Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн Страница 64

— Не беспокойтесь, босс. Никто не толкнет Свидетеля. У меня туфли на шпильках, и вешу я гораздо больше, чем ты думаешь.

— О'кей. Дюк, сразу отсылай Ларри с автобусом обратно.

— Грокаю, босс. Не надо дергаться.

— Хочу и дергаюсь. Пошли. — Харшоу, четыре девушки с Майком и Кэкстон вышли из «грейхаунда»; летающий автобус поднялся в воздух. На посадочной площадке стояли люди, хоть и немного. Какой-то человек выступил вперед и сердечно произнес:

— Доктор Харшоу? Я Том Брэдли, главный помощник Генерального Секретаря. Пройдемте в офис мистера Дугласа. Он хочет встретиться с вами до начала конференции.

— Нет.

Брэдли моргнул.

— Вы, наверное, не поняли. Это распоряжение Генерального Секретаря. Да, еще он сказал, что мистеру Смиту хорошо бы пойти вместе с вами… Человеку с Марса, я хотел сказать.

— Нет. Мы идем в конференц-зал. Пусть кто-нибудь проводит нас. А вас пока прошу выполнить мое поручение. Мириам, письмо.

— Но, доктор Харшоу…

— Я сказал нет! Вы должны вручить письмо мистеру Дугласу немедленно — и принести мне его ответ, — Харшоу наискось расписался на конверте, врученном ему Мириам, поставил на подпись отпечаток большого пальца и протянул письмо Брэдли. — Скажите ему, что он должен прочитать его до конференции.

— Но Генеральный Секретарь желает…

— Секретарь желает увидеть это письмо. Молодой человек, я обладаю даром предвидения. Предрекаю, что если вы опоздаете вручить ему письмо, завтра же вас здесь не будет.

— Джим, замени меня, — сказал Брэдли и ушел, унося письмо.

Джубал облегченно вздохнул. Ему пришлось попотеть над этим посланием; они с Энн не спали почти всю ночь, выкидывая черновик за черновиком. Джубал собирался достигнуть открытого соглашения но не хотел застигнуть Дугласа врасплох.

По знаку Брэдли из толпы вышел человек. Джубал сразу отнес его к тем умным мальчикам на побегушках, которые тяготеют к власть предержащим и делают за них всю черную работу. Человек улыбнулся и сказал:

— Меня зовут Джим Стэнфорт, доктор. Я главный секретарь по связям с прессой. Устраиваю пресс-конференции и так далее. К сожалению, должен сказать, что еще не все готово. В последнюю минуту мы были вынуждены перебраться в другое, большее помещение. Я так думаю, что…

— Я так думаю, что мы пройдем в зал прямо сейчас.

— Доктор, вы не поняли меня. Там тянут провода, устанавливают аппаратуру, в зале кишмя кишат репортеры и…

— Очень хорошо. Мы с ними поболтаем.

— Нет, доктор. У меня есть инструкции…

— Юноша, можете взять свои инструкции, порвать их пополам, потом еще раз и еще… покуда сможете, а после спустить клочки в канализацию. Мы здесь с одной целью: устроить публичную конференцию. Если не все готово, мы поболтаем с прессой… в конференц-зале.

— Но…

— Вы держите Человека с Марса на сквозняке, — Харшоу повысил голос. — Есть здесь кто-нибудь достаточно сообразительный, чтобы проводить нас в конференц-зал?

Стэнфорт сглотнул и сказал:

— Идемте за мной, доктор.

По конференц-залу сновали репортеры и техники, однако там был большой овальный стол, стулья и несколько столиков поменьше. Майка заметили, и протесты Стэнфорта были бессильны удержать толпу. Эскортирующее Майка каре амазонок провело его к большому столу. Джубал усадил его, посадил по бокам Доркас и Джил, а Беспристрастная Свидетельница и Мириам уселись сзади. Джубал и не подумал ограничить свободу задавать вопросы и делать снимки. Майку было сказано, что люди будут делать странные вещи, его предупредили, чтобы он не делал неожиданных действий вроде исчезновения или останавливания людей или предметов, если только Джил не скажет ему.

Майк воспринимал всю эту суету совершенно серьезно. Джил держала его за руку, и это прикосновение придавало ему уверенности.

Джубал хотел снимков, чем больше, тем лучше; что же до вопросов, он не боялся их. Неделя разговоров с Майком убедила его в том, что ни один репортер ничего из Майка не вытянет без помощи специалиста. Привычка Майка отвечать буквально и с паузами сводила на нет любую попытку выбить из него хоть какие-то сведения.

На большинство вопросов Майк отвечал:

— Не знаю, — или, — Прошу прощения.

Корреспондент из «Рейтер», раздраженный борьбой вокруг статуса Майка как наследника, решил сам проверить правомочность Майка.

— Мистер Смит, что вы знаете о законах наследования?

Майк так и не грокнул человеческую концепцию собственности и, в частности, идею оставления наследства и наследования. Поэтому он воспользовался книгой, в которой Джубал узнал «Законы оставления наследства и наследования», главу первую.

Майк цитировал то, что он вычитал, с абсолютной точностью и совершенно без выражения, страницу за страницей, пока зал не погрузился в гробовое молчание, а спросивший не стал хватать ртом воздух.

Джубал не вмешивался до тех пор, пока репортеры не узнали куда больше, чем им хотелось, о вдовьей части наследства и наследстве вдовца, единокровии и единоутробии, наследовании одним наследником и несколькими. Наконец Джубал сказал:

— Хватит, Майк.

Тот удивленно поглядел на него.

— Там есть еще.

— Потом. Есть ли у кого-нибудь вопросы на другую тему?

Репортер из «Лондон Санди» выскочил с интимным вопросом.

— Мистер Смит, как мы понимаем, вам нравятся девушки. Вы когда-нибудь целовали девушку?

— Да.

— Вам понравилось?

— Да.

— Почему вам это понравилось?

Майк чуть поколебался.

— Целовать девушек полезно, — объяснил он. — Это отбивает интерес к азартным играм.

Аплодисменты напугали его, но он почувствовал, что Джил и Доркас не испугались. Сами они сдерживали это новое шумное выражение удовольствия. Поэтому он успокоился и стал ждать.

Он был спасен от дальнейших вопросов и пожалован великой радостью: в боковой двери он увидел знакомую фигуру.

— Мой брат доктор Махмуд! — воскликнул он и в сверхъестественном возбуждении заговорил по-марсиански.

Семантик «Победителя» помахал рукой, улыбнулся и поспешил к Майку, говоря что-то на том же режущем ухо языке. Они продолжали свой разговор на неземном языке, Майк — нетерпеливо и стремительно, Махмуд — помедленнее. Все это звучало так, словно носорог пытался опрокинуть железный гараж.

Репортеры некоторое время терпели это. Те, кто пользовался магнитофонами, записывали разговор для марсианского колорита. Наконец один из них вмешался:

— Доктор Махмуд! О чем вы разговариваете?