Залес. Противостояние - Салли Эверс Страница 64

Отправляясь в путь, все трое ненадолго взялись за руки и немного постояли так, наслаждаясь затишьем. Утро наполняло лес свежим щебетанием птиц и легким туманом, лес быстро оживал, просыпался, раскрываясь навстречу новому дню. То же нельзя сказать о трех напарниках, встречающих день с тяжелыми сердцами. Неизвестность стала их постоянным спутником, как страх, подозрение и усталость.

Но каждый хоть и не был уверен в хорошем исходе, заставлял себя верить в лучшее. Им уже неоднократно везло, поэтому нельзя терять надежду.

Через лес старались пробираться тихо, пока не отошли от места привала достаточно далеко, никто не решался заговорить. Мардар шел вперед, прокладывая дорогу и сверяясь с картой, за ним осторожно ступал Вулхи, стараясь не ломать ветки деревьев. Наяда замыкала их небольшую процессию, погруженная в свои мысли.

Договорились идти без отдыха до вечера, до тех пор, пока не уткнутся в изгибающийся приток реки Утапорис. Заночевать решили на берегу, а поутру переправиться через реку, которая в этом месте должна быть достаточно мелкой.

Наяда смотрела на широкую спину Вулхи, гадая, сколько еще сможет избегать разговора. Им предстоял опасный путь с неизвестным концом, глупо сторониться друг друга. Девушка тяжело вздохнула и нагнала мужчину, поравнявшись с ним.

— Слушай, мне очень жаль, — начала девушка, ругая себя за неспособность нормально извиниться.

— За что? — Вулхи мельком глянул в ее сторону и снова стал смотреть перед собой.

— Ты потерял семью из-за меня, — Наяда обхватила мужчину за руку, заставляя его остановиться. — Я видела ваш сожжённый дом, это ужасно.

— Это вина Дамира и Хеуда, не твоя, — буркнул Вулхи.

Наяда так не считала, из-за нее Хеуд и Дамир вступили в переписку с королем, из-за нее в город пришла элитная гвардия короля, все меры и лишения только из-за нее. И Холгар умер потому, что она не смогла вовремя себя заткнуть. Вулхи в пору ее ненавидеть, презирать, но он вел себя всего лишь немного отстраненно, не показывая ненависти.

— Как они умерли? — Наяда сжала зубы, чтобы сдержать слезы, ей важно знать, как окончили жизнь люди, которых она будет помнить всегда. Ей казалось, что Вулхи надо выговориться, чтобы не оставаться наедине со своим горем. И не ошиблась.

Сын лесника взял девушку за руку и повел за собой, чтобы не отстать от широкого шага Мардара.

Вулхи рассказал о изменившимся в один час городе. Он не торопился, иногда замолкал, решая, как лучше продолжить, но Наяда не перебивала его, сильнее в качестве поддержки сжимая руку Вулхи.

Солдаты пришли с рассветом. Их было немного, но в город они ступили, как хозяева. Быстро разогнали людей по домам, некоторых даже приложили дубинками для убедительности. Они расположились около стены и просто сидели до наступления темноты.

Когда на Хорт опустилась тьма, издалека показались железные монстры, везущие на себе солдат. Их было много, слишком много, чтобы сопротивляться. Перепуганные люди страшились вытащить нос из укрытий переставших быть уютными домов.

Элитная гвардия короля Сайвоса расположилась в закрытой части города, обосновавшись в старых домах, с утра начали выгонять всех горожан на площадь.

Пока Наяда слушала, то понимала, что была не так далека от истины.

Объявили новые порядки, раздали листовки с изображением девушки, требуя ее немедленной выдачи солдатам. Оказалось, большинство просто не знали, куда пропала глазастая бестия из хижины, ее давно не видели в городе и не особо интересовались ее судьбой. Поэтому начались сначала порки, чтобы разговорить народ. Потом обыски в домах, тюремное заключение, и только потом, как строжайшая мера — казни. Казнили немногих, по большей части старались запирать в тюрьму, допрашивать, выпытывать сведения о нахождении девушки.

Наяда внутренне содрогалась, внимательно слушая рассказ Вулхи, он говорил отстраненно, полностью погрузившись в воспоминания тех дней.

Потом в городе появился сын лорда, уединившись с солдатами и Знатным из дома Лиловых в домах, что находились в заброшенной части города. Они долго что-то обсуждали, после, видимо, придя к общему заключению, разошлись. Господин Дамир даже не попытался поговорить с горожанами, успокоить их или хоть бы поддержать. Он сел на коня и умчался в поместье, едва ли ему было дело до людей.

Меры продолжились. Сначала женщинам запретили выходить из домов, их обыскивали, сравнивали с изображением, допрашивали, нередко применяя физическую силу. Через несколько дней город опустел окончательно. Солдаты бесчинствовали над каждым, кого удавалось изловить в проулках, каждый день выдумывали новые меры, беспринципно повышали налог, не советуясь с правящим лордом и откровенно грабили, вынуждая очень многих отдавать последнее.

Тех, кто пытался возникнуть, убивали на месте. Трупы сваливали в общую яму за городом и не хоронили, в последний раз ругаясь над телом несчастных.

Таким образом военные развлекались, дожидаясь оговоренного момента.

Семью лесника тоже постигло несчастье. В его дом пришли с обыском, перевернули всё верх дном, забрали часть честного заработка в качестве платы за молчание и нежелание выдать нужную им жертву.

Через день пришли снова, долго допрашивали бледную от страха Лиоверу, из комнаты, отведенной под данное мероприятие, мать Вулхи вышла с набухшим синяком под глазом. Она не плакала, не кричала, смиренно принимая свою участь.

Когда солдаты потребовали на допрос двух дочерей лесника, могучий Холгар взъелся, загородив девушек своей мощной грудью.

«Только через мой труп, псы», зарычал лесник, отодвигая дочерей подальше.

Холгар наслышан был от соседей, каким образом допрашивали молоденьких девушек и не готов был приговорить на это собственных дочерей. Вулхи тоже не остался в стороне, встав напротив военных. Честь его семьи, его сестер, главное, что стоило беречь, так учил его отец с раннего детства. Никакие богатства не важны так как родные, только за них стоит биться насмерть.

Дрожащие Орвеана и Регитта забились в угол, обнимая друг друга и заскулили в голос.

Холгар положил руку на плечо старшего сына и тогда Вулхи всё понял. До последнего вздоха, до последней капли крови. За честь семьи.

Оба подбоченились, слушая нарастающие угрозы военных. Вулхи стянул со стола кузнечный молот, одолженный у Трагмала еще до начала печальных событий, отец снял со стены увесистый топор, с которым ходил на добычу черного дерева, особенно прочного и тяжело добываемого.

«Склонитесь перед волей Великого короля Сайвоса», — потребовали солдаты.

Они не склонились. Сражение было недолгим. Холгару удалось зарубить лишь двоих до того, как подоспела подмога с автоматами. На сестер и мать Вулхи солдаты пожалели патроны, перерезав все троим горло. Младшего брата, еще совсем мальчишку убили прикладом.

Вулхи дрался, пока были силы, размахивая молотом и защищаясь телами еще живых солдат от пуль. Когда силы иссякли, он упал рядом с отцом, поверженным в грудь пулей автомата, и скривился. Молодому мужчине сложно давалось принять подобный исход. В одночасье он лишился всего и уже приготовился умереть вместе с родными.