Переполох в академии сиятельных лордов - Алена Медведева Страница 7

— Да ты реально словно грозный и непобедимый воин! — спешно усилила эффект «восхищения» Иветта.

Юному Розолсу пришлось перебороть себя и сделать еще пару глотков — чем не поступишься ради закрепления своего авторитета в глазах приятеля.

— И как? Неужели это серьезно можно пить?

Необходимо было потянуть время, дать средству себя проявить — исключительно поэтому девчушка кружилась вокруг гостя, всматриваясь в его лицо и демонстрируя восторг и немногим не зависть.

— Кхм… — прикрыв ладонью слезящиеся глаза, Ларс кашлянул, выправляя дыхание. Реакция младшего Таурина льстила, но далась гостю демонстрация своих сил не просто. — Ээ… да. Кхм… во взрослой жизни есть дела и потруднее, чем промочить горло глотком-другим. Но ты не спеши! — вновь вспомнил гость про ответственность перед младшим другом. — Дурное дело — не хитрое.

В мыслях Иве только взгляд к небу подняла, удивляясь тщеславию мальчишек.

— Тренировка! — тряхнув головой, заставил себя Ларс собраться с мыслями. Они в одночасье стали вялыми, а голова тяжелой. Волна жара прокатилась по телу, вызвав у юноши испарину. — Пора, дело к вечеру.

— Аа… конечно, — наследник Таурина согласно закивал, прежде чем принялся поправлять сапоги, затем заправлять рубаху, даже штаны разгладил, неспешно проведя по ним ладонями.

— Что сегодня потренируем?

Продолжая трясти головой в надежде прогнать накатившую слабость, Ларс нарочито бодро зашагал к довольно ровной площадке с примятой травой.

— Ээ… — Иве плелась позади, еле переставляя ноги. И почему невыносимого Розолса ничем не пронять? В самом деле, что если непрестанные попытки сестриц опоить его всякими снадобьями выработали у гостя феноменальный иммунитет? Или сам рецепт так плох? И с конюхом бы тоже ничего не вышло? — Защитные блоки?

— Отличная идея!

Заметив, что Таурин уткнулся взглядом в землю, Ларс потер лицо руками. От пары глотков кровь в теле гостя забурлила, вызвав жар и… тяжесть в паху. Эх, кто же знал, что папаша Иве любитель настолько крепких напитков. Вот уж кто настоящий воитель — все ему под силу!

— Вот, — подхватив с земли пару увесистых палок, Ларс продемонстрировал их Иве. — Подойдут, представим, что это мечи.

Грудь Таурина под покровом балахонистого одеяния расстроенно поднялась и опала: все напрасно. Если жилистое и закаленное тело Розолса не боялось никаких ударов, то Иве всякий раз доставалось до синяков.

— Давай…

Ларс привычно отметил отсутствие энтузиазма в интонациях друга. Но сейчас его больше заботили собственные ощущения: волна жара не проходила. Решительно скинув куртку и рубашку в надежде охладить жар распалившегося тела, он уверенно перехватил палку поудобнее, приготовившись встречать заведомо неловкие атаки Таурина. И наглядно демонстрировать ему удобные приемы для контратаки.

Иве же с чувством обреченности сжала своими миниатюрными ладошками довольно тяжелую сучковатую палку, предчувствуя скорую расправу.

— Дав… — и осеклась на полуслове, подняв взгляд на Ларса. Он разделся до пояса! — Что… что ты делаешь?

— Душно, — отмахнулся старший противник. — Ты бы тоже разделся. Неудобно же в куртке, да и вспотеешь.

— Что?!

В ужасе вскрикнула неимоверно смущенная представшим зрелищем Иве. Неосознанно она прижала палку к груди, словно бы в попытке оградиться от любых попыток гостя ее раздеть. Прежде видеть обнаженное мужское тело ей не приходилось. А о том, чтобы раздеться самой…

— Чего нервничаешь? — Попенял Ларс давнему приятелю. — И не кричи как девчонка. Уж поверь мне, так удобнее бороться. Привыкай! Ты в академию отправишься. Брат говорил там гоняют до седьмого пота — все в таком виде на арене. Дам там нет, так что о манерах и внешнем виде можно не беспокоиться.

Сглотнув, Иве и сама не заметила, как от ужаса шире распахнулись ее глаза. И юный Розолс был не при чем. Девушка вдруг представила неизбежные реалии сосуществования с огромным количеством молодых мужчин. А это неотвратимо, если отец твердо решил отправить ее в академию сиятельных лордов под видом наследника рода.

Признаки паники отпрыска Тауринов остались не замечены Ларсом. В этот миг его внезапно отвлекли куда более насущные думы — удобные штаны внезапно стали тесными! Потрясенный открытием, он уставился на причину возникшего неудобства, не понимая, как с ним мог случиться такой конфуз?

Неужели… Неужели эти нестерпимые девицы Таурин опоили его чем-то? Такие глупые малявки способны на это? Ааа… как оставаться в этом месте, не имея средств противостоять им всем?

— Ууааа…

Иве, мотивированная всплеском паники, с палкой наперевес и ободряющим кличем неожиданно кинулась на противника. Сила ее злости на весь мир сейчас была так огромна, что требовала выхода — девушка готова была колотить этой дубиной первое попавшееся полено. А уж «первопричину» всех бед… или злого вестника, каким невольно и предстал Ларс…

— Стой! — Поспешно вскрикнул последний, пытаясь на удивление неловко уклониться от молотящей во все стороны палки.

Но Иве ничего не слышала — кровь в ее ушах стучала, а глаза были плотно зажмурены — она представляла, что яростно расправляется со всем миром, обрекшим ее на такие несправедливые страдания.

— Ууааа…

На сей раз взвыл Ларс. Как не вертелся он, уворачиваясь от Иве, но роковая случайность произошла — концом дубины она, сама не ведая, от души треснула его по самому болезненному сейчас месту.

Противник пал словно подкошенный — ноги Ларса подогнулись, и он рухнул на колени. Сипло дыша и сжимая от прострела боли веки, юноша хрипел:

— Ос…тано…вись!!!

Осознав непривычные перемены, Иве распахнула глаза, чтобы узреть поверженного ее гневом Розолса. Лицо последнего имело землистый оттенок, пот градом катился со лба, а сцепленные зубы служили ярким подтверждением испытываемой боли. Оо…

— Я? Тебя?..

Испугавшись, Иве отбросила палку и плюхнулась рядом с Ларсом на землю. Злость отступила на второй план, ее заслонил испуг.

— Нет же, — сквозь зубы, натужно просипел Ларс. — Не ты… Твои сестры…

Что?! К чему от вспомнил о сестрицах? И тут до Иве дошло — средство подействовало.

Почему-то, планируя месть конюху, девушка толком не задумывалась о том, как это будет. Но выпученные глаза Ларса, надрывное дыхание и очевидная гримаса боли на лице заставили ее задуматься — не перебор ли это?

— Что с тобой? При чем тут сестрицы?

— Они отравили меня! Клянусь, опоили чем-то!

Розолс не скрывал эмоций.

— Право же, — возразила Иве, испугавшись, что из-за нее у девиц Таурин будут проблемы, — как ты можешь говорить такое о наших милых девочках?

Скрип зубов гостя разнесся над поляной.