Нежеланная. Книга первая. Проклятый атаман - Маша Моран Страница 7

А они и впрямь от страха дрожат. Откуда умертвие это появилось? И вдруг губы у неё разомкнулись и тихо-тихо она что-то прошептала. Рыбаки отскочили, молить Созидателя о пощаде начали. Видать, Чёрт с ведьмой забавляются!

– Парни! Да это ж дочка старостына! – Хаврун уже осмелел, к лодке снова приблизился. – Жива, видать, ещё… В хутор её надо!

Другие тоже присмотрелись – и впрямь дочка. Втроём из лодчонки её достали, плащ соскользнул. И снова рыбаки от страха реже задышали. Под плащом сорочка исподняя – изорвана вся, в грязи и крови. У живота кровь, на ногах – запеклась уже, бурая. Кто ж это с ней такое сотворил? Побежал озноб по коже у мужиков, пот холодный прошиб. А ветер ещё пуще разыгрался, толкает рыбаков в спины. И послышалось им, как злые ели, что ведьмам издавна прислужничали, заскрипели: «Быстрее… Бегите… Спасайте…» Ещё больший страх мужиков льдом сковал. Недоброе что-то нависло над озером. Сова злобно так заухала, ворона ей вторила.

Но Хаврун крепко обхватил грудное [12] тело и понёс в хутор. Товарищи его молча пошли следом. А сова с вороной всё громче кричали, беду накликивали.

* * *

В Пеплицы дружинные прибыли под вечер. Ветер разыгрался такой, что лошади с трудом передвигались. Антипке даже шапку пришлось снять да за пояс засунуть, чтобы ветрище окаянный её не унёс.

Могучие кмети и те сгибались под порывами ветра, чтобы удержаться. Воевода вон к самой гриве прижался, низко-низко наклонился. Одному Чернявому, кажется, всё нипочём было. Ни ведьма, ни укус змиев его не волновали. Не ветер – ураганище деревца к земле гнёт, а атаман в седле сидит, будто на троне, ещё и Тучку Антипкину умудряется вести за собой. Ох, колдун! Ворожейник лютый! Не будет от него добра – нутром Антипка чуял. И хоть спас давеча атаман торговца, а всё равно муторно на душе, боязно.

Наконец, в хутор въехали. Ветер туч нагнал, темным-темно сделалось, будто ночь глубокая. Все дома заперты, на улице никого, даже огоньков в окошках не видно. Поскрипывают на ветру деревянные заборы, ещё чуть-чуть и поборет их ветер. Антипка по сторонам оглядывается: вымерли все, что ль? Аль беда какая приключилась, пока его не было?! Дома вроде все на месте стоят, лавки торговые тоже.

– Куда теперь, заполошный? – Воевода к Антипке наклонился, ветер перекрикивает.

А Антипка-то что? Ему велено было подмогу привести. Он и привёл. Что ж это все попрятались? Торговец плечи опустил. На воеводу глаза поднять боится.

– Кто у вас тут главный? – Это Чернявый уже на Антипку смотрит. Пристально так, словно в душу заглянуть пытается.

А ведь точно! Кто послал, к тому и ехать надо.

– Староста! Староста Багумил главный. У него дом в конце хутора стоит. Там, небось, и натоплено уже, и есть сготовили.

– Так показывай дорогу. – Воевода весело улыбнулся.

До дома старосты добрались быстро и без происшествий. Ветер как будто решил над путниками сжалиться, утихомирился. Кмети у старого колодца спешились, а Антипка к старосте поспешил. Крепкий дом выглядел неуютно, словно и не рад гостям был. Серый камень кладки суровым казался, холодным, а деревянные доски чердака и крыши вдруг напомнили Антипке гроб. В окне мелькали чьи-то фигуры, и казалось, что повсюду призраки. Страшно.

Антипка вздрогнул, задрожал, но пошёл дальше. До двери дошёл, постучал. Как-то тихо вышло, неуверенно. Он ещё раз стукнул, громче. За дверью послышались голоса, потом чьи-то шаги, потом всё стихло. Кто-то глухо прокричал:

– Кто?

– Антип это! Вернулся я. – И чтоб уж наверняка пустили добавил. – С подмогой!

Дверь тут же распахнулась, едва не стукнув торговца по лбу.

– Антипка?! Неужто ты? А мы уж думали, сгинул!

Вдова Злотична втащила Антипка в тёплое нутро дома и начала придирчиво осматривать, бормоча что-то себе под нос. Антипу даже дурно сделалось от такого мельтешения. Отодвинувшись от Злотичны, он оправил одежонку свою и заглянул вдове за плечо.

– Со мной кмети господаревы. Ведьму искать прибыли. Надо бы со старостой свидеться.

Злотична вмиг посерьезнела, прищурилась и странно как-то на Антипку посмотрела, словно и не рада была этой новости. Только рот открыла, как появился и сам староста. Выглядел он ещё суровее, чем обычно. Глаза злобно из-под седых бровей вокруг зыркали.

– Кто явился? – Голос трескучий такой, как дерево под ветром гнётся.

– Антип это! Вернулся. Кметей, говорит, привёл.

Староста, наконец, разглядел в дверях Антипку. Постоял, помолчал, а потом развернулся и пошёл обратно, только обронил едва слышно:

– Раз пришёл, пущай заходит, неча холод напускать.

Антипка осмелел, шею вытянул:

– А дружина господарева как же? Пристроить на ночлег надо бы.

Староста остановился, обернулся. Снова недобро глаза сверкнули.

– Ну, раз надо, зови. Пристроим.

* * *

В доме у старосты Багумила и вправду тепло было, но скорее не из-за растопки, а количества люда, там сидевшего. Злотична суетилась по хозяйству, туда-сюда горшки переставляла и больше шума создавала, чем пользы. Хаврун – глава всех рыбаков – тут же сидел, перепуганный какой-то, бледный. Аптекарь и целитель местный, Грас, у окошка примостился, вид у него был несчастный. Бергрун, судья пеплицкий, с суровым лицом подле старосты сидел.

Что за сбор такой? Ведьма опять дел натворила? Антипка только рот открыл, собираясь поведать, как в Каменн пришёл, да как король дружину свою в подмогу дал, но судья его опередил:

– Это хорошо, что вы приехали. Вовремя подоспели. Дела у нас тут совсем лютые творятся.

– Осади, Бергрун. Не видишь – с дороги хоробры, устали, небось. Мы им о своих бедах завтра расскажем. – Староста тяжело опустился на скамью. – Сперва пущай отдохнут. Злотична, накрой на стол. И что же за воев нам король прислал? Как величать вас?

Воевода вперёд выступил:

– Меня Сальбьёргом звать, воевода каменнецкий. А это дружина моя: Лейвюр, Гирдир, Хотовит, Ягин, Вигарт. И атаман – Лютовид.

Все кмети поклонились старосте и вслед за воеводой опустились на длинную лавку. Злотична начала расставлять перед ними миски, не стесняясь рассматривать.

– Так что за беда приключилась? – Сальбьёрг пристально посмотрел на старосту своими глазами-льдинками.

Староста и судья переглянулись. Второй тяжело вздохнул:

– Вчера дочка Багумила пропала. Ну, думали, в лесу заплутала али перед свадьбой волнуется. Но сегодня… Сегодня… – Судья Бергрун сглотнул, голос сорвался.

– Мы с мужиками её на ловище [13] сегодня нашли, – это бледный Хаврун подал голос. – На рассвете на озеро пошли. А она в лодке моей лежит… Синяя вся, в крови, в плащ завёрнута. Окоченела почти.