Дитя падшего бога - Барб и Дж. С. Хенди Страница 68

Хкомас кивнул:

— И тебе… куда бы ты сейчас ни направился.

Стоя на берегу, Хкуандув проводил взглядом ялики, которые, преодолев полосу прибоя, направились к кораблю. Он остался один. Или нет?

Наклонив голову к плечу, он прислушался к звуку приближавшихся сзади шагов.

То и дело этот звук затихал, когда идущий неуклюже пытался ступать бесшумно. Хкуандув обернулся лишь тогда, когда понял, что этот следопыт-любитель подошел на расстояние вытянутой руки. Обернулся и увидел девушку с толстой косой и в несуразно больших башмаках.

— Я — Авранверд, — негромко произнесла она.

Хкуандув сумел скрыть удивление.

— Почему ты не села в ялик вместе с остальными? — строго спросил он.

Девушка опешила на миг, потом ответила:

— Мое место рядом с тобой…

— Почему ты не вызвала меня в условленный срок?

— Все случилось так быстро! — затараторила Авранверд страдальческим голосом. — Палуба горела, я не могла отлучиться и послать сообщение. Я… я пыталась помочь, но вокруг все горело, и…

Хкуандув беззвучно выдохнул через приоткрытые губы. Эту девочку не в чем винить. Она не анмаглахк, и не следовало давать ей задание, с которым мог бы справиться только анмаглахк.

— Ничего страшного, — сказал он. — Ты исполняла свой долг. Другого от тебя никто бы и не ожидал. — И, дождавшись, когда Авранверд овладеет собой, спросил: — Ты можешь подробнее рассказать, что произошло?

Девушка шмыгнула носом и рассказала о том, как они обнаружили пиратское судно и как странно вели себя при этом Магьер и маджай-хи. Она рассказала о женщине Ан'Кроан, подвешенной вниз головой за бортом илладонской шхуны, рассказала, как перерезали веревку и женщина упала в море и как Сгэйльшеллеахэ прыгнул с корабля, чтобы спасти ее. После этого события так смешались, что Авранверд почти ничего не смогла припомнить — только то, как моряки пытались погасить пламя, пожиравшее корабль.

Хкуандув слушал ее рассказ молча и терпеливо.

— Но на берегу, — закончила Авранверд, — Сгэйльшеллеахэ бросил нас и ушел! Я сказала ему, кто я такая, сказала, что меня послал Вельмидревний Отче, но Сгэйльшеллеахэ отказался взять меня с собой и ушел вместе с этими людьми.

Хкуандув на мгновение заколебался.

— Ты ведь не рассказала ему обо мне? — все же спросил он.

Девушка выпрямилась.

— Нет, конечно! Моя миссия была в том, чтобы следить за людьми и обо всем сообщать тебе. Только теперь я не могу ее исполнять.

— Об этом не беспокойся. Возвращайся к своим сотоварищам, и скоро ты будешь дома.

Авранверд изумленно уставилась на него, и ее юное лицо вытянулось.

— Но я… я должна быть с тобой! Я сделала все в точности так, как хотел Вельмидревний Отче.

Хкуандув не знал, как на это ответить. Что пообещали этой девочке?

— Мне придется идти быстро, — сказал он. — Я со своей группой двинусь на юг, а тебе надлежит на этом корабле вернуться домой.

— Нет! — почти выкрикнула Авранверд. — Я анмаглахк! Мне обещал Вельмидревний Отче! Я помогу тебе выследить Лиишила и людей.

Хкуандуву было жаль эту девушку: она столько сделала для касты и ей столько довелось пережить. Но он не намерен был объяснять, что для такого похода требуются навыки и умения, которыми Авранверд не обладает.

Эгоистичная, дерзкая, непослушная — нет, никогда ее не примут в ученицы. Нрав у нее совершенно неподходящий для анмаглахка. И как только мог Вельмидревний Отче дать такое обещание тому, кто изначально не годится для касты? Но сейчас Хкуандуву оставалось только одно: солгать, чтобы спасти Авранверд от себя самой.

— Если ты анмаглахк, — сказал он сурово, — ты исполнишь приказ старшего собрата по касте. Ступай к своим сотоварищам и вернись в Гайне Айджайхе.

— Нет! — исступленно выкрикнула она. И тут же съежилась, испуганно глядя на Хкуандува, словно непокорный ребенок, запоздало пожалевший о своей выходке.

— Мне сопроводить тебя на корабль? — холодно спросил Хкуандув.

Авранверд крепко сжала губы, но глаза у нее предательски заблестели. Не дожидаясь, пока скатится первая слезинка, она круто развернулась и уселась на прибрежную гальку.

Хкуандув не проронил ни слова и только смотрел, как от далекого корабля отчалил и направился к берегу ялик, в котором сидели его сотоварищи. Отчасти он сожалел, что испытывал неприязнь к этой девочке, которая так прилежно снабжала его сведениями, необходимыми для исполнения миссии. Впрочем, жалость далеко не всегда во благо тому, кого жалеют. В конце концов, если он попытается утешить Авранверд, это только усугубит ее страдания.

Ахаркнис, Курхкаге и Денварфи соскочили в полосу прибоя и вытащили ялик на берег.

Авранверд была безмолвна и неподвижна, как прибрежный камень. Когда спутники Хкуандува с вещами присоединились к нему, девушка наконец забралась в ялик. Двое матросов столкнули суденышко в воду.

Что-то дрогнуло в душе Хкуандува, и он, повинуясь внезапному порыву, крикнул вслед:

— Во тьме и безмолвии… Авранверд!

Девушка даже не повернулась, словно и не слышала его.

— К чему это было? — спросила Денварфи, провожая взглядом Авранверд.

— Ни к чему, — ответил Хкуандув.

Впервые в жизни он солгал Денварфи. Его послали выслеживать — а может быть, и предать — собратьев по касте, в том числе благородного Сгэйльшеллеахэ. И вот теперь оказалось, что Вельмидревний Отче дал ложное обещание незрелой девчонке. Очевидно, что Авранверд уже подавала прошение о приеме в касту и получила отказ. С чего бы еще ей предложили такую странную миссию и с чего бы еще она так исступленно цеплялась за нее?

Хкуандув взял себя в руки и изгнал из сердца сомнения.

Вельмидревний Отче всегда ставил превыше всего благо своего народа. Если он так поступил, значит, у него был далеко идущий замысел.

— Сгэйльшеллеахэ будет по возможности дольше держаться побережья, — сказал Ахаркнис. — Если он и его подопечные ищут какое-то место, расположенное в горах, им придется обогнуть Кинжальный кряж. Они обогнали нас на добрых полдня.

Здравое замечание.

— Тогда в путь, — бросил Хкуандув и, развернувшись, побежал на юг.

И все же один раз он украдкой оглянулся на корабль, живой Первенеан, все еще видный в морской дали. На этом корабле, отливавшем зеленью в лучах солнца, плыла девушка, чью заветную мечту уже дважды разбили вдребезги.

* * *

Когда Сгэйль объявил привал, Винн едва сумела скрыть ликование.

После стольких дней, проведенных на корабле, пеший переход давался ей с невероятным трудом. К полудню ноги уже подгибались от слабости, а ближе к закату она едва держалась, чтобы не рухнуть без сил. И что хуже всего, никто из ее спутников не испытывал ничего подобного.