Тринадцатый отбор - Наталья Алферова Страница 68

Старшая фрейлина присела на стул,  мысленно восхваляя богов, что стала свидетельницей происшествия в столовой. Иначе ходить бы фрейлинам и заикаться.

— Окажите услугу, — решила Тесс. — Не сплетничайте об участницах отбора до его окончания.

— Может, лучше серёжки? — робко спросила фрейлина с заплаканным лицом.

Тесс отрицательно помотала головой. Ещё одна девушка спросила:

— А после отбора можно?

— Конечно, нас же здесь не будет, — ответила Тесс.

Старшая фрейлина поднялась и произнесла:

— Спасибо, фреа Арлен, я тоже ваша должница. Пойдёмте, провожу.

— Да я и сама дойду, — попробовала отказаться Тесс.

— Мне будет спокойнее, если доведу вас до места, — призналась Старшая фрейлина и улыбнулась. Обычная улыбка преобразила лицо наставницы, делая его светлее и моложе.

Около двери в покои Тесс они довольно тепло пожелали друг другу доброй ночи и расстались. В гостиной оказалось многолюдно. Матильда, Линда и Нельма сидели на стульях, тётушка Марта с Гансом и котом на диванчике. На подоконнике стоял на задних лапках Шпион и декламировал:

— В унылом подземелье

Где привидений рой,

О, милая хозяйка,

Я встретился с тобой!

Прийти не побоялась,

И на руки взяла.

Меня ты фамильяром

Сегодня назвала.

Крыс поклонился, опустился на четыре лапы, а слушатели захлопали. Тесс присоединилась к остальным и воскликнула:

— Как вижу, вы уже познакомились. Так что не нужно объявлять, что у меня ещё один фамильяр.

— Поздравляю, деточка, — произнесла тётушка Марта. — Только сильная ведьма может позволить себе нескольких питомцев.

— Ой, тётушка Марта, да какая там сильная. Даже заклинания и те корявенькие получаются, — произнесла Тесс.

— Говори всем, что это твой стиль, — неожиданно посоветовала Нельма. Смутившись под устремленными на неё взглядами, она добавила: — Если у художников есть свой стиль, почему его не может быть у ведьмы?

— Кстати, с братом поговорила? — спросила Тесс.

— Не только поговорила, но и с его избранницей познакомилась, — ответила Нельма.

— И? — уставились на Нельму подруги.

— Понравилась, а то, что дети есть, пусть. Наверное, Ульриху нужна такая ответственность. Хоть остепенится.

— Ты говоришь так, словно он жениться собрался, — сказала Матильда.

Нельма вздохнула.

— Собрался. Сразу после отбора, как работу найдёт.

— А что? И правильно, — поддержала тётушка Марта. — Семью содержать, на боку не лежать. Тесс, а Герхард-то твой молодец, хорошее место для Ганса нашёл. Ну, всё, поболтали, и хватит. А ну всем спать!

Все послушно разошлись. Но Тесс пришлось потратить ещё немного времени, чтобы угомонить взбудораженных питомцев и друга. Первым сдался Ганс. Фамильяры слегка поспорили, кто  будет спать с хозяйкой. После того, как Тесс разрешила обоим, даже согласились на чистку. Вскоре ведьма сладко спала, обнимая подушку, а по бокам лежали два пушистых шара: чёрный и серый.

Утро выдалось суматошным. Шпион потребовал, чтобы его причесали.

— Не могу в таком виде показаться на публике! — стенал крыс.

За ночь его шерсть не прилегла, в отличие от мягкой шерстки кота.

Тес почувствовала себя виноватой и тщательно расчесала своего нового фамильяра, чуть не забыв о собственных волосах. Напомнил кот.

— Хозяйка, я, конечно, понимаю, что под шляпой не видно, что у тебя на голове…

Продолжать ему не пришлось. Тесс охнула и рванула к зеркалу, быстро приводя себя в порядок.

В коридоре её уже ожидали: парочка служанок и несколько придворных со знакомыми зелёными облачками-проклятьями над головой. Измученные заиканием, они даже просить не могли, лишь глядели жалобно и с робкой надеждой.

Ведьма укоризненно глянула на сплетников и защёлкала пальцами, за пару минут развеяв проклятье. Она отмахнулась от благодарностей. Зато вышедший следом кот заявил:

— Запомните, вы должны нам услугу.

— Вперёд, мой друг, спешим туда, где есть отличная еда! — продекламировал Шпион, довольный наличием зрителей.

Кот важно зашагал в сторону кухни. Шпион семенил за ним, спрашивая:

— А там точно дают сыр? А меня не прогонят?

Ответил не кот, а одна из сплетниц, работница кухни.

— Кто же прогонит фамильяра самой Ведьмы с отбора?

Сразу после завтрака участницы отправились на репетицию к Маэстро. Учитель остался доволен всеми, а для завершающего танца, он придумал довольно эффектный финал. Участницы, не занятые в последнем номере, как и их партнёры даже зааплодировали. Иоланта Лест-Кариер сумела почти не показать досаду, а вот её подруги чуть зубами не скрипели. Молча. Про заикание помнили все. Утешали их мысли о предстоящем свидании с принцем.

Когда после обеда в столовой появился капитан Герхард, столичные штучки поднялись с мест. Однако капитан произнёс им:

— Прошу прощения, но вас проводит в парк фрет Майнер. Я прошу пройти со мной фрею Арлен.

Тесс кивнула подругам и поспешила к капитану, даже не задавая вопросов. Ведьму заинтриговал растерянный вид Герхарда, очень не вязавшийся с мужественной внешностью.

Она не знала, что примерно с полудня к воротам дворца, ведущим в гостевые покои начал стекаться народ. Люди стояли в сторонке, не решаясь обратиться к стражам. Один из стражей доложил  о странных посетителях капитану.

Герхард Свирепый вышел к людям, чья численность достигла двух десятков и поинтересовался:

— В чём дело?

Народ принялся переглядываться, всё же не зря этот воин получил прозвище Свирепый. Уж больно устрашающим был его вид. Наконец, вперёд вышел мужчина с солидным брюшком. Теребя в руках снятый поварский колпак, мужчина произнёс:

— Тут вот какое дело, милорд… — и замолчал, не решаясь продолжить.

— Фрет, — поправил его Герхард. — Слушаю.

— Да говори ты, — подтолкнула толстяка в бок востроглазая женщина, по всей видимости, жена.

— Нижайше просим позволить Ведьме с отбора осмотреть нас и наши семьи на наличие порчи. Мы все из сообщества пекарей. И что-то последнее время нас преследуют неудачи, — выпалил мужчина и замолк, вытирая колпаком выступивший пот.

— Я спрошу, если фреа Арлен согласится, то позволю вам по одному проходить через караульный пост. Но ничего не обещаю, — произнёс Герхард.

— Спасибо, фрет капитан, а Ведьма с отбора не откажет, говорят, она добрая, — произнесла жена толстяка, кланяясь.