Талисман мага - Камли Брайт Страница 68

— Когда выступаем? — прервал наблюдения разведчика Алекс.

— Сейчас. Амалию, Онка и Риу оставим здесь, а на Манун поплывем мы с тобой, Ян и этот мальчик… — Ральф показал на спящего Торна. — Остров охраняют какие-то змееподобные твари, и…

— Видел.

— Торн знает их ментальную волну. И расположение коридоров в крепости. Тебя что-то не устраивает?

— Жалко будить, — и Алекс, как только что Ральф, с улыбкой кивнул в сторону спящего. — Замаялся он.

— Это точно. А если серьезно?

— Если серьезно, то, думаю, нас там ждут. — Десантник снова поиграл браслетом. — Смотри: сначала убегает мальчик, потом пропадает посланный за ним отряд… Они уже знают, что отряд пропал: при мне адепт связывался с Мануном несколько раз — значит, будут караулить день и ночь.

— Ну и пусть себе караулят. Вчетвером проскочим. А когда освободим отца и твоих ребят… — разведчик запнулся. — Алекс, отец… сделал все, что мог. Он уже бывал на том острове и ничего не чувствовал… Он надеялся, что и…

Майер остановил его движением руки.

— Твой отец — это твой отец, поэтому в оправданиях он не нуждается, — и в глазах десантника что-то едва уловимо дрогнуло.

Однако Ральф заметил и, кажется, догадался, что это могло означать. Ну да, раньше его имя было Михаэль Хюттнер, раньше санрайзовцы знали его под кличкой «счастливчик-Ральф» — теперь же… Теперь о нем будут вспоминать исключительно как о «сыне Карлоса». Хуже того: вскоре он превратится еще и в «мужа Амалии Андерсен»…

«Ну и что?» — безмятежно поинтересовался какой-то внутренний голос.

Ральф вспомнил подземелья Дома Серебряного Круга, вспомнил, как впервые шел за отцом по лабиринту, как Карлос выпихнул его из камеры С'бэрда, как месяц назад шлепал по воде, пробираясь в разрушенную комнату Великого Магистра… Потом нашел глазами Амалию…

«А ничего…» — так же безмятежно подумал разведчик.

Нестарая еще лодка действительно оказалась в кустах — в том самом месте, где ее оставил Торн. В целости и сохранности, даже при веслах.

Точно: ловушка. И поджидают их, конечно, там, на острове. Что ж, в принципе Ральф был к этому готов. А море… После сумасшедшего плавания на неуправляемом судне, где все зависело от готовой в любую минуту оборваться веревки, предстоящее путешествие казалось чем-то вроде развлекательной прогулки. Впрочем, разведчик лукавил: то, что ему предстояло этой ночью, могло оказаться еще серьезнее.

Обязанности для каждого были распределены заранее: Алекс и Ян сели на весла, Торн приготовился следить за «стражами Мануна», а Ральф… Как только лодка отчалила от берега, она начала словно растворяться в воде — в этом, собственно, и заключалась работа разведчика.

Здесь, среди похожих друг на друга волн, создавать иллюзию было нетрудно. Ральф смотрел вокруг и тут же пытался скопировать движение величественно покачивающейся воды — все, кроме с каждым взмахом весел удалявшейся от берега лодки. Еще и еще раз, воспроизводя картину спокойного и в то же время никогда не успокаивающегося моря. Звуки, блеск отражавшихся в воде звезд… Только вот поручиться, что получалось похоже, Ральф, увы, не мог: слишком мало у него было практики. А чтобы случайно не сбиться, не разрушить с таким трудом поддерживаемую иллюзию, разведчик с самого начала решил ни на что не отвлекаться, поэтому на время блокировал все не относящееся непосредственно к делу ощущения. Только он и море. Сейчас оно выглядело вполне миролюбивым, однако Ральф невольно вспоминал то, что пережил не так давно…

* * *

Первые два дня все шло нормально, однако на третий случилось то, чего особенно боялся Лэрри: налетел шторм. Даже для больших и прекрасно оснащенных судов с опытной командой это всегда испытание — у крохотного же, потерявшего способность маневрировать, суденышка практически не оставалось шансов. Стоило, например, всего лишь оборваться веревке или измениться направлению ветра, который пока, слава Господу, дул в том же, юго-западном, направлении, что и течение, — и конец всей авантюре.

Лэрри приказал всем спуститься в трюм: находиться на палубе было нельзя, поскольку в любую минуту могло просто смыть волной — кроме того, пассажиры (естественно, при правильном распределении) вполне годились на роль балласта…

Почти двое суток просидели четверо людей и б'буши в тесном трюме, не имея возможности не только отсюда выйти, но даже сдвинуться с места из боязни нарушить баланс. Когда человеку где-то особенно плохо, нечто другое невольно кажется ему более предпочтительным — поэтому, вслушиваясь в шум, вой и грохот, Ральф теперь едва ли не с ностальгией вспоминал о «гостеприимной» ратуше. Хотя, если серьезно, надо было просто послушаться Лэрри: высадиться на берег в нескольких милях от злополучного городка и дальше идти пешком. Вероятно, примерно так же думали и остальные, и, понимая это, разведчик чутко следил за тем, чтобы постоянно накапливающееся напряжение в какой-то момент вдруг не выплеснулось наружу и не случилось непоправимого.

Кое о чем он позаботился уже заранее: Ян и Онк сидели в разных концах трюма; сам Ральф находился ближе всех к б'буши, готовый в любую минуту предотвратить возможный конфликт. Не неизбежный, а именно возможный, потому что разведчик, вопреки своему правилу, теперь постоянно контролировал мысли своих спутников. Заодно, как водится, узнал о себе массу всего такого, без чего прекрасно бы обошелся в жизни: Лэрри его смертельно боялся и мечтал оказаться как можно дальше; Ян смотрел немного свысока, но в принципе считал вполне приличным парнем; Риу… Здесь Ральфу стало даже немного не по себе: то восхищение и желание во всем подражать, появившиеся в первый же день их знакомства, усилились многократно. Пареньку очень не хватало Тэна, с которым они здорово подружились, — правда, когда пришлось выбирать между Тэном и Ральфом, юноша безоговорочно выбрал разведчика. Что касалось Онка, то… — Ральф с трудом разбирал мысли б'буши. Человек, спасший ему жизнь, ассоциировался у мохнатого гиганта с надеждой…

Так или иначе, но стоило кому-нибудь из этих четверых потерять самообладание, Ральф с помощью волевого импульса сразу бы лишил его способности двигаться. Главное было не потерять контроль над собой. К счастью, обошлось: и судно, и его пассажиры выдержали. Веревка, правда, в конце концов все-таки оборвалась, зато так и не переменился ветер. Поэтому, когда корабль выбросило на берег миль за пять от Руге, Лэрри очень странно посмотрел на Ральфа и перекрестился…

* * *

Углубившись в невольные воспоминания, разведчик запоздало спохватился, не повредил ли созданную им иллюзию, но вскоре понял, что напрасно беспокоится. Спокойным море казалось лишь с виду, ибо всегда таило в себе неожиданности, поэтому тот шторм, который Ральф не столько видел, сколько слышал, лишь дополнил общую картину. Чем больше создающий иллюзию знал и чувствовал то, что копировал, тем более настоящей — объемной — получалась и сама иллюзия.