Жёлтая магнолия - Ляна Зелинская Страница 7

— Я?! — у Дамианы даже горло перехватило от неожиданности.

— Вы.

— Почему я? И в каком смысле — помочь? И какое это вообще имеет ко мне отношение? — воскликнула она с удивлением.

— Если вы и в самом деле не шарлатанка, вам не составит труда показать моему брату такой же фокус с картами, как вы только что показали мне. Хотя, как человек более рациональный, он, конечно, будет недоволен и вряд ли поверит вам на слово вот так сразу. Но это предоставьте мне. Хотя вы, с вашими-то талантами, я уверен, умеете убеждать людей, — он недвусмысленно показал на лежащие на столе монеты. — Сто дукатов за гадание — это самая высокая цена, какую я когда-либо платил за нечто эфемерное.

— И какая мне с этого польза? — спросила Миа, не задумываясь.

— Я вам за это заплачу.

— Сколько?

— Ещё сто дукатов.

— Триста.

— За фокус с картами?! — усмехнулся герцог. — Не слишком ли высоко вы себя цените?

Он небрежно покрутил пальцами в воздухе, обводя ими всё окружающее убранство лавки.

— Птицу счастья нужно хватать за хвост, синьор делла Скала, — так говорила моя мать. Если вы можете заплатить сто дукатов, то сможете и триста. А мне очень нужны именно триста дукатов, — ответила она, скрестив руки, и придав своему лицу невинное выражение.

Полюбить так королеву, проиграть так миллион.

Так говорил её отец. И хотя Миа не знала кто он, да это и не имело значения: детям, растущим в гетто, вопросов об отцах не задают. Но мать как-то, будучи в благодушном настроении, произнесла эти слова, и сказала, что он любил эту фразу.

— Но только вы должны кое-что знать, чтобы уж всё было начистоту, — произнесла Миа, понимая, что самое время выложить все карты на стол, чтобы потом не пришлось раскаиваться, — я могу видеть кое-что в этом шаре, но это происходит не в любой момент. А лишь иногда, и в основном, когда я на кого-нибудь разозлюсь. Вот как сегодня из-за витража. Так что я не цирковая лошадь, синьор делла Скала, и если ваш брат будет щёлкать кнутом у меня перед носом, чтобы я прыгала в огненное кольцо и выдавала ответы, то сразу скажу — так не получится.

Синьор Лоренцо усмехнулся, но в этот раз его усмешка была не презрительной. Он натянул перчатку и, подвинув оставшиеся деньги ребром ладони, добавил:

— Поверьте, монна Росси, недостатка в злости у вас не будет. Если вы разозлились так сильно на меня, то уж мой брат Райно доведёт любого до белого каленья. И если вы выдержите рядом с ним две недели и не сбежите, и если от вашего шара будет какая-то польза, я вам дам ещё триста дукатов просто так. Слово герцога.

Шестьсот дукатов? Святая Лючия! Она и на десять не могла надеяться! Да за шестьсот дукатов она, пожалуй, обуздает свой нрав и будет вести себя как кроткая овечка в ангельском пуху! Но не может же всё быть так просто?! Если перед тобой сыр, и ты не видишь мышеловки, то это лишь потому, что мышеловка очень большая.

— Выдержать две недели? И всё? — удивлённо спросила она. — И что я должна делать? Ходить за ним по пятам?

— От вас должна быть практическая польза: ваши предсказания должны ему помочь. А так да, две недели ходите за ним тенью. Ну так что, вы согласны? — спросил синьор делла Скала, покосившись на огрызок яблока, и его слова прозвучали почти как призыв к грехопадению.

Ходить тенью за маэстро Тенью?! О-ля-ля! Вот это каламбур!

— И что именно я должна буду делать?

— Гадать, смотреть в ваш стеклянный шар, пройтись по местам преступлений с Райно и увидеть в вашем шаре всё, что сможете увидеть. Мне нужно найти убийцу, монна Росси. И побыстрее. Так что помолитесь вашей богине, покурите ладан, поплюйте через плечо или что ещё вы там делаете, но дайте мне ответы, — он произнёс последние слова с нажимом, и Миа поняла, что для него это крайне важно.

Но какое дело может быть самому герцогу делла Скала до каких-то там убитых торговок и путан? Его ноги в замшевых туфлях даже не касаются тех мостовых, где ходили несчастные женщины.

— А зачем это вам? — спросила Миа с изумлением.

— А зачем вам знать о том, зачем это мне? — спросил синьор делла Скала жёстко. — Я вам плачу — вы делаете. А вопросы, на которые нет ответов, оставьте вашим картам. Если вы хоть в половину так хороши, как о вас говорила синьора Перуджио, то вы и сами всё поймёте. Со временем.

Синьора Перуджио! Так вот в чём дело!

Пожилая синьора, которой этой зимой исполнилось сто лет, явилась к ней на прошлой неделе. Её принесли в паланкине четыре бульдога, опоясанные алыми кушаками с гербами дома Перуджио, увешанную бриллиантами и закутанную в накидку из серебристой лисы. Делфина Перуджио водрузила на стол ларец и стала доставать оттуда разные вещи: украшения, старый веер, какие-то безделушки. Она собиралась умирать и хотела напоследок узнать некоторые тайны своей семьи. И это было в тот день, когда Дамиана прочла указ о повышении ренты. Ох, как же она была зла!

Вот и рассказала старушке всё без утайки. Про то, что муж спал с её сестрой, про детей, про долги, про любовниц мужа и её любовников. Про какой-то тайник в стене их спальни и даже про дворецкого, что приторговывал опиумом. Жизнь синьоры Перуджио и её семейства была крайне насыщенной событиями.

Старая синьора слушала внимательно, теребя скрюченными пальцами шёлковый платочек, и ушла, щедро заплатив. Дамиана и не думала, что она кому-то проболтается! А уж тем более самому подеста Альбиции! Она и сегодняшний день-то помнила с трудом и путала имена своих детей!

— А если ваш брат выставит меня? Я слышала, что у него тяжёлый характер, — осторожно уточнила Дамиана, вспомнив разом всё, что болтали в сестьере Пескерия о Хромом.

— Не выставит. Он мой должник и ему придётся терпеть вас, хочет он этого или нет. А если выставит — вы всё равно получите обещанные деньги, я ведь дал слово.

— А если я ничего не увижу?

— Две недели, монна Росси. Две недели вы будете неотступно следовать за моим братом и смотреть на всё, что он делает. Потом вы будете смотреть в свой стеклянный шар или в карты, или куда вам там надо смотреть. А после вы расскажете мне всё… всё что вам удалось увидеть. Абсолютно всё, — произнёс он с особой интонацией, — и большего от вас не требуется. Надеюсь, вы понимаете? И запомните сразу — не пытайтесь меня дурить или что-то выдумывать. Райно сразу же распознает вашу ложь. Но я всё-таки думаю, что ваш стеклянный шар поможет моему брату поймать убийцу.

Вот теперь Миа ясно увидела границы мышеловки. И с ужасом подумала: всё выглядит так, что ей придётся ещё и следить за маэстро Л'Омбре, и всё докладывать его брату! Кажется, именно этого от неё ждёт синьор делла Скала.

О, Серениссима! Шпионить за Хромым?! Да у неё от одной это мысли холодеет внутри!

Но в туманной неопределённости будущего совершенно определённым был только золотой зуб Гвидо Орсо да бульдожьи морды сикарио герцога Ногарола. И шестьсот дукатов синьора делла Скала могли бы защитить её от невзгод хотя бы на полгода. А ради этого она готова была наступить на горло своей неприязни к патрициям и вытерпеть всё…