Дыхание новой жизни - Ляна Лесная Страница 65

Светлана пообещала приехать летом в гости. Оказалось, что она никогда не была на юге. Я пообещала ей показать много достопримечательностей в посёлке, на том и расстались. Пока ехали, мама продолжала усиленно меня кормить, но мне кусок в горло не лез. Вроде бы казалось, надо было радоваться, что я еду домой, но душу раздирала лютая тоска, хоть волком вой. Казалось, что я уезжаю от чего-то по-настоящему важного и очень дорогого.

С тех пор, как Святослав вручил мне мой же оберег, мне перестали сниться кошмары, и постепенно я начала хоть немного спать. Засыпая, спала как убитая, совершенно без сновидений. С настоящим психотерапевтом я так и не встретилась, но мне это было и не нужно, так как моя амнезия была выдуманной. Рецептик, который выписал подосланный Лилайной «психиатр», я выбросила, решив не применять его рекомендации. Даже, если там и были прописаны хорошие препараты, я решила, что антидепрессанты мне не нужны. Я не хотела избавляться от душевной боли, потому что это было бы предательством по отношению к мужу и сыну. Я хотела помнить их, воспринимать действительность не приукрашенной под воздействием таблеток, а настоящей, испытать всю ту душевную боль, которая была мне уготована. Но с возвращением оберега, мне стало чуточку лучше. Я часто сжимала в ладони неизменно тёплый солнечный камень, вплавленный в серебряный цветок папоротника, и мне становилось немного легче переносить тоску и страдания.

Засыпая в купе вагона, я продолжала сжимать в кулачке камень из чужого мира, и на грани яви и сна, как будто наяву, увидела первый очень приятный и позитивный сон. Разноцветные бабочки порхали вокруг, чудесные цветы раскрывали нежные лепестки в сочной изумрудной траве прямо на глазах, среди сочных зелёных стеблей копошились маленькие человечки с крылышками, а сверху, сквозь укрывающую меня зелень, пробивались ласковые солнечные лучи. Недалеко раздавался детский смех, но самого малыша я так и не увидела, потому что не могла управлять сном. Сон растаял, словно и не было. Я открыла глаза… Что это было? Ерунда какая-то. С чего это мне снятся цветочки и бабочки? По мне, так я почти привыкла ко снам сквозящим страхом, болью и безысходностью. В общем, любой сон, в котором не было Алёшеньки, показался бы прекрасным зрелищем, но такой очень детский сон меня ввел в ступор. Было ощущение, что я видела какую-то трансляцию, то, что мне показали… Ладно, подумаю об этом потом. Сон не шёл. Чистая, незамутнённая ясность сознания. Чтобы скоротать ночь, я уставилась в окно.

Мама крепко спала. За окном вагонного купе была звёздная ночь. Я стала следить за пейзажем под мерный стук колёс. Рядом с вагоном по снегу бежали светлые квадратики — отражения света в окнах. Они взбирались на сугробы и по пути задевали кустарник, выступивший слишком близко к железной дорогое из тайги. Сколько не присматривалась вдаль, перед глазами простирался сплошной глухой лес, укрытый зимним убором. Снег сиял и искрился под голубым светом выкатившейся на небосклон луны. Мерный стук колёс перекрыл длинный гудок локомотива, а в ответ ему из леса раздался волчий вой на разные голоса сразу из нескольких волчьих глоток. Поезд словно поздоровался со стаей, а ему тут же ответили. А потом я увидела и саму стаю, бегущую вдоль движения поезда. Летящие на огромной скорости тени под сенью кедровых лап казались призрачными. Некоторое время я наблюдала за соревнующейся в скорости с поездом стаей, пока они неслись за поездом, но потом волки свернули в глубь тайги. Сердце защемило со страшной тоски, в глазах защипало. Картина напомнила мне о былых днях, когда я была счастлива. Наверняка, это были совсем не те волки, которых я бы хотела увидеть, ведь не могли же они оказаться за сотню километров от своего жилья, скорее всего это были обычные звери, которые охотились в свете луны, но мне нравилось думать, что стая оборотней проводила меня, попрощавшись со мной.

