На краю вечности - Вера Бартон Страница 7

— Очень много вопросов. И каждый из ответов может стоить мне жизни. Поэтому просто уезжай, — решительно говорит Ливия. — Придет время, и ты сам все поймешь. Обещай мне, что сделаешь это.

— Я постараюсь.

— Вот и славно, — Лив обнимает меня за шею и целует в губы. Ей все равно, что я не рад ее видеть. Она как всегда, делает, что хочет. Легко касается пальцем места возле ожога. С сожалением произносит, — шрам останется.

— Ну должны же у меня тоже быть украшения, — усмехаюсь я. Ливия ничего не отвечает. Несколько секунд смотрит на меня и, не прощаясь, уходит. Закрываю за ней дверь и ломаю голову над тем, кто же ее сюда пустил? Ведь ни один вампир не может войти в чужой дом без приглашения. Завожу будильник на шесть часов вечера. Плотно задергиваю шторы. И, приняв душ, заваливаюсь в постель.

В связи с плохой погодой на дорогах пробки. Из-за этого я боюсь опоздать к Барите. Даже одна минута задержки может вызвать в ней такую вспышку холодного гнева, что мало не покажется. Она надменна, высокомерна и очень жестока. Когда прежний глава клана лекарей и ее создатель — Савитар — был предан инквизиции по чьему-то доносу и погиб на костре, она устроила настоящую резню, ища виновного. Кстати, так и не нашла. Но подозреваемых убивали долго и с особой жестокостью. После чего к Барите надолго прилипло прозвище Кровавая. Но так ее называли за глаза и только шепотом. Никому не хочется умирать из-за глупости.

Дверь мне открывает пожилой дворецкий в униформе. Его морщинистую шею украшает черная бабочка в белый горох. На руках белоснежные перчатки. Слуга кажется высохшим, отчего его хочется сравнить с мумией. Что я мысленно и делаю.

— Я — Зотикус Дорадо. Леди Барита назначила мне встречу на восемь вечера, — как можно четче говорю я.

— Вас уже ждут, — с налетом аристократического пафоса отвечает дворецкий и делает жест в сторону лестницы, устланной красным ковром. Мы поднимаемся по ней на второй этаж. Идем по длинному узкому коридору. Сворачиваем налево. Останавливаемся возле двери украшенной золотыми вензелями. Старик заходит в помещение и докладывает о моем прибытии.

— Пусть войдет, — раздается властный голос Бариты.

Вхожу в просторную комнату, стены которой драпированы красной тканью. В центре друг против друга стоят два кресла с высокими спинками. Между ними — журнальный столик из стекла и железа. На нем стоит графин и два бокала. Рядом лежат четки из лунного камня. Говорят, он успокаивает нервы и учит заново мечтать. Возле стены большая кушетка, на которой с бокалом крови восседает Барита. Возле ее ног, сидит Алонсо, ее правая рука и любовник.

Отвешиваю ей короткий поклон. Подхожу и целую ее протянутую руку.

— Приношу свои самые искренние соболезнование в связи с истинной смертью Маркуса, — говорю я, прижимая ладонь к груди.

— В задницу соболезнования, — с тихой яростью произносит Барита. — Слова не вернут Маркуса к жизни. Хочу, чтобы ты нашел его убийцу и привел сюда. И я лично расквитаюсь с этой мразью, кем бы он ни был. С удовольствием сдеру с него кожу. А когда он обрастет новой, повторю все с начала. Он будет умолять о смерти, как о благословении!

— Для наказания преступников существует суд, — напоминаю я. В глазах женщины вспыхивают алые искорки. — Давайте для начала разберемся, кто мог желать Маркусу смерти? У него были враги? С кем-то он не ладил в последнее время?

Барита и Алонсо переглядываются.

— Я почти уверен, что это стервятники, — говорит вампир и поднимается на ноги. — Незадолго до смерти он сильно повздорил с одним из членов клана. Это был некий Клаус Бранд. Дело даже дошло до драки. А причиной стала библиотека древних книг. Якобы Маркус увел у него это сокровище самым бесчестным образом прям из-под носа.

