Волшебный город. Тайны бродячей таверны - Зинаида Гаврик Страница 7

Нет, кафе – это не совсем правильно. Почему-то слово «таверна» мне нравится больше.

Зал выглядел брутальным и гармоничным одновременно: тяжёлые деревянные столы (при этом удивительно милые, с закруглёнными углами и искусной резьбой на ножках), массивные стулья с удобными полукруглыми спинками, пол медового цвета из гладких, плотно пригнанных друг к другу досочек, широкие подоконники, на которых при желании можно удобно устроиться (даже интересно, позволено ли посетителям это делать?), чудовищных размеров люстра, представляющая собой гроздь светящихся сосулек и сочно-бордовые занавески.

За здоровенной стойкой стоял мужчина в некоем подобии белой рубахи, поверх которой был надет чёрный фартук. Выглядел он, надо сказать, слегка пугающе (но я, конечно, совершенно не испугалась, рассматривая его интересом и симпатией: слава моему новому состоянию!). Во-первых, он был большим: большая голова, здоровенные руки, невероятный размах плеч… настоящий богатырь! Во-вторых, густые белые волосы с тремя яркими угольно-чёрными прядями (одна строго посередине, а две по бокам) были собраны в высокий хвост на самой макушке. Причём, у него это смотрелось не комично, а как-то даже угрожающе. Вместо резинки хвост удерживали несколько серебристых колец. Глаза тоже были серебристыми и загадочно мерцали в свете люстры. Лицо было не молодое, не старое, оно словно не имело признаков возраста. Однако на него хотелось смотреть, так как крупные черты были неожиданно гармоничными: ни одной фальшивой ноты в стройной мелодии – ни крючковатого или слишком маленького носа, ни выдающегося подбородка, ни нависшего лба. Красивое лицо, красота которого не бросалась в глаза и не вызывала желания флиртовать или заигрывать. Более того, последнее казалось настолько нелепым и неуместным по отношению к мужчине, что даже и в голову прийти не могло.

Сложив могучие руки на стойку, гигант с доброжелательным любопытством смотрел на меня. Почему-то у меня и сомнений не возникло в том, что это хозяин таверны.

Помимо него в зале имелось несколько посетителей (эти и вовсе не обратили на меня внимания), а между столиками порхала чуть полноватая красивая официантка: смешливая блондиночка с пухлыми ярко-красными губами и кокетливыми светлыми кудряшками до плеч, перехваченными красным бантом.

Она выглядела совсем обычно: белое с красными горошинами платье до середины икр, красные туфельки на низком каблуке и белый с кружевами фартук.

– Добрый день! – сказала она мне, пробегая мимо. – Выбирай место по душе и присаживайся!

Подумав и прислушавшись к себе, я решительно прошла к стойке и уселась на единственный высокий стул, расположенный не прямо напротив хозяина, а чуть по диагонали, чтобы не перегораживать ему зал, но при этом вести беседу.

Гигант одобрительно кивнул, официантка тоже ничуть не удивилась, хотя это место совсем не походило на место для посетителей, скорее, на нём сидела она сама, когда не было заказов.

– Меня зовут Лумар, – сообщил мне хозяин таверны, а потом кивнул на подошедшую официантку. – А это Марлопа.

– Голодная? – сочувственно уточнила она.

– Угу. Только мне платить нечем. Есть деньги из моего мира, но тут, наверное, другие в ходу.

– Не думай об этом, – доброжелательно посоветовал Лумар. – Ты в месте отдыха. И кстати, тебе больше не нужно сжимать жетон в руке. По крайней мере, пока ты находишься здесь. Можешь расслабиться и в кои-то веки ни о чём не волноваться.

Наверное, надо было удивиться, откуда он знает про жетон, но мне всё казалось настолько естественным, что я кивнула и опустила кругляш в сумку.

– Ты из другого мира, поэтому наших блюд не знаешь, – сказала Марлопа. – Я тебе на свой вкус сделаю. Не волнуйся, не отравишься. У нас тут всё безвредное для всех. Про ядовитые растения мы только от бедняг вроде тебя слышали.

– Всё для всех? Не знала, что так бывает.

– Место тут такое, – весомо пояснил Лумар, словно это должно было всё мне объяснить. – Пряниксберг над центром Мироздания расположен. Здесь средоточие жизни, откуда артерии ко всем мирам идут. Поэтому нет здесь никаких барьеров – ни языковых, ни прочих. Само сердце этого места на создание и улучшение жизни направлено, а не на её истребление.

Марлопа убежала выполнять заказ, а Лумар так же доброжелательно заметил:

– Ну что, вопросов у тебя небось накопилось много, а ответить некому, да?

– Откуда вы знаете?

– Бывают у меня такие прозрения. Смотрю на человека и знаю, с чем пришёл. К примеру, ты бежишь от кого-то, кто чары на тебя гнусные наложил. Однако не учёл он, что настоящая внутренняя сила в любых обстоятельствах выход найдёт, а ещё не понял, насколько велика твоя любовь к свободе, поэтому и не смог удержать птицу в клетке.

– Может, вы знаете и местонахождение моих родителей? – уточнила я с надеждой.

– Нет, малышка. Этого не знаю. Только то, что с тобой непосредственно было, вижу, да и то лишь неоформленным отпечатком на ауре. Вижу, что околдовали тебя, используя артефакт подчинения. А ещё вижу, что ты сюда пришла из места, которое нашему чуждо. Надо думать, тебе, как и любому человеку из другого мира, очень непривычны наши реалии, поэтому наверняка много вопросов, на которые нужны ответы. Да и раз тебя в таверну привело, значит, требуется прибежище для тела и души. Ты оказалась именно там, где всё это есть. Здесь ты в безопасности, среди друзей. Оставайся тут столько, сколько пожелаешь, пока не почувствуешь, что готова продолжить свой путь. Если хочешь, можешь рассказать мне обо всем, что с тобой произошло, а я постараюсь ответить на твои вопросы.

Почему-то его слова не вызвали ни малейших сомнений, а предложение не показалось диким или неуместным. Более того, мне действительно захотелось выговориться, и я не стала даже делать попытки сопротивляться этому желанию.

Лумар слушал мой рассказ с интересом, но без удивления. Время от времени он что-то уточнял, будто искренне хотел разобраться в происходящем. Больше всего его заинтересовало два момента: момент преодоления чар и мой выход через запертую дверь.

Вскоре после начала рассказа подошла Марлопа и принялась расставлять тарелки, с интересом прислушиваясь к тому, что я говорю. Лумар отнёсся к этому так, словно это в порядке вещей, да и я тоже. Будто по-другому и быть не могло.

Услышав про то, как Аркаша согласился сдать меня в аренду приятелю, она эмоционально воскликнула:

– Вот гад! Да чтоб ему с чёрным на узкой тропе не разойтись!

– Чёрный? Это у вас так чёрт называется? – заинтересовалась я. – Ну, потустороннее мохнатое существо с рогами и копытами, которое по поверьям людей на грехи толкает, а потом этих грешников утаскивает с собой и наказывает.

– Жуть какая! – содрогнулась Марлопа. – Нет, наш не мохнатый… Чёрный – это сокращение от «чёрный чародей». Вполне реальный тип, между прочим. Очень злой и страшный! Демонов с помощью своих гнусных чар создаёт и рассылает повсюду, чтобы народ запугивать. Уж до того жуткий он, аж мороз по коже!