурно: удивился безмерно, потом в очередной раз попытался предостеречь меня, но ключ дал. Правда, на мою просьбу поставить новый замок, и чтобы ключи были только у него, у меня и «колокольчиков», сказал, что я такими темпами в самое ближайшее время найду себе приключения на пятую точку. Но я стоически проигнорировал все его попытки меня предостеречь. Тогда он вызвался на правах старшего коллеги и товарища проследить, чтобы первый мой урок с двумя представителями самых опасных рас этого мира прошел без жертв. Разумеется, с моей стороны. Что этим двум, — джинн кивнул на молчаливых Фа и Гарри, — сделается? Правда, о том, что Гарри не ифрит, а выверна, я как-то не подумал ему сказать.

В общем, когда за нами закрылись тяжеленные двустворчатые двери, мы оказались в огромном зале, больше напоминающем пещеру подземного грота с неровным полом и сталактитами на потолке, где-то в тишине было слышно журчание родника, но самого его не было видно. Окон тоже не имелось, лишь сталактиты на потолке засветились призрачным, мертвым светом, когда Фарид с размаху шлепнул раскрытой ладонью по какому-то выступу справа от двери. Зрелище было впечатляющим. Но беда в том, что к такому зрелищу, как дракон, мой друг джинн не был готов. Впрочем, я и сам, хоть и видел этих чудищ на картинках, коими изобилует наш всеми любимый Интернет, но как-то не так себе представлял грозного ящера. Но обо всем по порядку.