Сердце демона - Ярослава Лазарева Страница 7

Он ответил коротко, и мужчина в плаще отступил еще дальше. Он смотрел только на Диса и, кажется, даже не заметил меня.

– Ненормальный какой-то, – пояснил Дис, увлекая меня прочь.

Выходя на улицу, я оглянулась.

Света и Наташа были в холле, совсем неподалеку от нас, и, раскрыв рты, наблюдали за развернувшейся перед их глазами сценой.

Отчего-то мне стало неприятно, словно я увидела нечто неподобающее. Дис тоже был мрачен, и минут пять мы шли молча, но затем он, опомнившись, взглянул на меня и улыбнулся. Я не могла устоять перед его улыбкой, и все мрачные мысли тотчас вылетели из головы.

– Пойдем, я покажу тебе Пантеон, – предложил Дис. – Это весьма занятное место. Оно было создано очень давно для почитания богов. Затем его пытались превратить в место поклонения Распятому, затем – в склеп.

«Распятый – это кто?» – хотела спросить я, но вдруг поняла, что речь идет о Христе.

Мы шли по улице, и Дис рассказывал о Пантеоне.

– Это было славное время, – говорил он задумчиво, – Пантеон воздвигли в правление Агриппы, верного пса Октавиана, а затем перестраивали при императорах Домициане, Адриане и Септимии Севере. Тогда люди умели поклоняться богам. Над храмом воздвигли купол, напоминающий небо, и оттуда, сверху, лился свет на молчаливо стоящие статуи. Там был воинственный Марс и надменная Венера, резвая Диана и другие боги. Даже странно, что именно Агриппа стал инициатором создания Пантеона. Сам он был, на мой вкус, грубоват. Прирожденный солдат и флотоводец, временами даже неплохой политик, однако упертый, как баран. Как политику ему не хватало гибкости, хотя он порой оказывал на Октавиана плодотворное влияние, император как-то даже хотел усыновить его. В целом достаточно непривлекательный человек с сильно развитыми надбровными дугами, отчего его лицо вечно казалось мрачным и недовольным.

– Ты рассказываешь о нем так, словно сам видел его. Ты увлекаешься историей?

– Можно сказать и так, – Дис улыбнулся. – Вот и дошли.

Перед нами высилось наполовину окутанное лесами округлое сооружение.

– Здесь внутри – могила Рафаэля, – продолжал мой спутник. – Вот этот мне скорее симпатичен. Хотя все люди слабы. Он приносил своим друзьям несчастья и желал только одного – искусства. Он жил им и был очень тщеславен…

Обычно я не люблю всякие исторические подробности и всегда плаваю в эпохах и датах, но Диса слушала с удовольствием. Возможно, из-за необычайно мягкого тембра его голоса, от которого по спине пробегали мурашки. Возможно, из-за его умения рассказывать так, что веришь, будто он видел все это сам, собственными глазами.

Мы вошли в Пантеон, заполненный туристами.

– Добрый старый Рим, – вздохнул Дис на входе, – от тебя уже почти ничего не осталось…

Мы постояли у надгробия Рафаэля, а затем покинули священное место, чтобы еще побродить по узким улочкам Рима.

– У каждого города есть лицо, – рассказывал Дис, – у Рима оно похоже на лицо двуликого бога Януса. Туристы видят его одним, но только тем, кто живет здесь постоянно, город открывается в истинном обличье. Только сроднившись с ним, можно услышать музыку грязных кривых переулков, почувствовать биение сердец за толстыми стенами непримечательных старых домов, похожих на крепости… Вот посмотри на этот серый дом, – он остановился и указал на один из действительно ничем не примечательных домов, – когда-то здесь бушевали страсти ничуть не менее яркие, чем в знаменитой истории о Ромео и Джульетте. Здесь жила девушка, влюбленная в молодого художника. Он же не любил никого, кроме своего искусства. Она прошла через все унижения, чтобы завоевать его любовь, и умерла на костре, обвиненная в колдовстве по доносу любимого. А на излете периода, который люди называют Возрождением, в этом доме проживала дама, вышедшая замуж за торговца. Всякий раз, когда он отправлялся в плавание, она ставила на окно зажженный светильник, веря, что его тусклый огонек приведет мужа домой. Но он не вернулся из очередного плавания. Женщина ждала его несколько лет, не теряя надежды, а потом взмолилась старым богам, моля вернуть ее мужа. И однажды в грозовую ночь он действительно вернулся к ней, весь промокший и бледный. Она выбежала ему навстречу и поцеловала его, однако он стал иным – его губы были холодны, а взгляд устремлен в пространство… Он казался очень усталым и изможденным…

– Я знаю, у нас тоже есть такие истории. Как у Жуковского, когда к девушке возвращается мертвый жених, – сказала я, чувствуя, что от рассказа Диса мне становится жутко, будто я вижу все собственными глазами. – Но скажи, что все закончилось хорошо! Я не хочу слышать эту историю, если она грустная!

– Все закончилось хорошо, – подтвердил Дис. – Получив желаемое, она вновь взмолилась богам, прося теперь забрать мужа обратно. Люди зачастую и сами не знают, чего хотят.

Я посмотрела на серые мрачные стены. Обычный дом, совсем незаметный на фоне более старых и пышных соседей, и вправду вдруг наполнился жизнью. Еще секунда – и я почувствую биение его сердца, увижу в окне отблеск света от зажженной лампады…

– Вижу, что напугал тебя. Пойдем отсюда, – Дис взял меня за руку и повел прочь.

Мы как раз проходили мимо одного из кафе, откуда вдруг пахнуло насыщенным ароматом капучино и свежей, только с огня, выпечкой. Я сглотнула, некстати вспомнив, что не завтракала сегодня.

– Думаю, пора зайти куда-нибудь, – сказал Дис, опуская руку в карман куртки, и тут на его лице появилось озадаченное выражение.

– Интересно, есть ли здесь поблизости банк? Совсем забыл взять деньги, – пробормотал он.

Я огляделась. На другой стороне дороги, словно по заказу, стоял банкомат.

– Вон, – я указала на него Дису.

Он посмотрел на меня с недоумением:

– Этот железный ящик?

– Да… – теперь настал мой черед растеряться.

– И как им пользоваться? – спросил Дис, усугубляя мое недоумение.

– Ну… вставляешь в щель свою карточку и получаешь деньги, – объяснила я, не понимая, как может быть, чтобы молодой парень никогда не пользовался банкоматом.

– А, ну конечно! – Дис улыбнулся и перешел на другую сторону дороги.

Я последовала за ним. Он достал из кармана карточку – по виду то ли проездной билет, то ли визитку, – положил ее в щель и… взял из нижнего окошечка деньги. Что-то во всем этом было странно неправильное, почти пугающее. Я нахмурилась, стараясь сосредоточиться. Мысли путались и скакали, словно игривые козы. Ну конечно! Он даже не прикоснулся к кнопкам!

Бред!

Я с минуту смотрела на него, не понимая, что происходит, но, к счастью, в моей голове прояснилось. Если кто-то здесь сумасшедший, то, конечно, я. Банкомат не выдает деньги по проездному билету. Это была обычная банковская карточка, просто непривычного для меня вида, и, разумеется, Дис вводил всю необходимую информацию, начиная от пин-кода. Просто это отчего-то не отложилось в моей голове. Я вообще порой бываю очень рассеянной, так что ничего удивительного.