Часовой Большой Медведицы - Сергей Бузинин Страница 69

— Весьма печальное и крайне прискорбное зрелище вы сейчас представляете, уважаемый коллега. В обычаях нашего рода сражаться стоя, а не кусать врага за икры. От этой хлипкой дверцы не смогла бы увернуться только Великая китайская стена. А посему — сейчас вы направляйтесь в санчасть, а завтра извольте пожаловать на тренировки по усиленной программе. — Он подал бойцу руку, помогая ему встать, и проследовал в комнату. Следом за ним двинулся Витиш, шипя сквозь зубы ругательства и отряхивая с воротника и с волос осколки стекла.

Мишку, конечно, никто с собой не звал — но, с другой стороны, не запрещал ему пойти следом за старшим товарищем. Вот Мишка и пошел.

В квартире пахло грязью, металлом и порохом. Прямо у порога лежали два тела — верхнее еще сотрясалось в конвульсиях, второе, придавленное тяжестью первого, было неподвижно. Крови кругом было разлито столько, что Мишке пришлось прижаться к стене, чтобы не наступить в лужу, кажущуюся в полутьме прихожей совершенно черной и густой, словно ртуть. Обернувшись к Мишке, Игорь скорчил грозную мину:

— Будьте любезны, юноша, быстро и внятно объяснить, почему это вы решили нарушить прямой приказ старшего по званию, оставить определенное вам руководством место и нарисоваться на место боестолкновения? Переводя высокий стиль на язык родных осин, говорю попросту: какого хрена ты здесь делаешь, зверобой и следопыт?

Пытаясь растопить ледяной тон начальника, Мишка улыбнулся, вложив в улыбку все присущее ему добродушие:

— Да я тебе ствол принес! — сообщил он, протягивая Витишу кобуру с пистолетом.

— Надо же, какая самоотверженность! Мой ствол при мне. А этот Костин. Зато теперь понятно, почему Костик звонит и говорит, что срочно увольняется! Бегите, друг мой, бегите скорее. Спасайте товарища от необдуманного поступка…

— Так чего зря ноги-то бить? Кроссовки, чай, не казенные. Коли у него телефон при себе, так я ему позвоню и успокою. А пока я ради собственной безопасности тут перекантуюсь, может, чего интересного увижу.

— Странные у тебя, Миша, представления об интересном. Ту ли вы профессию выбрали, юноша, и не пора ли вам податься в патологоанатомы? Ты давно с психологом на эту тему общался?

Закончить фразу Игорь не успел, отвлеченный шумом шагов на лестничном марше. Обернувшись лицом к входной двери, Мишка увидел, как Суняйкин, до того момента пребывавший в одном из соседних дворов, перепрыгивая через две ступеньки, резво поднимается в захваченную штурмом квартиру. Еле протиснувшись между дюжих собровцев, подполковник, сменил заполошное выражение лица на лик Наполеона, одержавшего победу под Аустерлицем, и засеменил по квартире, осматривая поле битвы. Хрустя осколками стекла, поднимая вихри пыли и топча отвалившуюся от стен штукатурку, Суняйкин обошел всю квартиру. Ни капли не брезгуя, он прикасался к каждому из убитых, внимательно осматривая каждого из них.

— Эка пасть-то распялил, — Суняйкин замер над трупом Асанбосанова, лежащего посреди зала. — Того и гляди укусит.

Мишка подошел ближе и, пересиливая себя, взглянул на мертвое тело. Вампир лежал на полу, неестественно выгнув шею и раскрыв рот. Из распахнутой пасти выглядывали смертоносные клыки, как будто вампир готовился в последнем, посмертном броске вцепиться в горло противника.

