Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Белошицкая Страница 7

— Покажите мне очаг колебаний, — потребовал я.

Лэйсе кивнул на ближайшие неразрушенные Зеркала.

Места были хорошо знакомые: два маленьких города, сосновый бор на берегу лесного озера, преуспевающие хозяйства каких-то мелких кланов из Повелевающих Жизнью (надо же, даже арбузы с дынями у них растут, и это при местном- то климате!). Мутное серое небо и частые сполохи, похожие на предгрозовые, мне не понравились. До стабилизации хаоса было еще далеко. Да и откуда он вообще взялся? Почему обычный переход обычных разумных вызвал такой катаклизм, да еще и в самом спокойном, стабильном, старинном районе?

Решено. Лечу.

Я вышел, не прощаясь. Возникло постыдное желание потребовать себе вимму, но почти сразу же я пресек его в зародыше. Позор, да и только.

А вот поесть по-хорошему теперь необходимо. Голодный я — не просто злой, а очень злой. И не дай бог вылезет д р у г о й голод…

Штаб-квартира Пауков и Купол Северной стражи располагались на окраине чудесного старинного городка, стоящего на высоком и обрывистом побережье океана. Ежась, я добежал до ближайшего открытого трактира. Чистенький и уютный, рассчитанный больше на местных посетителей, да на часто забегавших сюда Пауков, он не баловал изысками, но кормили тут сносно — просто и сытно. Каменные стены были побелены и до середины искусно разрисованы цветочно-растительным орнаментом, окна — заставлены цветами в горшках. Зал освещался обычными для этих мест аэрами, похожими на огромные свечи, которые не только светили, но и грели, если нужно. Запахи из кухни текли такие, что даже у меня, не капризного, но разборчивого, призывно заурчало в желудке.

Едва я сел, ко мне подбежала совсем юная лэйсе, и после почтительного поклона стала скороговоркой перечислять меню. Вспомнив о длительном и холодном полете, я довольно невежливо перебил ее:

— Вина. Горячего. И жаркое.

Когда она вернулась с моим заказом, я быстро глянул ей в глаза, пытаясь увидеть в них облик хозяина. Или он был очень далеко отсюда, или она видела его, как это часто бывает, всего один раз — на службе в храме во время собственного Посвящения. Или, как все нормальные хозяева Двуликих, не лез в ее жизнь без необходимости. Маленькая черная лэйсе. Раскосые зеленые глаза с черными вертикальными зрачками, черные гладкие волосы и курносый нос. И коготочки на пальцах, по которым никогда не спутаешь лэйсе с человеком.

Она смотрела на меня заворожено и доверчиво, покорная и готовая на все. Частичка воли хозяина, которая могла бы помочь ей сопротивляться, была погребена где-то очень глубоко, а я звериным нюхом уже слышал терпкий и свежий запах ее тела и почти непроизвольно подчинял ее себе. Вернувшись с Грани, я найду ее и тогда…

Нет, стоп, что я делаю… Бедняжка потом всю жизнь мучиться будет из-за сбитой мотивации. Хозяин у нее уже есть, а мне слуги не нужны. Прости, малышка. Это всего лишь голод. Нечеловеческое усиливается во мне с каждым прожитым годом, сопротивляться ему все труднее и труднее, от моего желания тут мало что зависит. Вон, старый Даллах в последнее время не часто возвращается в свое человеческое обличье, да умница-красавица Лануэль все чаще и чаще бродит по Солнечным землям в облике белой кошки. А иногда — и черной. А я… Уже давно ничто так не увлекает меня, как полет. Если бы не долг, я бы, наверно, и вовсе перестал возвращаться на землю. Ничто не держит меня здесь.

Я поспешно доел жаркое, расплатился и ушел, не оглядываясь.

Городок, больше всех пострадавший от разрушения Грани, находился на границе Северного Ферта с Тайремом и был почти полностью заселен свободными разумными из Повелевающих Жизнью, вперемешку с дельцами из Гильдии и многочисленными кланами Двуликих. Самый традиционный союз для подобных мест: дети Рыси всегда хорошо уживались с детьми Зубра, а Ящерицы паразитировали на их творческом и плодотворном союзе. Впрочем, без Гильдии никуда не денешься: надо уметь не только привезти и выгодно продать товар, но и найти общий язык с зачастую антагонистичными разумными расами. Любопытно, что Дом Кошки в последние двадцать лет стал неплохо конкурировать с Ящерицами, возможно, именно благодаря природной хитрости и умению договариваться. Конечно, до полноценной конкуренции им еще далеко, но если так пойдет… Я еще сто раз подумаю, с кем сотрудничать: с жадиной, хитрецом и снобом Ревалем или с дальновидной умницей Лануэль.

Казармы Пауков находились, как всегда, на самой окраине, и я неспешно прогулялся через весь город, любуясь богатыми цветниками. Мимо меня неторопливо проезжали всадники на лошадях. Седел и уздечек не было и в помине: дети Зубра всегда умели находить контакт с любым живым существом, вне зависимости от его разумности, а уж с такими мудрыми и понятливыми существами, как лошади, у них был почти что симбиоз, вплоть до общего языка.

Погода не ладилась: небо, затянутое тучами, приобрело белесовато-серый оттенок, несвойственный для этих мест, молнии вспыхивали и гасли слишком низко над горизонтом, басовитый рокот волнами накатывал и отступал. Я продолжал свой неспешный путь, чувствуя, как потоки энергии закручиваются вокруг меня, пронизывают насквозь, укутывают, баюкают, узнав своего, родного, близкого, как все стихии поочередно хватают меня в свои немилосердные объятия и отпускают, позволяя брести дальше, дальше, к приземистому зданию на окраине города. Я скорее почувствовал, чем увидел, где миры Основы и Ар Соль запутались друг в друге, потеряли Грань, разделявшую их вот уже много тысячелетий. Я увидел Стражей, планирующих над лесами и городом, силами своего Дара пытающихся разделить две совершенно разные реальности. Все еще чувствуя под ногами мостовую, я распахнул воображаемые крылья и взлетел к ним, протянув лучи своего могущества им на помощь. Мир стремительно тек подо мной и сквозь меня, распадаясь за моей спиной на две неравные части, и та, более древняя, мутнела и исчезала за стеной огня. Ледяной ветер пронизывал каждую мышцу, каждую косточку, сковывая движения, останавливая ток крови, но я вбирал его в себя, пил, как родниковую воду, захлебывался, терял направление, будучи сбит мощными встречными потоками, с усилием возвращался на свои пути и рвался дальше, дальше… Когда мне показалось, что я оледенел и камнем падаю вниз, в объятья вечного холода, я неожиданно почувствовал облегчение и почти врезался в прекрасный, очерченный тонкими мазками пастельных красок лик, с изумрудно-зелеными глазами, занявшими полнеба. Благодарность за спасение и радость от встречи охватили все мое существо, я понял, что безумный полет и борьба с пространственным хаосом закончилась. И снова ощутил себя на земле.

Лик прекрасной зеленоглазой женщины все еще оставался в моем сознании. «Десять разумных. Двое уже вернулись. Один из оставшихся восьми — зависимый. Двое из оставшихся семи — странные. Грань порвалась не сама и не там, где они прошли. Четверо здесь, рядом. Четверо далеко. Ищи, если хочешь"

Скомканная череда лиц пронеслась потоком в моем сознании и исчезла. Она была растеряна и расстроена, как и всегда, когда рвалась Грань.

«Спасибо, Эйла, — я послал ей свою глубокую признательность. — Буду искать»

«Тогда удачи»