Лис и империя - Гарри Тертлдав Страница 66

— Мы это сделаем, — заявил он, да так звонко, что почти все, кто находился в пределах слышимости, повернули головы к двум королям. — Если что, отводи своих людей влево, Лис, а я поведу своих вправо. Встретимся за спиной у южан. Мы окружим их, и тогда ни один из этих ублюдков не сможет перебраться через Хай Керс, чтобы поведать о том, что случилось.

Возможно, автоматически, но себе он определил более почетное место в маневре.

— Пусть будет так, как ты говоришь, — ответил Джерин. В отличие от большинства его знакомцев, почет для него значил меньше, чем результат. Кроме того, ему было приятно, что Араджис предложил более изящный план, чем безудержный натиск — предел стратегических изысков трокмуа.

Но стоит ли ему так уж радоваться, что Лучник способен придумывать лучшие планы? Ведь загнав имперские силы за горы, им опять придется настороженно взирать друг на друга через границу, какая напрочь не устраивает Араджиса. Поэтому Лиса должны бы радовать не достижения, а промахи Лучника. Что ж, так оно, возможно, и было бы, если бы не одна мелочь. Глупость Араджиса в данный момент подвергала опасности и его.

Он решился задать Лучнику один вопрос:

— А не хочешь ли ты смешать своих людей с моими? Они уже вместе участвовали в двух сражениях. И должны, кажется, убедиться, что могут доверять друг другу в этой войне.

Но Араджис помотал головой:

— Я не хочу менять то, что уже привело к хорошему результату. У твоих людей есть братья, прочие родичи и друзья, давно дерущиеся бок о бок друг с другом, и то же самое у моих. Они будут биться вдвое лучше, зная, что в трудный момент твердо могут рассчитывать на помощь тех, кто сражается рядом.

— Думаю, Лучник тут прав, Лис, — сказал Вэн.

— Ну, может, и так, — допустил Джерин. — Вообще-то, даже скорее всего. Поскольку трудный момент, о котором тут было сказано, видимо, может наступить лишь тогда, когда наши войска соединятся в тылу у врага.

— Именно так, — сказал Араджис. — Кроме того, хотя твои люди слушаются меня, а мои — тебя, каждое войско будет лучше слушаться своего сюзерена. К тому же так у любого из нас меньше шансов замыслить предательство. Не то чтобы я боялся чего-то подобного, тем более после двух прошлых сражений, но и подвергать себя лишней опасности не хочу.

Джерин хотел было сказать ему, что он говорит ерунду, но осекся. Араджис говорил вовсе не ерунду. Он проявлял разумную осторожность. Подумав, Джерин решил, что тоже не хочет подвергать себя лишнему риску, который сильно уменьшится, если держать своих людей при себе.

Араджис видел, как он открыл рот, но потом ничего не сказал, и кивнул так, будто все понял. Похоже, он и вправду все понял, потому что продолжил:

— Мы союзники против общей угрозы, но не друзья. Не представляю, чтобы мы с тобой смогли подружиться.

— Как только мы загоним империю за Хай Керс… — начал Джерин и замолчал.

Они были врагами и, не расчисти империя проход через горы, сейчас вели бы иную войну. Он вдруг осознал это очень отчетливо. Если империя покинет северные земли, что помешает им вцепиться друг другу в глотку? Насколько он понимал, ничего.

— Союзники, — повторил Араджис. — Не друзья. Пока мы об этом помним, с нами все будет в порядке. Как до сих пор.

— Союзники, — кивнул Джерин.

Что звучало в его голосе: сожаление или облегчение? Даже он сам не знал ответа на этот вопрос. Стань Араджис его другом, Лис мог бы гораздо спокойнее спать по ночам. С другой стороны, может ли человек, числящий себя другом Араджиса Лучника, спать спокойно?

Вечером, после того как армия северян разбила лагерь, Райвин упал на колени.

— Лорд король, заклинаю тебя, позвольте мне насладиться вкусом сока сладкого винограда! — вскричал он.

— Что, тысяча чертей, ты тут изображаешь, Райвин? Поднимись, ради всего святого. — Джерин покачал головой. — А то еще подумают, что я хорошенькая крестьянская девушка, которую ты пытаешься заманить в постель.

— Поистине, лорд король, я страдаю от отсутствия вина не меньше, чем страдал бы без милых девичьих ласк, — ответил Райвин, вставая. Он подмигнул Джерину. — Истина также в том, что я заманил немало хорошеньких крестьянок в постель именно вот такими словами.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — сказал Джерин. — Возможно, они соглашались только ради того, чтобы ты замолчал.

— Возможно, — кивнул Райвин, ничуть не смутившись, — Признаюсь, я не спрашивал, почему они на это идут. — Он бросил на Джерина косой взгляд. — И тебя, лорд король, я тоже не спрошу, почему ты мне это позволил, клянусь!

Джерин сердито засопел.

— Иди ты со всеми своими клятвами к черту! Ты ведь знаешь, не так ли, что Маврикс явился сюда, когда Фердулф тайком припал к бурдюку? Конечно, знаешь, я сам тебе говорил.

— Да, я об этом знаю. — Райвин принял встревоженный вид. — Однако я совершенно запамятовал, где и что слышал, а потому отбросил услышанное, как болтовню лагерных пустомель.

— Ну конечно, — огрызнулся Джерин. — Когда ты не хочешь чего-то слышать, то просто делаешь вид, что ничего и не слышал. Ты всегда так поступаешь с неприятными тебе вестями. К сожалению, это правда. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз: желаешь ли ты повидаться с Мавриксом? Да или нет?

— Мне все равно, — сказал Райвин. — Он лишил меня дара творить волшебство. Чего же еще он может лишить меня? Жизни? Что ж, если такое случится, то я умру совершенно счастливым, с ароматом вина на губах. Это лучший способ покинуть наш мир, чем все остальные, какие только приходят на ум.

— Все зависит от того, какую кончину он тебе уготовит. — Джерин махнул рукой. — Ладно, да хранят тебя боги, ступай, лакай свое вино. Ты меня измотал. Если бы я был крестьянской девчонкой, то уже задирал бы юбку. Однако все будет на твоей совести. Надеюсь, твои незаконнорожденные чада хорошо обеспечены? Если ты хочешь быть треклятым олухом, если так на этом настаиваешь, не думаю, что имею право вставать у тебя на пути.

Райвин схватил его руку и поцеловал ее. Джерин отпрянул, испуганно выругавшись. Райвин возопил:

— Ты — принц среди принцев… нет, ты — король среди королей! — Он подмигнул. — Не хочешь ли выпить со мной? Поприветствуем Маврикса вместе.

Джерин не имел ни малейшей охоты приветствовать кого-либо, а уж тем более ситонийского бога. Тем не менее он проворчал:

— Хорошо. Разумеется, я пойду с тобой. Если ты думаешь, что я спокойно отпущу тебя пить вино в одиночку, без какого-либо присмотра, ты еще больший безумец, чем я полагаю, что, поверь, нелегко превзойти.

— Можешь ругать меня, можешь оскорблять, сколько хочешь, главное — не вставай между мной и соком сладкого винограда.

Райвин исчез и через минуту вернулся с пивной кружкой, с которой стекали капли воды.

— Я сполоснул ее в ручье, чтобы в ней не осталось даже запаха эля.