Ещё долго я вглядывалась в пейзаж за окном, надеясь снова увидеть стаю волков, пока не стали слипаться веки.

По приезду в Краснодар, мы с мамой отправились по магазинам, чтобы купить мне минимальный набор одежды, а потом посетили приятное кафе, где наконец, мне удалось отведать не больничной каши и не общажной стряпни, а нормальной вкусной еды. Набив живот, мы сели на автобус до районного центра, а там нас встретил папа. Он не хотел, чтобы я тряслась по грунтовке на автобусе, поэтому нанял водителя, а мне это было как раз выгодно. Мне очень не хотелось, чтобы жители посёлка видели меня в таком ужасном виде, да и папа с мамой были со мной солидарны. Задавать неудобные вопросы все мастаки, а вот отвечать на них, увы, сложно, особенно, когда не собираешься говорить правду. А ещё, мне совсем не хотелось оказаться причиной последних сплетен среди жителей посёлка.

Я думала папа нанял кого-то из своих знакомых, но навстречу нам вышел мой одноклассник Антон. Эта встреча наверняка произвела на него неизгладимое впечатление. Надо было видеть его глаза, когда он посмотрел на меня. Нет сначала, он как полагается поздоровался с родителями и даже кивнул мне, закутанной в новую куртку с капюшоном, а потом выглядывал что-то поверх моей головы. Когда папа сказал, что пора бы и ехать, его ответ убил наповал:

—А что, Аню ждать не будем?— и когда в немом изумлении на него уставилась три пары глаз, он понял свою ошибку, но надо отдать должное, не удивился и не стушевался.— Анька, ты что ли? А что молчишь?

Вместе посмеялись, он не стал задавать неудобных вопросов, за что я была безмерно благодарна. Только отец шепнул ему что-то позже, и он согласно кивнул, не задумываясь. Позже, уже дома, я спросила у папы, что же такое он Антону сказал, и тот ответил, что-то в этом роде:

—Я предупредил его, чтобы не распускал свой язык где попало, и если сплетни о моей дочери поползут по посёлку, я автоматом обвиню его, и ему первому из всех сплетников придётся попрощаться со своим средством общения.

Дома меня встречал повзрослевший Ванюшка. Маленький мужчина тоже не задавал вопросов, и я была очень ему за это благодарна. Всё было, как в прежние времена. Мы сидели на кухне, беседовали, вспоминая приятные моменты из нашей жизни, не касаясь тяжёлых тем, пили горячий чай с купленным в городе тортиком, на заднем фоне тихо играла музыка, топилась, весело потрескивая, печка. Я смотрела на родителей и Ваню, как они старались выглядеть оптимистами, папа травил анекдоты, мама вспоминала смешные случаи из моей школьной жизни, но понимала, что, как бы они не старались, ничего уже не будет как прежде. Не по их вине. Как раз они-то не изменились. Из-за меня. Я стала совсем другой. Конечно, я улыбалась и старалась вести себя так же, как и всегда, но внутри меня сжирала ядовитая тоска.

Начались будни, которые скрашивали только воспоминания. Об Алексе и днях, когда мы были вместе. Хороших воспоминаний было не много, и я раз за разом прокручивала в голове нашу первую встречу. Да, тогда я очень удивилась, увидев, что появившийся в классе новенький таращился на меня целую минуту. В тот момент мне показалось, что у него не всё в порядке с головой, и вспоминать это происшествие было не слишком приятно. Тогда, не сейчас. Теперь мне казалось, что это был самый чудесный момент в нашей истории. В тот день Алекс смотрел на меня так, словно давно меня искал и, наконец, нашёл, словно встретил что-то необыкновенно важное и нужное в своей жизни, смотрел так, словно его душа прикипела ко мне навечно. Я же была слишком юной и не понимала, что он чувствовал, пока сама не влюбилась. Мы, как дураки, столько времени скрывали свою любовь друг от друга. Сколько счастливых минут мы потеряли!