Не обращая больше на труп никакого внимания, Суняйкин перешагнул через тело, будто через лужу, и прошел в спальню. Мишка, было, сунулся следом за ним, но разглядев бурые потеки крови, разбрызганные по стенам кошмарными иероглифами, передумал и вернулся в прихожую. Там тоже лежали два трупа, но там, по крайней мере, был Игорь. Смерив Мишку оценивающим взглядом, Витиш достал мобильный телефон:

— Владислав? Поднимай своих упырей, мы вам опять работенку подкинули… Улица Толбухина, дом тридцать три, второй подъезд, квартира двадцать девять. Хотя, как приедете, так сразу нас найдете, трудновато нас не заметить.

Насладившись картиной мертвых разбойников, в прихожей появился крайне довольный Суняйкин:

— МО-ЛОД-ЦЫ! Отлично поработали! Ни одна тварь не ушла. Премии, всем премии, однозначно! А вы, многоуважаемый Таурендил, и вы Игорь Станиславович, можете крутить дырки под ордена. Я не я буду, если награды вам не вытрясу! Мои координационные действия закончены, не так ли? С рутиной вы и сами без меня разберетесь. Так что разрешите откланяться. Поеду с Кусайло вопросы урегулировать… — расталкивая стоявших в дверях спецназовцев, Суняйкин выскочил на лестничную площадку и побежал вниз по лестнице еще стремительнее, чем поднимался.

— Координационные действия закончены… — хмыкнул Витиш, провожая подполковника взглядом. — А они, вообще были, эти действия? Ладно, время — деньги, а денег-то и нет. Так, орлы! — Обратился он к собровцам, стоявшим поблизости. — Сейчас судмедэксперт с фотографом поднимутся. Как они очередного кадавра зафиксируют, так вы его, мертвеца, то бишь, со всем прилежанием в мешочек и вниз, в «три семерки» грузом двести.

Когда через несколько минут после этого бойцы стали упаковывать первого покойника, Витиш, мельком взглянув на тело, небрежно бросил:

— Ну, пока, что ли, Вискас. Повезло ж тебе, мерзавцу. Жизнь прожил паскудно, а умер достойно, со стволом в руках. И за что тебе такая честь? — не меняя тональности, Игорь сменил тему. — И почему я не курю? За что мне такое наказание? Как будто для меня, во искупление грехов моих тяжких, жены да молодежи не достаточно…

— Товарищ капитан! — окликнул его спецназовец, нагнувшийся над оборотнем, лежащим следом за Вискасом. — А этот живой вроде… Вон, и ресницы шевелятся…

— И впрямь, живой. — Витиш нагнулся над телом, поднеся к блеклым губам маленькое зеркало, тут же помутневшее от слабого, но все же дыхания. — Живой! Он живой, медиков сюда! СРОЧНО! Остальных тоже проверьте, живо!

Расталкивая в стороны стоявших на их дороге людей, мимо Мишки, делая узкий коридор прихожей еще непроходимее, пробежали медики из реамобиля. Остановившись возле раненого оборотня, медики не глядя, бросили носилки на пол, распаковывая дефибриллятор.

Оставаясь без сознания, оборотень инстинктивно боролся за свою жизнь. Несколько минут Мишка наблюдал, как начинается и обрывается его трансформация, представляющая собой тошнотворное зрелище. Грудь, да и практически все тело оставалось человеческими, в то время, как на руках прорезались когти, а сквозь сведенные судорогой черты лица то проступали, то исчезали очертания медвежьей морды.

— Ну, что? Жить будет? — тревожно спросил Игорь, наблюдая за реанимационными манипуляциями медиков.

— Коли не добьете — будет, — нехотя буркнул один из врачей, выискивая вену на руке оборотня. — Куда его везти прикажете?

— В первую! В первую городскую его везите! — вскинулся Витиш. — Там Володя Бешеный работает, так он такие чудеса творит, мертвых из могил поднимает!

— Ему что, живых жалобщиков не хватает? Того и гляди, скоро зомби из-под земли полезут, Бешеного «отцом родным» величаючи… — удивился реаниматолог. — В первую, так в первую.