Кафедра зооцелительства - Юлия Журавлева Страница 7

Я только кивнула. Говорить сил не было. Обдумаю сказанное после.

- И еще. Твоя индивидуальная комната в академии платная. Оплата ежемесячная со счета. Как ты понимаешь, платить тебе теперь нечем.

- Меня выселят? - и куда я пойду? У нас и родственников-то нет. Друзья… если я на жениха не могу рассчитывать, то какие тут друзья? От меня все отвернутся, как только узнают. А они узнают, и очень быстро. Ушедшие, что теперь будет…

- Доченька, соберись и послушай папу, - попросила мама. Ей самой тяжело давались слова, но она держалась.

Я смотрела на родителей. Их казнят… нет, этого быть не может. Моих родителей не убьют, это же… это же…

- Лиза, послушай меня, - ласково попросил папа, я шмыгнула носом и совершенно неприлично вытерла глаза рукавом блузки. Не до приличий теперь. Какие приличия, когда я вот-вот стану бездомной сиротой. - Пока ты студентка академии, о жилье можно не волноваться. Да, тебя выселят из платной одноместной комнаты и переселят в обычную, - обычная комната, в которой живут по двое, а то и по трое… - Но главное - у тебя будет крыша над головой и минимальное питание в общей студенческой столовой.

По такому же общему меню, от одной мысли о котором становилось дурно.

- Это ужасно, - я качала головой, не в силах поверить, что это теперь мое будущее - многоместная комната в общаге и студенческая столовая…

- Это нормально, множество людей так живут, а сколько живут еще хуже - ты себе представить не можешь, - поправил отец. Представить у меня действительно не получалось, но, боюсь, как бы не пришлось не только представить, но и испытать. - Главное для тебя сейчас - успешно сдать сессию.

Я нервно засмеялась. Да меня тут чуть не отчислили, а теперь я кровь из носа должна набрать проходной балл, иначе рискую оказаться на улице без медяка в кармане.

- Постарайся, ты сможешь. Лиза, посмотри на меня, - я подняла глаза, понимая, что как никогда близка к истерике. - Ты через год станешь дипломированным целителем.

И вот теперь мне стало по-настоящему смешно. Я никогда не хотела становиться целителем, у меня способностей к целительству - три единицы из пятнадцати, да это все равно что ноль! Я четыре года маялась в академии, проходя большинство предметов мимо. Да меня ни разу не интересовала анатомия или основы алхимии, какой из меня целитель? Я собиралась получить диплом и выйти замуж! В красивом пышном платье с длинной фатой, чтобы ее несли милые детишки. Я и теперь видела свою свадьбу  и детишек, только улыбались они мне как-то издевательски.

- Ты справишься, - мама приложила руку к барьеру, по нему сразу побежала рябь. - Ты должна быть сильной, Лиза. И двигаться дальше, несмотря ни на что.

- Я не смогу, - я отчетливо понимала, насколько не приспособлена к жизни. - Как я без вас? Почему же вы раньше не сказали? Не сбежали? - да все что угодно лучше, чем казнь!

- Мы не могли, Лиза, - мама смотрела в сторону, избегая прямого взгляда. - На всех сотрудников Целительской палаты тайная стража еще давно поставила специальные метки. К тому же нас держала данная клятва… Там все очень сложно. И если бы мы попытались сбежать, то могли поставить под удар и тебя. Мы даже из города выехать не могли, только надеялись, что наша причастность не вскроется, но…

Мама запнулась и сглотнула.

А я не к месту вспомнила: слухи про заговор целителей, начавшиеся пару месяцев назад, последовавшее за ними смещение ректора академии и большинства деканов, смена нашего завкафедрой…

- Я не верю, что ничего нельзя сделать. Вы ведь отличные специалисты, такие всегда нужны!

- Есть вещи, которые не прощают, - отец тяжело вздохнул и ссутулился, плечи у него поникли, голову он опустил. Он ни во что не верил и ни на что не надеялся.

Мне ужасно хотелось подойти к ним, обнять, прижаться, поддержать и почувствовать поддержку самой. Я же не выдержу. Я не смогу одна. Да я и не умею толком ничего, как я без них?

- Время закончилось, - страж зашел в комнату, и перегородка, разделяющая нас с родителями, исчезла.

Они встали, я тоже, молча подошла и обняла. Кто знает, удастся ли еще вот так?

- Пожалуйста, прости нас, - шепнула мама. - И сделай все, чтобы жить и стать счастливой.

Счастливой… это слово крутилось  у меня в голове, когда я смотрела им вслед.

Как стать счастливой, когда разом теряешь все? У меня теперь ни семьи, ни денег, ни дома - ничего. Разве это вообще жизнь?

Как я шла обратно по коридору из комнаты свидания - запомнила плохо. Просто механически переставляла ноги и чуть не споткнулась о первую же ступеньку лестницы.

- Осторожно, леди, - рыжий страж поймал меня, а потом, присмотревшись, взял меня за руку, как маленькую, и практически потащил на воздух. На выходе он что-то сказал постовому, а затем мы оказались на улице, где я наконец смогла нормально дышать.

- Как вы себя чувствуете, леди? - участливо спросил страж. Мою руку он отпускать не спешил.

- Хорошо, благодарю, - холодно ответила я, практически выдергивая пальцы. - Я свободна?

- Конечно, - немного удивленно ответил провожатый. - Вас никто не задерживает.

- Вот и прекрасно.

Я развернулась и пошла прочь, как можно дальше от этого ужасного места. Шла бесцельно, куда глаза глядят. В голове мысли сменяли одна другую, перемешиваясь в кашу. Нет, дальше так нельзя. Нужно сесть и подумать.

Поэтому я заглянула в первую попавшуюся кафешку, где умопомрачительно пахло кофе.

- Чего желаете? - ко мне тут же подскочила приветливая официантка примерно моих лет, тоже около двадцати, в форменном голубом платье и белом переднике.

От мысли, что мне самой вполне возможно придется так подрабатывать, аппетит окончательно пропал, при том, что утром за перебиранием нарядов позавтракать я не успела.

- Кофе со сливками и какое-нибудь пирожное, - заказала я.

Денег у меня было немного. Точнее, еще недавно их было много и они отлично себе лежали в Миасском банке. Время от времени родители щедро пополняли счет, так что я себе ни в чем не отказывала. Наряды, украшения и уж тем более еда.

Сейчас счета больше не было. А наличными у меня, я достала расшитый бисером кошелек, - около пятидесяти марок. Один обед в столовой мне обходился от пятнадцати до двадцати марок. Чашка кофе и принесенное пирожное стоили пять марок. Я задумчиво смотрела в чашку, прикидывая, как жить дальше. Училась бы я хорошо - получала бы стипендию. Но об этом и мечтать глупо, да и на стипендию, если посмотреть на наших отличников, тоже особо не разгуляешься. Работать. Я не умею ровным счетом ничего. Конечно, я могу последовать папиному совету и продать несколько платьев, правда, пока не понятно, куда вообще их продавать. Мы как-то с Гильермо гуляли по улицам и зашли в лавку старьевщика, чего там только не было! И одежда, и безделушки, и украшения. Но не думаю, что они возьмут мои платья и много за них дадут. В любом случае, надо узнать.