Бесшабашный. Книга 3. Золотая пряжа - Корнелия Функе Страница 64

Интересно, где он на этот раз пропадает?

Ханута не уставал любоваться своей новой рукой и настоятельно требовал разделить его восторг. В конце концов Лиска не выдержала и огрызнулась на него так, что Сильвен, опустив газету, посмотрел на нее с упреком. К черту Сильвена, к черту Хануту с его рукой, к черту ее саму! Она хочет в постель к Орландо, и точка.

Сильвен как раз спросил Хануту, кто такие человекогоилы, когда к дому подъехала карета. Лиска услышала, как охрана отворяет ворота, и с бьющимся сердцем поспешила к окну.

Однако из кареты вышел не Джекоб, а Барятинский. Духи, которые князь подарил Лиске, она отдала горничной.

Сильвен поднялся, чтобы налить себе еще, однако стальная рука опередила его, сжав бутылочное горлышко. Ханута победно ухмыльнулся, но уже в следующую секунду разразился громовым проклятием. Стекло лопнуло между металлическими пальцами. Слуги вздрогнули от громогласного «Oupelai!» Сильвена, а когда Ханута расхохотался, и вовсе растерялись. Самый молодой из лакеев от неожиданности порезался осколком. Сильвен пробормотал что-то вроде извинения и опустился рядом с ним на корточки, помогая собирать осколки, чем окончательно смутил молодого человека. Сам Сильвен, конечно же, не обратил на это ни малейшего внимания.

– Ayoye tabarnak! – простонал он, падая на диван с таким довольным видом, словно только что спас мир от уничтожения. – Как же мне повезло, что я оказался в одной камере с Джекобом Бесшабашным! Только представить себе, что остаток жизни я мог провести безвылазно в том мире!

Встретив грозный взгляд Лисы, Сильвен осекся и зажал рот ладонью, как нашкодивший мальчишка. Однако настроения ему это не испортило, во всяком случае, виду он не подал.

– Могу я доверить тебе одну страшную тайну?

Лиска не была в этом уверена, но он не дал ей и слова вставить:

– Мы с Ханутой едем в Аркадию! Да, да, уже купили билеты и обсудили маршрут. Это далекое путешествие. Сначала речным пароходом до Камчатки, вместе с охотниками за пушниной, а оттуда на Аляску. Или нет, здесь она называется Альеской. Мы еще не решили, как далеко продвинемся. Предстоит переход через земли индейцев, а они таких, как мы, обращают в сусликов, – если верить Хануте, по крайней мере.

Лиска вопросительно посмотрела на Хануту. Насколько ей было известно, Джекоба они в эти планы пока не посвящали.

– И когда это будет?

Сильвен заговорщически улыбнулся:

– Как только Джекоб уедет из Москвы. Ханута говорит, что нам он там не нужен. Третье колесо в повозке. Наверное, он имел в виду пятое колесо, с арифметикой у Хануты проблемы. Вообще, если тебя интересует его мнение, он и вам советует угомониться. Теперь зеркалики наверняка оставят вас в покое, поскольку их интересует только брат Джекоба, а его след вы потеряли. Джекоб и не представляет себе, какое опасное дело он затеял. В конце концов, у каждого своя дорога, то же относится и к братьям. Ну да ты знаешь Хануту не хуже меня, он всегда говорит что думает.

Вероятно, Ханута надеялся переубедить и самого Джекоба. Хотя нет, он ведь знает своего ученика, не то что Сильвен. Но Лиска представила себе лицо Бесшабашного в тот момент, когда Ханута ему все это выскажет.

– И когда вы намерены объявить о своем решении Джекобу?

Сильвен пожал плечами:

– Это уж как получится.

Ханута велел слуге принести новую бутылку и торжествующе взглянул на Сильвена, поднимая ее за горлышко стальными пальцами.

Мотылек опустился на грудь Кмену, когда тот вместе с царем принимал парад. Вокруг теснились варяжские генералы, среди которых затесался и медведь, в такой же форме, что и марширующие на плацу солдаты. Разумеется, Кмен сразу догадался, от кого прилетел черный посланец, но зачем – понял, только услышав детский плач.

Что заставило Ниоми сделать это? Желание отомстить Амалии? Или окончательно отвести от себя подозрения и попенять Кмену на несправедливость его подозрений? Во всяком случае, это оставляло надежду, что Фея не окончательно потеряна для Кмена. И что его сын все еще жив.

Сразу после парада Кмен набросал на бумаге то, что увидел на крыльях черного посланца: реку, монастырь и монахиню с ребенком на руках. Один из офицеров предположил, что нечто похожее находится в Лотарингии, другой высказался за Ломбардию, но Хентцау взглянул на рисунок и покачал головой:

– Бавария.

Вполне правдоподобная версия. Дружественная Лотарингии страна, король которой к тому же состоял в родстве с Горбуном. (Все они друг другу кумовья.) Спрятать принца там – очень неглупая идея. А Терезию Аустрийскую никто и не считал дурой.

Выяснить местонахождение монастыря не трудно, но кто поедет за мальчиком?

Бавария – враждебная каменному народу территория. Единороги и те попадаются там чаще гоилов. Люди, работавшие на Хентцау, будут смотреть на принца как на чудовище, выродка, которому лучше было бы не рождаться на свет. И некоторые офицеры из гоилов разделяют эту точку зрения.

Кого же послать?

Кмену приходил в голову только один вариант ответа.

Хентцау пытался его отговорить. Он напоминал о баварских организациях, открыто провозглашающих своей целью уничтожение гоилов и человекогоилов и не запрещенных тамошним правительством. Но этот аргумент лишь окончательно убедил Кмена в правильности его решения. Король гоилов сам поедет за своим сыном. Он один сможет доставить ребенка домой живым и невредимым.

– Но что, если это ловушка? – волновался Хентцау. – Ведь это она послала мотылька! Что, кроме мести, могло подвигнуть ее на это?

И правда, что? У Кмена не было на это ответа. Во всяком случае, такого, который понял бы Хентцау.

Он отдал приказ готовиться в дорогу.

Ночью дворец Барятинского выглядел еще более фантастически. Он хорошо смотрелся бы в стеклянном шаре из тех, в которых, стоит их встряхнуть, падают похожие на снег хлопья. Выходя из предоставленного царем автомобиля, Джекоб огляделся в поисках шпиона, однако ничего подозрительного не заметил. Без малого три часа Владимир Молотов повторял с ним правила пользования ковром-самолетом и заставлял подписывать разные бумаги. Доверить столь ценный экспонат иностранцу, да еще говорящему с альбийским акцентом, – Молотов не скрывал, что не одобряет царского решения.

Куда интереснее было бы похитить злосчастный ковер.

Тени бесчисленных драконов и летающих коней дрожали на земле в свете газовых фонарей. Впервые за время пребывания в Москве у Джекоба забрезжила надежда отыскать Уилла. Однако в особняк Барятинского он вернулся усталым и в плохом настроении. Мало того что Бесшабашный обманул царя, нажив себе еще одного могущественного врага, ему вспомнилось обещание, данное как-то в Шванштайне. Идиот, чертов идиот! Решил по играть в благородство. Как он только мог подумать о себе такое!