— Библиотека? — удивленно вскидываю брови я и вспоминаю загадочное письмо Антонеллы, найденное в доме Конрада. — Что в ней было особенного?

— Там были древние манускрипты, объясняющие природу вампиров, — небрежно поясняет Алонсо, давая понять, что эта тема ему не интересна. — Их сильные и слабые стороны. Маркуса очень интересовали эти материалы. Его мечтой было создать препарат, который устраняет голод и позволяет снизить потребность в крови.

— Что еще ты знаешь о Конраде? — спрашиваю я.

— То же, что и все. Что он был странный тип, жил как отшельник. Избегал общения, был грубым и не особенно дружелюбным. Последнее время ходили слухи, что у него появился любовник из отверженных. Мы от души посмеялись над этим, но Маркус поверил. И их отношения стали несколько хуже, чем раньше. Они отдалились друг от друга, — рассказывает Алонсо.

Второй раз за сутки услышать про отверженных — это явно не к добру. Раздается стук в дверь и входит дворецкий. Барита встречает его с недовольной миной и уже готова наброситься с выговором. Но он протягивает ей сложенный вдвое листок, та пробегает по нему глазами и быстро рвет бумажку. Мелкие обрывки, словно снег усыпают пол.

— Забудь обо всем, что ты здесь слышал, — обращаясь ко мне, требует леди. — Не нужно никого искать и наказывать. Доверим все жандармерии.

— Как скажете, — несколько ошеломленный таким поворотом событий, говорю я. — Я могу идти?

— Да, разумеется, — резко отвечает Барита, игнорируя непонимающий взгляд Алонсо. Целую на прощание ее руку. Незаметно наклоняюсь и поднимаю один из обрывков. Надеюсь, что мне повезет.

Выйдя из машины, с удивлением смотрю на свой особняк. Во всех окнах говорит свет. Это что-то странное. Дэшэн всегда очень трепетно относится к расходованию электроэнергии и часто ругает сестер за то, что они забывают иногда выключать свет. Что же случилось сегодня? Вряд ли девушки могли устроить вечеринку, не посоветовавшись с нами. Оглядываюсь по сторонам. Улица пустынна, никаких чужих машин поблизости нет. Догадка приходит мгновенно.

Едва открываю входную дверь, как в нос ударяет запах свежей человеческой крови. Пробуждается голод. Желудок скручивает от боли. Клыки рвутся наружу Перед глазами темнеет. Сейчас я могу уничтожить любого смертного, что попадется на пути. Подхожу к лестнице. Там, на ступеньках лежит Дэшэн. Его горло перерезано от уха до уха. В живот по самую рукоятку вогнан кинжал. Дотрагиваюсь до него. Он еще теплый. Значит, все случилось недавно. Вытаскиваю оружие из раны, крепко сжимаю рукоять и поднимаюсь на второй этаж. Сразу же направляюсь к сестрам. Дверь, ведущая в их комнату заляпана кровавыми разводами. Переступаю порог и передо мной открывается страшная картина. По белым стенам стекают алые ручейки. Оторванная голова Лины с остеклевшими глазами валяется возле комода. Неуверенно делаю шаг вперед и что-то хрустит у меня под ботинком. Опускаю глаза и вижу изуродованную женскую кисть. С отвращением представляю, что здесь произошло. Между шкафом и комодов вижу Дину. Она тихо скулит, прикрыв руками лицо. Подхожу к ней, зову по имени, но она не реагирует. Я могу быть для нее сейчас так же опасен, как те твари, что только что побывали здесь.

— Дина, милая, посмотри на меня, — прошу я, беря ее за запястья и опуская их. Крепко сжимаю зубы, чтобы не наброситься на нее. Она дрожит всем телом. Смотрит на меня исподлобья, словно не понимает, кто перед ней. — Кто все это сделал?