Хроники Дождевых чащоб. Книга 4. Кровь драконов - Робин Хобб Страница 69

А прошлой ночью краденые отрепья и холодный трюм манили его и казались Гесту настоящим спасением от бдения на палубе. Тогда он стоял с высоко поднятым фонарем и помогал вахтенному – и в те минуты он по-новому взглянул на фантастическое предложение Седрика убежать с ним вдвоем в далекую страну. Седрик высказал его всего лишь однажды, ближе к концу их совместной жизни в Удачном. Тогда Гест презрительно отмел его и запретил упоминать о подобном идиотизме.

Застыв на скользкой палубе, Гест вспоминал их ссору во всех подробностях – времени у него было хоть отбавляй. Поработав фонарным столбом, он решил, что это именно из-за Седрика он здесь оказался. Его любовник мечтал разбогатеть и уехать подальше, чтобы нежиться в роскоши и без необходимости скрывать свои отношения от жены Геста и от светского общества Удачного. Гест велел ему не глупить: им и так хорошо. Гест не имел желания рисковать своей налаженной жизнью. Но вопреки желаниям Геста Седрик бросил жребий за них обоих. И вместо богатства и свободы в какой-то экзотической местности Гесту выпало рабство, а самому Седрику – весьма странное изгнание.

Он слышал разговоры калсидийских охотников за драконами. Седрик не представлял себе громадной стоимости плоти дракона. Впервые Гест подумал, не мог ли Седрик действительно осуществить свои планы. Может, он собрал чешую или кровь, продал их и отправился в одиночку воплощать в жизнь ту мечту, которую осмеял Гест? Разумеется, нет. Ведь если бы Седрик доставил герцогу Калсиды или кому-то из его подчиненных такую ценность, калсидийцы, конечно, уже давно бы судачили об этом! Возможно, они бы приплыли домой, зная, что кто-то другой выполнил за них столь ужасающее поручение. И если бы Седрик действительно получил награду, он бы, несомненно, нашел Геста и умолял – уехать с ним. Естественно, Седрик бы обязательно так и – сделал.

Итак. Что же случилось с Седриком и Элис? Геста не особо интересовало, почему к нему не вернулась его безвкусно одетая женушка, но что помешало Седрику с ним воссоединиться? Он же был по-юношески романтично влюблен в Геста и не мог с ним расстаться по своей воле. Он бы отыскал Геста – с драконьей кровью или без нее. А капитан Лефтрин заявил, что и Элис, и Седрик живы. Это Гест за время своего пребывания в Трехоге и Кассарике успел выяснить.

– Эй! Смотрите!

Вскрик мужчины, полный изумления и, наверное, страха, заставил всех броситься к бортам и уставиться на воду. Неужели дракон вернулся? Однако когда они оглянулись на вахтенного, то оказалось, что он указывает не на реку, а в небо.

– Попугаи! – воскликнул кто-то с презрением. – Просто стая синих и зеленых попугаев.

– И золотых, и серебряных, и алых, и голубых! – подхватил кто-то еще.

– Великоваты они для попугаев…

Это было не похоже на стаю птиц, вспугнутых со своих гнезд в древесных кронах. Существа приближались на быстрых широких крыльях, и движениями они больше напоминали летучих мышей, а не птиц. Они летели клином, как гуси, и даже мощные взмахи их крыльев делались в такт, словно кто-то отбивал им ритм. Гест смотрел на них вместе с остальными и чувствовал, как у него от щек отхлынула кровь. Руки и ноги покалывало – и он не смог произнести вслух то, что выкрикнул в конце концов кто-то другой, все еще полным неверия тоном:

– Стая драконов!

– Судьба нам улыбнулась! Готовьте луки! – радостно вскричал лорд Дарген. – Стреляйте, когда они будут пролетать над нами. Давайте собьем пару и вернемся домой с трюмами, набитыми их плотью!

Гест впервые понял, что этот человек сошел с ума. Он обезумел от страха за свою семью и верит, что сможет заполучить магические предметы, которые вернут ему прежнее благополучие. Гест внезапно с ужасающий ясностью осознал, что родных лорда уже нет в живых и они погибли ужасной смертью, возможно, отчаянно призывая на помощь калсидийца.

В жизни лорда осталось лишь поручение герцога. Остальное существует только в его воображении. Даже если он наполнит корабль кусками сырого мяса и бочками крови, он не обретет близких. Добиться своей безумной цели для него было бы столь же гибельно, как и потерпеть поражение. Как бы то ни было, теперь драконы стали его целью, и он оказался в плену точно так же, как и Гест. Все они – заложники этой сумасшедшей экспедиции. Какую бы судьбу он себе ни уготовил, Гест ее разделит. Безоружный, он стоял и смотрел, как они приближаются. Существа из преданий, драгоценными камнями сверкающие на фоне серого неба, – издалека они были похожи на украшения с изящной музыкальной шкатулки какой-то аристократки, а не на мстительных крылатых хищников. На палубах кораблей метались и кричали люди, натягивая тетивы, требуя стрел, разминая руки, чтобы метать копья. «Они ничего не понимают», – подумал Гест. Однажды он видел синюю драконицу Удачного, Тинталью. Правда, издалека: он как раз вернулся в Удачный, после того как она прогнала воинов Калсиды. Тогда она показалась ему кра-сивой.

Он оказался в городе и узрел, на что способна драконья ярость. Она не имела намерения выщербить мостовые кислотными дырами или заполнить гавань потопленными кораблями. Но эти разрушения казались мелкими по сравнению с тем уроном, какой мог нанести дракон. Тинталья, сражающаяся на стороне города, показала, на что она способна.

Сейчас, стоя на палубе, он пытался сосчитать приближающихся драконов. На десяти он сбился со счету. Десятикратные мертвецы или нет, какая разница? Рабы на веслах молились. Ему захотелось к ним присоединиться.

* * *

Драконы летели целую ночь, не обращая внимания на холод и дождь, который то начинался, то снова переставал. Синтара ожидала, что к утру будет совершенно измучена, но никто не чувствовал усталости. Они летели, пока на наступил рассвет. Солнце взошло и поднялось на горизонтом. Они летели так, будто были единым существом, превратившись в своих древних предков. Меркор возглавил их строй, и Синтара была горда тем, что летит справа от него. Иссиня-черный Кало занял левую позицию, а дальше пристроились Сестикан и Балипер. Она почему-то знала, что эти трое давно были вместе с золотым драконом, возможно, когда-то плавали с ним в виде морских змеев. Пусть они и ссорятся между собой – сейчас у них появился общий враг, с которым надо сразиться и которого следует уничтожить. Разногласия между ними исчезли. Даже их тяга к Серебру была подавлена. Пятнадцать сородичей откликнулись на призыв Тинтальи отомстить.

Серебряный Плевок тащился в конце клина. Медная Релпда мощно работала крыльями, почти позабыв о прежней неуклюжести. А нелепая красная Хеби летела где получалось – то как часть клина, то приотстав, то свернув в сторону. Ее стройный алый всадник пел. То была песнь гнева и отмщения, но одновременно она превозносила красоту разъяренных драконов и обещала им славную победу. Забавно и нелепо, что ей и остальным это нравится. Тимара нередко сетовала на то, что драконы злоупотребляют своим очарованием, заставляя хранителей им служить. Но Синтара ни разу даже не призналась в том, какую власть над драконами могут иметь человеческая лесть и хвала, вознесенные в гимнах. Синтара ненадолго задумалась о своем роде, где были не-вероятно красивые драконы, преодолевающие любые пре-пятствия.