Трудно быть феей. Адская крёстная - Ея Россо Страница 7

Принцессу-невесту из соседнего государства об этой особенности будущего мужа не оповестили, дабы спустя время вместе с родней не впала она в соблазн и не натворила дел переворотных. Хотя из родни у девицы осталась лишь мачеха да две сестры, но амбиций у всех трех хватало на небольшое королевство. Мамаша спала и видела себя исключительно королевской тещей. Но не срослось: даже подмена хрустальной туфельки на туфлю большего размера, чтобы выдать за принца старшую дочь, не помогла хитрой бестии. А сама невеста, влюбленная в короля донельзя, оказалась девушкой скромной, милой и вежливой. Как истинная аристократка, которую и дурной приблудной кровью не испортишь.

«Эх, и куда глядел старый лесничий, когда опосля Русалины обженился на выдре этой заморской, маркизе Чурчхэле фон Грызли». Все это крутилось в голове у Бабая Кузьмича, который неторопливо приводил в порядок царский кабинет, собирая разбросанные вещи, подавая Ждану то чай, то кофе, то пирожок, пока королевские мастера хлопотали вокруг царского тела, наряжая его к свадебной церемонии.

Его величество Ждан уже пришел в себя и придирчиво разглядывал свое отражение зеркале. «До чего ж хорош! — самодовольно выпятив грудь и огладив эспаньолку удовлетворенно крякнул про себя король. — И хорош, и пригож, и умен, и силен, и…» — тут взгляд государя случайно наткнулся на кубок, который он держал в руках, и настроение царское резко испортилось.

Изукрашенный дивными самоцветами, на высокой ножке, напоминающей ствол дуба, увитый же дубовыми листочками так искусно, что казалось, подует ветерок и они зашелестят, этот бокал тонкой работы из цельного куска малахита подарила ему когда-то королева Вечного леса на помолвку. Второй точно такой же остался у Амбреллы. Давным-давно Ждан вместе со своей прекрасной феей вкушали из них редчайшие нектары волшебного леса, что готовили трудолюбивые пчелы и варили усердные медведи.

Раздраженный Ждан так резко поднялся со стула, что цирюльнику Кудряну пришлось высоко подпрыгнуть, чтобы успеть выхватить расческу из царственных кудрей и при этом не нанести государю вреда. Король грохнул кубком о столешницу, сурово повел бровями, и слуги гуськом торопливо потянулись на выход. В комнате остался только Бабай Кузьмич.

— Читал? — грозно рыкнул Ждан, усаживаясь в кресло возле стола и выдергивая письмо из-под книги.

— Читал, батюшка, а как же не читать, — закивал головой домовой. — Работа моя такая, покой твой беречь да беды-печали упреждать.

— Упредил он, как же, — дернул плечом Ждан, вглядываясь в ровные строки, витиеватой вязью украшавшие лист. — Вот что теперь делать-то? А ну как на свадьбу заявиться да скандал закатит?

— Дык, знамо дело, фейская королева завсегда слово держала. Раз говорит, что не явится, значитца, можно спокойно жениться и не кручиниться.

— Знаем мы бабские клятвы. Одно слово — ведьмы все как одна, нет им веры, — стукнув кулаком по столу, рявкнул Ждан.

— Да что ты, государь-батюшка, то простым бабам веры нет. На то они и простые, хоть и аристократских кровей. А тут сама королева угрож… — тут Бабай Кузьмич запнулся, чуть не ляпнув тайную мысль свою, что свербила его древнюю головушку последние несколько часов. — Сама королева, говорю, обещание дала, что свадьбу не испортит. Ей вера есть: никогда фея Вечного леса слово свое не нарушала.

— Не нарушала, поди ж ты, — уже более спокойно прогудел король. — И на старуху бывает проруха. Да закройся ты, — заорал Ждан так неожиданно, что домовой подпрыгнул на месте, что твой кот от испугу.

