Строптивая невеста. Любить нельзя убить - Мика Ртуть Страница 7

— Д-дамы, в-воды ни у кого нет? — проклацал зубами испалиец. — Докт-тор Курт... демонская сила!

— Извини, нет, — отозвалась Элиза.

Фифа промолчала, поджав губы. А Ольга спросила:

— Ты поступил? На какой факультет?

— Поступил... говорил дед, не подписывай контракты с демонами... Проклятье, лучше б я... — бормоча что-то под нос, испалиец встал и, пошатываясь, побрел к выходу.

— Странный какой-то. — Элиза расправила безукоризненный манжет. — Какие еще контракты с демонами?

— Мне кажется, он не в себе, — пожала плечами Ольга. — Доктор Курт — прекрасный человек. Не понимаю, зачем его бояться.

— Я тоже не понимаю, зачем сначала поступать, а потом жалеть. И о чем жалеть?

— Может, у него какой-то неожиданный дар открылся. Я слышала, такое бывает.

— Как хорошо, что у меня никаких неожиданностей быть не может. У меня в роду все целители. Уже двадцать три поколения. И я буду работать в клинике святой Дануты. Хирургом.

— И ты говоришь, что недостаточно смелая? — восхищенно переспросила Ольга.

— Конечно. Я бы не решилась надеть на экзамен брюки, — с полной убежденностью ответила Элиза.

Чем только подтвердила, что и ее фамилия не совсем настоящая. Или совсем не настоящая. Ольга попыталась вспомнить, кто ж из старых бриттских родов уже двадцать три поколения блюдет чистоту светлой целительской силы. Тэтчеров среди них точно не было. Возможно, Барниши? Или Хоббстены? Наверняка Элиза либо из тех, либо из других. Оба рода — старые, преданные короне (но чуть больше — медицине), строгие и чопорные. Одно время отец рассматривал вариант замужества Ольги с младшим отпрыском Барнишей, не самым сильным по дару, но теоретически готовым войти в род жены на правах консорта.

Не сложилось, и к лучшему.

— Э... Ольга? — вмешалась в диалог Фифа.

— Да? — обернулась к ней Ольга. С вежливой улыбкой и мыслью о будущей мести роду Д'Амарьяк.

— Ты давно знакома с Соланжем?

— Не особо. А что?

— Он... страшный. Ты видела его без маски? Что он прячет?

Вот тут Ольга опять не удержалась. Разве можно не ответить на такой чудесный вопрос?!

— Видела, — ответила она страшным шепотом.

Заинтригованная Фифа пересела к ней поближе и таким же страшным шепотом переспросила:

— Что?! Он же не вампир, нет?

— Нет! Он... ох, только никому, пожалуйста! Если он узнает что я проболталась...

— Никому! — Глаза Фифы горели маньячным огнем прирожденной сплетницы.

Примерно так же ярко, как горела Ольгина душенька жаждой мести — обоим кузенам, которые настолько не родня, что имеют не только одинаковые глаза, но и одну невесту на двоих. А ее, Ольгу Волкову-Мортале, выбрали дичью для очередного спора, кто из них лучший охотник.

Мужчины! Пфе! Кто еще тут дичь!

— Ты правда знаешь? — с не меньшим любопытством прошептала Элиза, тоже готовая включиться в заговор.

— Не то чтобы точно, но... видели же горб, да?

Обе соседки закивали.

— Это — крылья! — выдала гениальную находку Ольга. — Вообще-то он химера.

— Как это химера? — немедленно попалась Фифа.

— О, это редкое, безумно опасное и коварное существо. Каменное! Днем он человек, а ночью выпускает крылья и летает! Наверное, он совсем молодой. Лет сто, не больше.

— Сто?!

— Ну может сто пятьдесят... да нет. Тогда он бы стал совсем серым. Ну, видели же его волосы? Серые!

— Серые! — завороженно повторила Фифа.

— Вот! Он весь будет такой. Серый. Как кварцевый химерит. Он пока молодой и не целиком закаменел, должен оставить потомство, — увлеченно сочиняла сказку Ольга. — Ищет подходящую деву. Девственницу. Обязательно с даром.

— Ой... — сказала Элиза и плотно сжала колени. — Но я же ему не понравилась, правда?

— Вряд ли, — успокоила ее Ольга. — Раз он подошел к тебе совсем близко, то ты в безопасности.

— А если не подошел? — от испуга Фифа почти пищала.

— Ну, химеры сначала кружат вокруг. У них инстинкты так работают. Кружат, шипят, принюхиваются. И если девушка им подходит... Но ты не бойся. Ты не единственная девственница в Академии. Наверняка он выберет кого-то другого.

— Мне нельзя. Мне замуж надо, — закивала Фифа. — За Д'Амарьяка. Он красивый и богатый. А еще он граф. Я всегда хотела быть графиней, это же так великолепно!..

— Да, графине как-то откладывать яйца не к лицу, — очень серьезно покивала Ольга. — Да еще высиживать...

— Ноу него же есть невеста! — вспомнила Фифа. — Вот пусть невеста и это... откладывает. Неужели кто-то согласится пойти за это чудовище? Я бы... я бы руки на себя наложила!

— А вдруг любовь? — мечтательно подняла глаза Элиза.

«Издевается, но как убедительно!» — подумала Ольга и продолжила вслух:

— А если любовь, то он сможет стать человеком. Только с крыльями.

— О-о!..

— Ах!..

— Правда, я не уверена, что на самом деле химера — не Морис, — огорошила обеих Ольга. — У них одинаковые глаза. И они кузены. Хм... я никогда не видела совсем молодую химеру. Наверное... это же так интересно, правда? С нами на курсе будут учиться целых две химеры! То есть два химера. Мужского пола. С активным инстинктом размножения.

— О... а как же любовь?

— А без любви никак, — с видом умудренной столетним опытом ромалы кивнула Ольга. — Любовь обязательна. Но вы обещали, никому ни слова!

— Могила! — пообещала Фифа и осенила себя святым кругом.

— Конечно! — поддержала ее Элиза. — Ни единого словечка

Именно этот момент выбрали два свеженазначенных химера, чтобы выйти из кабинета доктора Курта и напороться на три девичьих взгляда. Два — испуганно-восторженных, и один — спокойный и самую капельку ехидный. Самую-самую капельку, чтоб никто не догадался.

Но, как известно любому магу Смерти, и одной капли правильного яда достаточно, чтобы отравить целый город. Не то чтобы Ольга собиралась кого-то в самом деле травить. Упаси Молчаливая Сестра! Однако раз этим двоим скучно, ее святой долг помочь им развеселиться.

— Ольга, прелесть моя, — прямой наводкой направился к ней красавчик Морис.

И, кто бы сомневался, больше ничего сказать не успел.

— Мефрау Вульв, прошу! — раздался голос доктора Курта.

— Удачи, Ольга, — успел ей ободряюще улыбнуться Ренар.

Чем пробудил странное и весьма смутное чувство в груди. Подозрительно похожее на шевеление совести. По счастью, недолгое. Ведь ее ждал доктор Курт — а вместе с ним свобода и мечта.