Змеи, драконы и родственники - Олег Угрюмов Страница 69

Нынешнему хозяину продал эту вывеску заезжий торговец магическими предметами, которые стоили у него невероятно дешево, так что трудно было устоять перед соблазном и не купить по случаю что-нибудь полезное в беспокойном и хлопотном гостиничном хозяйстве. Правда, торговец был честным малым и вовсе не скрывал, что многие предметы действуют согласно какой-то собственной, совершенно непонятной ему логике, а некоторые инструкции вызывают у него исключительно удивление.

Так и вывеска — с одной стороны, яркая и привлекательная, с аппетитными сосисками, лежащими горкой прямо на блюде, и кружкой пива с белой шапкой пены — была, казалось бы, всем хороша. С другой же стороны, инструкция к ней гласила, что она «станет всемерно способствовать развитию вашего бизнеса» («Чего-чего?» — оторопело уточнил трактирщик. «И я о том же», — печально согласился торговец, вглядываясь в пергамент с мелким и очень ровным текстом).

О бизнесе вольхоллские трактирщики слыхом не слыхивали. Но наш был человеком рисковым и азартным. Полюбившуюся вывеску он купил, не испугавшись даже предупреждения, что она будет особенно привлекать запорожских казаков, чумаков, едущих в Крым за солью, а также пылких последователей Нестора Махно и Степана Бендеры.

Какое-то время трактирщику пришлось вести настоящую войну со своей супругой — и все из-за новой вывески. Бедная женщина слышать не хотела ни о каком Махно и запорожских — как же их, этих демонов? — казаках, мотивируя свое нежелание острым всплеском женской интуиции. Трактирщик же женскую интуицию ни в грош не ставил, крича, что запорожские казаки — тоже клиенты. И если в его заведении, хвала Душаре, вот уже третий год подряд ежедневно обедают трое троллей, то и казаки останутся довольны.

Кстати, постоянным клиентам — тем же троллям, Пульхерии Сиязбовне (которая вытребовала себе скидку и как пожилая женщина, и как редкое существо, изучаемое Шеттским университетом), и шеттским профессорам, которые наезжали сюда раз в два месяца изучать Пульхерию, и ландсхутским патрульным, охранявшим этот неспокойный участок границы, — новая вывеска пришлась по душе. И ее оставили.

За поворотом дороги мелькнуло симпатичное одноэтажное строение, и оттуда повеяло вкусным запахом. Испуганно заржали и затанцевали на месте привязанные к деревянной ограде лошади — под пышными разноцветными попонами и богатыми седлами. Их хозяева — типичные рыцари, не многим отличающиеся от гостеприимных обитателей замка, с которым не так давно расстался экипаж «Белого дракона», похватались за оружие и повскакивали со своих мест, заслышав рев двигателя.

Однако вид бронированного монстра произвел на них крайне отрезвляющее воздействие: они подбежали к своим взволнованным скакунам, забрались в седла и стремительно удалились с места событий.

Эти рыцари были настоящими философами и наверняка знали, что если противник находится в пределах досягаемости — значит, и они тоже. А этого их тонкие и чувствительные натуры вынести явно не могли.

Экипаж танка воспринимал происходящее с воистину арийской невозмутимостью. Пятеро танкистов уже привыкли к тому, что русские всегда куда-то разбегаются — тенденция такая, что ли? — и что на этом не стоит акцентировать внимание. Главное, чтобы никуда не делись вожделенные сосиски и пиво.

Клаус виртуозно остановил машину возле харчевни и доложил:

— Герр майор, прибыли точно по расписанию!

Морунген оторвался от увлекательной беседы с Гансом и заглянул в свой перископ:

— Ты смотри, все-таки закусочная. Не обманули.

Ганс тоже пристально изучал здание в свою смотровую щель. Его внимание привлекла странная надпись на вывеске:

— Герр майор, а что значит эта странная надпись? Выглядит так, будто написано по-польски.

Морунген прищурился, разглядывая буквы:

— Видишь ли, Ганс, язык этой страны такой же загадочный, как и все остальное. Поэтому я не могу в точности перевести, что здесь говорится. Насколько я понимаю, вывеска повествует не то о двух сосисках, которые почему-то быстрые, не то о сосисках, которые надо есть очень быстро.

Вальтер выдвинул оригинальную гипотезу:

— У них давно уже проблемы с очередями. Это, наверное, воззвание, чтобы очередь не собиралась.

— А нельзя здесь заказать обычные сосиски, чтобы съесть их не торопясь? Можно — в танке, — взволнованно уточнил Генрих, которому вовсе не улыбалась перспектива давиться горячими сосисками и захлебываться пивом. Сей достойный сын Германии любил покушать с чувством, с толком — обстоятельно.

Морунген уже зарекался что-либо обещать своим подчиненным.

— Не знаю, Генрих, — честно сказал он. — Это еще необходимо выяснить.

Дитрих бодро выскочил из танка, прекрасно ощущая себя под прикрытием верного МР-40, который так замечательно смотрелся в могучих руках Генриха Дица, и пистолета «Вальтер», которым был вооружен Вальтер (уж простите за каламбур — так оно и было, а мы не виноваты).

Осмотревшись, танкисты обнаружили, что к их приходу очереди были ликвидированы как явление: закусочная была пуста, как в первый день творения, когда один-единственный человек попирал ногами прекрасную и цветущую землю.

Правда, этот единственный человек чувствовал себя не слишком уверенно. Он прятался за стойкой бара — и только изредка высовывал наружу нос. По идее хозяин тоже должен был смыться при виде грозно рычащего исполинского чудовища, но трактирщик — это не совсем человек, это иное существо, которое мыслит совершенно иначе.

Клиента упускать нельзя. Каким бы огнедышащим, пыхающим ядовитым дымом, страшным и разгневанным он ни казался на первый взгляд. Бывали, конечно, печальные инциденты, когда подобные клиенты не дожидались, пока им подадут меню, и бодро закусывали трактирщиками и прислугой. Но это уже издержки профессии, так же как завалы на шахтах, смерть в бою или иной несчастный случай на производстве. К этому готов всякий настоящий специалист.

Морунген прокашлялся и миролюбиво обратился к хозяину заведения:

— О, не нато так бояца! Немеский зольдат не ест стреляйт, а ест котьеть кушайт! — И он в силу отпущенного ему таланта изобразил процесс поглощения сосисок и пива. — Корошо?!

До смерти перепуганный бармен очень хорошо понял эту пантомиму. Он уразумел, что есть его не будут — иначе бы и не вступали в переговоры, а это означает, что прибыли потенциальные постоянные клиенты. И теперь нужно угодить посетителям, чтобы они надолго запомнили гостеприимство хозяев и высокое качество здешней кухни. Глядишь, и другим драконам порекомендуют заглядывать в «Дви ковбасы». А здесь всегда найдутся несколько лишних сосисок, пара кружек пива или какой-нибудь проезжий рыцарь со своей лошадью.

Он закивал так энергично, что Дитрих слегка забеспокоился: не отвалится ли? И каково там, внутри черепа, мозгам при такой тряске. Однако наметившееся взаимопонимание ему понравилось, и он продолжил:

— Битте, мнохо «цвай сосисен» унд пиво сьюда, — и повелительно указал на ближайший столик, накрытый миленькой скатеркой в шашечку, — ферштейн?