Король швырнул в окно тяжелую книгу, старательно метясь в сороку, что возмущенно застрекотала на последних государевых словах. «Ох, не к добру, — прищурился хранитель, вглядываясь в трещотку. — Ну, так и есть, шпионка фейская, королевой посланная. И ведь до единого словечка донесет, зар-р-раза!» — подскакивая к подоконнику, махая руками и кшыкая на птицу, тревожно размышлял Кузьмич.

— То, что Амбрелла брак расторгала — это хорошо. Плохо то, что для этого ей волшбой своей пожертвовать пришлось, — закрывая разноцветные оконные створки вслух размышлял домовой. — И насколько сила ее покинула, то нам неведомо. А раз так, надо написанное в письме соблюсти и авось, к тому времени, как наследничек у царя-батюшки народится, гнев у крылатой да и пройдет.

Бабай Кузьмич неторопливо отошел от окна, наполнил кубок вином и подал Ждану. Его величество поморщился, но бокал принял. Подарком этим, как бы то ни было, он дорожил: королева фея зачаровала его на веки вечные не только от любой отравы. Но и вино в нем всегда, даже в жаркий полдень, оставалось свежим и прохладным. А потому не готов был Ждан I Неотразимый рисковать своим здоровьем и недругам своим смертоубийственный шанс давать.

— А ведь прав ты, старый друг, — успокаиваясь и принимая кубок из рук домового, задумчиво протянул король. — Главное, не забыть позвать ее на крестины. Да может, пару-тройку принцев-королевичей в ее лес поотправлять. Глядишь, влюбится в которого, а там и обо мне совсем забудет.

— Сомнительно мне что-то, государь, но попробовать можно, — покивал головой хранитель, отбирая у Ждана письмо и пряча его в потайном кармашке кафтана. — А я уж в книжечку свою записал памятку. Не забуду, уж будь спокоен, батюшка. И приглашу, и встречу, и размещу по вип-разряду, когда пора придет. Любой каприз исполню, лишь бы Её Величество довольна осталась, да мысли черные свои отринула и мальцу царскому чего плохого не пожелала.

— На том и порешим, — прихлопнув ладонью по ручке кресла и поднимаясь из его уютных объятий, утвердил бывший муж королевы Вечного леса, а ныне — молодой жених заморской аристократки герцогини Синди де Рэлла, четвероюродной сестры иноземного короля Генриха Вредного.

Народ будущую государыню за кроткий нрав ее и красоту неземную, прозвал Зинаидой, что означало «божественная». И с нетерпением ожидал государевой женитьбы, чтобы и на пиру погулять, и за любимого царя-батюшку не переживать более. А то непорядок: государь уже не юноша, а все холостой ходит, да и наследника нет, беда. Случись что, так и начнутся раздоры среди бояр да господ, а того и глядишь, иноземец какой откопает в родословной родственничка завалящего и предъявит права на престол, вот тебе и вся недолга. Потому и радовались все от мала до велика свадьбе царской, и пир готовился на весь мир.

Со всех царств-государств созвали гостей именитых. Прибыл маркиз Карабас, ныне царствующий в своем государстве с принцессой, которую влюбил в себя да к рукам прибрал обманом с помощью хитрована-кота.

В коробчонке своей золоченой прикатила царевна-лягушка со своим царевичем, оставив выводок лягушат дома. Прибыла Варвара Краса Длинная Коса со мужем своим Василием. Хоть и жила она теперь жизнью обычной матроны, отказавшись за-ради любви от венца царицы морской, да кровь королевская не водица, потому всегда рады ей были на пирах-балах, да на королевских свадьбах.

Зван был и Соловей-разбойничек Одихмантьев сын с женой своей красавицей Горыньей Змеевной, с дочерями незамужними Василисой Красавишной да Еленой Премудрой. До сих пор судили-рядили в тридцать пятом королевстве сто сорок первом царстве семьдесят втором государстве, как принцу Ждану удалось дружбу со свистуном окаянным свести да уговориться, чтобы не трогал людей царских и гостей иноземных на дорогах близ земель своих. Тайну ту берег на сердце своем государь, никому не рассказывал.