Темная буря - Аннетт Мари Страница 7

– Хвастун… – пробормотала Эми.

– Позволь я тебе опять перебираться самостоятельно, мы и до восхода солнца бы к храму не вышли.

– Вряд ли. Поставь меня.

– Почему тебе так не нравится, что я ношу тебя на руках?

Эми раскрыла рот, однако слова так и не сорвались с языка.

Взгляд Широ подстрекал ее заговорить, поспорить, но она не знала, что сказать. Она ведь камигакари, и ее не должны касаться ни мужчины, ни ёкаи… а он и тот, и другой. Вот, что стоило ему ответить.

– А почему ты так стремишься носить меня на руках? – Эми чуть не съежилась. Почему, почему она спросила именно это?!

– Ты дрожишь.

– Разве?

Она так не думала, но не могла отрицать то, что среди ночной прохлады Широ казался восхитительно теплым. Вдобавок, если бы ее не согревала ходьба, Эми продрогла бы до костей.

Широ приподнял бровь.

– Хочешь, я отпущу тебя?

«Хочешь, я слезу?».

По телу Эми прокатился жар, ведь вопрос мгновенно заставил вспомнить то, как лицо Широ очутилось в считаных дюймах от ее собственного, как он, такой теплый, прижимал ее к полу. Как он едва касался ее губ своими, как его зрачки расширились от предвкушения.

Эми пыталась избавиться от этих мыслей на протяжении последних четырех дней. Так как она много спала, да и Юмэй почти все время находился рядом, с тех пор они с Широ ни разу не оставались наедине. Однако воспоминание о том, как он чуть не поцеловал ее, упрямо не желало исчезать.

– Я… я… – Эми силилась подобрать слова, гадая, намеренно ли кицунэ почти повторил вопрос, который задал той ночью.

Его хватка ослабла, и Эми, съехав вниз, коснулась ногами земли. Однако Широ так и не опустил руки, удерживая ее в плену объятий. По коже пробежали мурашки. Почему его лицо столь непроницаемо? О чем Широ думает?

– Ты будешь осторожна, малышка-мико? – пробормотал он.

– Осторожна?..

– Не только с этим твоим гуджи. Изанами ждет момента, когда ты окажешься без защиты.

– Я… да. Я буду осторожна.

Почему она не могла отвести взгляд от его глаз? Эми пыталась вспомнить, как дышать.

– Ты обещала. А значит, должна вернуться.

– Вернусь, – прошептала она. – Я не нарушу обещание.

Губ Широ коснулась лукавая усмешка. А потом он вновь подхватил Эми и сорвался с места. Она обвила его шею руками, пока он мчался по тропе длинными прыжками, с легкостью преодолевая милю за милей. Вскоре он замедлился, перейдя на обычный бег.

Впереди появился знакомый силуэт. Два столба и параллельные балки красных тории, отмечающих границу храмовых земель.

Широ остановился в нескольких ярдах, ничуть не запыхавшись, и поставил Эми на ноги. Она сделала пару неуверенных шагов и покачала головой, все еще немного пошатываясь.

– Карасу уже разведали, – сообщил Широ. – Ками нет, только какие-то каннуши и дюжина сохэев, которых посылают на поиски.

Убегая той ночью, в развевающемся на ветру алом кимоно, Эми и не думала, что однажды вернется и предстанет перед теми, кого покинула. Поверят ли они в рассказ об Изанами, о явлении Аматэрасу?

Им придется. Эми не оставит им выбора.

Она оглянулась на Широ.

– Ты будешь неподалеку?

– Как можно ближе.

Эми зашагала к тории, готовясь вновь войти в мир ками и надеть маску камигакари, а эти слова, сказанные низким голосом с мурлыкающими нотками, все крутились у нее в голове.

Хотя до рассвета оставался еще час, из окон дома уже струился теплый свет. Сохэи явно собирались продолжить поиски с первыми лучами солнца. Пусть священники-воины были хорошо обучены как сражаться, так и изгонять ёкаев, по лесам они бродили не так уж часто и, несомненно, обрадуются, что вылазки можно прекратить. Сама же Эми после прогулки по горам окончательно продрогла, поэтому перспектива согреться и посидеть на мягком затмевала даже страх перед встречей со служителями храма.

Она собиралась сразу пойти в дом, но у самого сада ноги вдруг понесли ее в противоположном направлении. Эми, словно в странном оцепенении, медленно пересекла мостик над прудом и остановилась у двора.

Она прекрасно помнила, как впервые увидела храм Шираюри в обрамлении красных тории, стоящих на вершине длинной каменной лестницы. Огромное священное древо с золотой листвой, трепещущей в порывах ветра, отбрасывало щербатые тени на вытянутый дворик. Потрескавшиеся от непогоды статуи кома-ину, каменные стражи, вечно хранящие дом ками, сидели у двухэтажного зала поклонений, увенчанного остроконечной крышей с изогнутыми краями.

Узнать старинный храм в этом разрушенном месте было сложно.

Мощеный дворик взрезала глубокая, зазубренная трещина, словно уродливый черный шрам. Тут и там виднелась развороченная земля, лежало несколько поваленных елей. На подмостки, проломив крышу, упал древний клен.

От зала поклонений остался пустой остов. Истерзанные стены, обугленное дерево. Что-то – огромный ворон-ёкай, например – снесло двери, уничтожило изящные резные украшения. Статуи кома-ину лежали осколками. Нетронутым пережил разрушительное сражение лишь священный дуб.

У Эми сжалось горло. Прекрасный маленький храм, о котором так пеклись Фуджимото и Нанако, обратился в руины. Из-за такой широкой трещины восстановить двор будет в лучшем случае просто дорого, в худшем – почти невозможно. А сам храм, простоявший сотни лет, скорее всего, уже не спасти.

Четыре дня назад, во время жуткой битвы, Эми совсем не думала о разрушениях – жизни на кону были куда важнее. Но теперь, глядя на то, что сотворили сперва Юмэй и ками, а затем катастрофическая мощь Изанами, Эми жалела, что неспособна обратить все это вспять. Вытерев щеки, она повернулась к дому.

На другом конце моста стоял Катсуо.

Его волосы были спутаны, словно он только что поднялся с постели, но он был в полном облачении сохэя и с катаной на поясе. От этого зрелища грудь Эми сдавило странным жаром. Перед тем, как сбежать, она попросила Катсуо ее поцеловать… и приковала к месту при помощи офуда, чтобы он не последовал за ней в лес. С тех самых пор ее не покидало чувство вины.

– Эми? – позвал Катсуо так тихо, что она едва услышала; его лицо было белее снега, глаза широко распахнулись.

– Катсуо… – Эми низко поклонилась, прижав ладони к бедрам. – Мне так жаль, что…

По деревянному мосту загрохотали быстрые шаги. Эми подняла взгляд – и взвизгнула от изумления, когда Катсуо схватил ее и прижал к себе, крепко обнимая.

– К-катсуо? – пролепетала она.

– Ты жива! – хрипло произнес Катсуо. – Увидел, как ты стоишь тут, в белом кимоно… подумал, что ты призрак.

Эми моргнула. Призрак? Наверное, в белом кимоно и с распущенными, спутанными волосами она и правда напоминала заблудшего духа. Эми запрокинула голову, чтобы взглянуть на Катсуо, который так и не выпустил ее из рук. Неужели он забыл, что ему нельзя касаться камигакари? Или же ему просто плевать?