Книга без переплета - Инна Гарина Страница 68

— Уходите, ребятки, — сказал один из них, обращаясь к путникам. Бесполезно.

Голос его был слышен вполне отчетливо, невзирая на разделяющую их стену.

— Что значит — бесполезно? — сердито осведомился Ловчий. Поговорить-то можно?

— О чем?

— Информация нам нужна. Ишь, расселись! Службу-то знаете?

— Ну, знаем. Только и вопросы ваши знаем наизусть. Спрашивайте у своих, кто тут уже побывал.

— У каких это своих? — удивился призрачный охотник.

— В год партии три-четыре прорывается к воротам. Надоели. Сказано же бесполезно!

— А! — сказал вдруг Пэк. — Они же нас за голодных духов принимают! Ты что, Ловчий, очумел? Удостоверение предъяви!

Охотник хлопнул себя по лбу, полез в карман за магическою пластинкой. При виде звезды стражники наконец зашевелились. Один из них встал, подошел поближе, всмотрелся в «удостоверение».

— Надо же! — удивленно сказал он. — Каким это вас ветром? И от каких ворот?

— Сейчас расскажем, — Ловчий оглянулся на своих спутников. — Тут с нами двое людей… отдохнуть бы им надо. Заморились совсем.

— Проходите, — стражник коснулся рукою невидимой стены, и та исчезла. — Вы что же, провели бедняжек через эту живодерню? Тогда неудивительно…

Овечкин и Фируза и вправду еле держались на ногах. Выйдя к этим воротам, они не в силах были вымолвить ни слова, потому что только сейчас, увидев солнце и вдохнув чистого воздуха, оба почувствовали, как давила на них угрожающая атмосфера подземелья, пусть даже и нападали там на них всего однажды. Здесь они были в безопасности, и ощущение этой безопасности сказалось мгновенно. Все страхи казались оставшимися навеки позади, обоих неудержимо потянуло в сон, так что руки и ноги практически отнимались. И шагнув за стену, они сразу без сил опустились на землю.

— Поешьте сначала, — заботливо сказал стражник, видя, что глаза у них закрываются сами собой.

Фируза только махнула рукой и уютно свернулась клубочком прямо в густой траве. А Михаил Анатольевич еще сделал попытку сжевать протянутый ему бутерброд, необыкновенно вкусный, и попил чего-то непонятного из красивой стеклянной кружки, да так и заснул с недоеденным куском в руке. Земля казалась мягкой, как пуховая перина, а солнце грело, как прикосновение нежной материнской руки…

Волшебная Стража позаботилась о них. Под обоими откуда ни возьмись оказалось по матрацу, а над головами раскинулся пестрый тент, защищающий от солнца. После чего четыре стражника уселись в кружок и завели свой разговор.

— …Человек он непростой, — указал Ловчий на Овечкина. — Похоже, колдун не из последних. Наш Великий Отшельник ничего нам не объяснил, но уж судя по тому, какое внимание он ему уделяет — взялся даже покараулить за нас ворота, покуда мы с ним тут носимся, — можно предполагать что угодно. Не наше дело, конечно, но очень любопытно! Однако, к делу. Спасая принцессу, этот самый Овечкин зачаровал и вернул обратно в мир голодных духов некоего Хораса — слышали, быть может? Лет триста тому назад какой-то колдун выпустил Хораса на волю — не совладал с заклинаниями, и с тех пор этот голубчик успел изрядно покуролесить по всем мирам. Ну, сидит теперь дома, и сидеть бы ему там вечно! Однако беда в том, что на Овечкина легло обратное заклятие — ему не выйти за пределы искусственного мира, сотворенного Хорасом для себя в качестве убежища. Отец Григорий желает ему помочь. Послал вот нас, провели мы Овечкина к Хорасу. И тот, гадина, заявил, что только его смерть освободит Овечкина от заклятия. Найди, мол, способ убить меня, бессмертного, и будешь свободен. Ни больше ни меньше. Вот, собственно, мы к вам за тем и пожаловали. У кого бы поспрошать? Хорас дал нам путеводную ниточку, но кто ее знает… вы слышали когда-нибудь о мире сытых духов?

Стражники дружно помотали головами.

— Бред какой-то, — сказал один. — Хотя, может, они так трансформировали представление о нас?

— Вряд ли. По словам Хораса, никто из них не знает туда пути. А к вам, вы сами говорите, протоптали дорожку, раз прорываются время от времени к воротам.

— Надо посылать запрос, — задумчиво сказал второй стражник. — У нас таких сведений нет. А при чем тут сытые духи?

— Ну, Хорас говорит, они будто бы могут сливаться со своими двойниками — сытые и голодные, — и получается в результате что-то среднее, нормальное, так сказать.

— Любопытная версия… И куда потом отправляется это «среднее»?

— Вот уж черт его знает, — пожал плечами Ловчий.

— Легенда, — решительно сказал первый из стражников. — Либо нечто подобное произошло один раз, и так давно, что об этом уже все позабыли. При сотворении мира…

— Все может быть. Но как бы там ни было, разузнать надо. Вы уж постарайтесь, ребятки, — просительно сказал Ловчий. — Мы подождем. За ворота нам не нужно — Овечкину туда в любом случае не пройти… так что посидим здесь.

— Ладно, — второй стражник поднялся на ноги. — Дело ваше необычное, так что обращусь я сразу в Центральный Архив. Есть у меня там хорошие знакомые…

Он шагнул за ворота и исчез, растворился в возникшем на мгновение золотистом тумане.

Вернулся стражник нескоро. Овечкин и Фируза успели выспаться, как следует подкрепиться и поболтать о том, о сем с тремя стражниками из разных миров. А день продолжался, и солнце стояло все так же высоко, и знойное марево царило кругом — они даже искупались в озере. И Михаилу Анатольевичу все происходившее доселе стало казаться бредом, привидевшимся в ночи кошмаром, о котором легко было забыть, — очень уж здешняя обстановка напоминала Землю, блаженный летний отдых за городом во время отпуска… вот только присутствие саламандры несколько нарушало естественность общей картины. Впрочем, Михаил Анатольевич, кажется, стал привыкать и к Пэку, воспринимая его почти как человека.

Впервые за долгое время Овечкин дышал полной грудью, наслаждаясь и красотой природы, и свежестью воздуха, и обществом, и безмятежностью времяпрепровождения — может быть, впервые за всю жизнь, как подумал он мельком и не без грусти. Ибо разве он видел и чувствовал когда-нибудь с такой остротой, как теперь, пройдя через свои невероятные приключения?

Фируза тоже совершенно расслабилась, шутила, кокетничала со стражником светлого мира и выглядела необыкновенно хорошенькой, так что Михаил Анатольевич даже позавидовал по-доброму тому человеку, чьей женой она когда-нибудь станет. Он, конечно, не сказал ничего вслух, да и вслед за этой мыслью на него вдруг нахлынули воспоминания о принцессе Маэлиналь. Сердце на мгновение болезненно сжалось, и Овечкин поспешно отогнал от себя все мысли о женах и браках.

Они сидели кружком у ворот, и Пэк рассказывал очередную забавную историю из стражнического фольклора — о человеке, который пытался купить право входа, предложив Страже подержанную волшебную палочку, изготовленную в Одессе на Малой Арнаутской. Михаил Анатольевич, слушая эти истории, только диву давался — откуда люди узнают о существовании проходов между мирами? Самому ему никогда ничего подобного в голову не пришло бы, если б уж так судьба не сложилась…