Князь орков - Михаэль Пайнкофер Страница 64

— Все это так, почтенный Айлонвир, но Аланна никогда не предаст нас!

— Ты так в этом убежден? — печально усмехнулся председатель Совета. — Хотелось бы мне разделить твою уверенность, князь Лорето, но боюсь, Верховная священнослужительница уже не та, что раньше, и я сомневаюсь, что мы по-прежнему можем ей доверять. Знание, которое она хранит, ни в коем случае не должно попасть в чужие руки, Лорето, — и твоей задачей будет позаботиться об этом.

— М-моей? — Эльфийский князь подумал, что ослышался.

— Как князь Тиргас Дуна и Верховный Мечник Совета ты обязан помогать нам в кризисных ситуациях — а это кризисная ситуация, Лорето, и в этом нет сомнения.

— Но уже совсем скоро я покину амбер, — напомнил Лорето, и паника охватила его, словно перебродившая пряность. — Мое место на следующем корабле, мои вещи собраны…

— Князь Лорето, у тебя здесь есть обязанности, которые необходимо выполнить, — сказал Айлонвир, и голос его зазвучал властно. — Боюсь, мне придется напомнить еще раз о том, что ты не совсем невиновен в случившемся.

Лорето не возражал.

Он пристыженно смотрел в пол, тело его пробрала легкая дрожь. Мысленно он уже видел себя на корме баркаса, уносящего его к Дальним Берегам. Он уже попрощался с Землемирьем, и это далось ему очень легко. Даже печаль от того, что ему не суждено никогда больше увидеться с Аланной, ничего не значила по сравнению с вечной юностью и радостью, ожидавшими его на Дальних Берегах.

Эльфийский князь поспешно перебрал в уме варианты. Что можно сделать? Как уклониться от исполнения обязанностей, которые налагает его положение? Выхода не было. Никакого, если он все же планирует пуститься в долгожданное путешествие после выполнения своей миссии.

— Как пожелаете, почтенные члены Совета, — сказал поэтому Лорето, низко кланяясь. — Ваша воля — моя воля.

— Высокий Совет с благосклонностью принимает твое решение, Лорето, — произнес Айлонвир. — Ничего другого мы и не ожидали. Никто не должен узнать, где находится Сокрытый Город. Ты должен помешать Верховной священнослужительнице Аланне выдать тайну — любой ценой!

— Когда я должен выступить?

— Еще сегодня. Тебя будет сопровождать легион лучших воинов. В гавани стоит несколько судов, которые повезут вас по Восточной реке. Ищите Аланну и ее похитителей на равнине Скарии. Найдите ее или идите по ее следу — и освободите Верховную священнослужительницу из плена этих чудовищ.

— А… если это окажется невозможным?

— Тайна должна быть сохранена, это главное. Если спасти священнослужительницу невозможно, ты должен сделать все, чтобы она не выдала своего знания. И, говоря все, я имею в виду все, Лорето. Я понятно выразился?

— Разумеется, почтенный Айлонвир, — подтвердил Лорето, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Конечно, он очень хорошо понимал, что имел в виду председатель Совета, и мысль о том, что придется причинить зло Аланне, вызывала у него тошноту. С другой стороны, в этой миссии речь шла о благосостоянии народа эльфов — и не в последнюю очередь о его собственном: если он не исполнит ее к вящему удовлетворению Совета, можно забыть об отъезде к Дальним Берегам…

— Тогда иди, Лорето. Нельзя терять времени. Да пребудут, с тобой наши наилучшие пожелания и надежды.

— Благодарю, Высокий Совет, — смиренно ответил эльфийский князь, еще раз поклонившись, а затем повернулся и в своем развевающемся за плечами плаще пошел из зала Советов.

— Лорето? — еще раз окликнул его Айлонвир уже на порога.

Князь Лорето обернулся.

— Да?

— Поскольку твоя миссия потребует времени, ты наверняка не будешь против того, что я займу твое место на корабле, отправляющемся к Дальним Берегам, ведь правда?

У Лорето возникло ощущение, что его столкнули в разверзшуюся под ногами пропасть.

— К-конечно же нет, — с трудом вымолвил он и опустил голову.

И покинул зал.

Своеобразная компания двигалась вдоль главного рукава Ледяной реки на юг: два орка, привязанные друг к другу спина к спине (поэтому поход был для них сущей пыткой); эльфийка, хотя и без пут, но производившая впечатление, что делает каждый шаг против воли; и наконец человек в темных одеждах следопыта с оружием, как своим, так и орочьим.

Невольные спутники продвигались на юг. Они все еще двигались по склонам Острых гор, постепенно переходившим в равнину. Вскоре по правую руку раскинулись бесконечные просторы Скарии, слева протянулись холмы, по другую сторону которых простиралась империя людей. А сами они были посредине, на ничейной земле, где не было ни права, ни законов, где жили сомнительные личности и дикие звери. А посреди этой ничейной земли, далеко на юге, раскинулся лес Тровны, образуя непреодолимый барьер, отделявший Империю эльфов от остального мира.

Когда-то, и Раммар знал это, Империя эльфов занимала почти все Землемирье, от океана на юге до сурового севера, от холмов на востоке до склонов Черногорья. Только Гнилые земли не принадлежали им никогда, и этим приземистый орк очень сильно гордился — только эта толика гордости и питала его в том унизительном положении, в котором находились они с Бальбоком.

Привязанные друг к другу, поначалу они пытались идти боком, но поскольку Раммар и его брат были совершенно разного роста и комплекции, им приходилось исполнять причудливый танец, и длинные ноги Бальбока и коротенькие, кривые — Раммара несколько раз переплетались, так что братья каждый раз растягивались на земле — к немалому удовольствию охотника за головами.

После этого орки решили испытать другую технику: шел только один из них, неся другого на спине. Это тоже не сработало: из-за немалого веса Раммара Бальбок преодолевал каждый раз очень небольшое расстояние, прежде чем брату приходилось его сменять. И поскольку, ко всему прочему, Бальбок снова отказался бросить тяжелый штандарт, Раммару волей-неволей приходилось тащить обоих — как брата, так и ненавистную палку в его лапах.

Продвижение вперед было тяжелым, и тем не менее Раммар не жаловался — по крайней мере, настолько громко, чтобы его услышал Корвин. Охотник за головами доказал, что все человеческое было ему чуждо. Им с большим трудом удалось убедить его, что полезнее оставить их в живых. И ни Раммар, ни Бальбок не хотели давать ему повода изменить свое мнение.

Отряд шел днем, делая привал только тогда, когда опускались сумерки, так как из-за множества опасностей, подстерегавших путников в ничейных землях, продолжать путь и ночью становилось слишком рискованно. Во время отдыха Раммару и Бальбоку приходилось довольствоваться местом в стороне от лагеря, где Корвин привязывал их к дереву или скале. Он разжигал костер в земляной яме, чтобы его не было видно издалека, и грелся вместе с эльфийкой и ужинал. От костра поднимался аромат жареного мяса, в буквальном смысле сводя орков с ума.