Огонь эльфов. Сага о Тале - Моника Фельтен Страница 7

Мастер-волшебник стал выкрикивать короткие гортанные звуки на непонятном языке. Однако ничего не происходило. Он повторил попытку, которая тоже не дала результата, и тогда Аско-Бахрран сделал знак одному из магов, и тот исчез за низкой, обитой железом дверью, закрывающейся на толстый засов. Вернулся маг со связанным пленником, рот которого был закрыт кляпом. Пленник был очень истощен и еле-еле плелся за магом, ни капельки не сопротивляясь. Колдун молча передал пленника Аско-Бахррану, который тут же толкнул связанного внутрь светящейся колонны.

Только теперь пленник понял, что ему угрожает. Он задрожал всем телом, его голова отчаянно замоталась, из заткнутого рта послышались глухие звуки.

Мастер-волшебник действовал быстро. Еще раз выкрикнув что-то, он с такой силой толкнул пленника в спину, что тот, покачнувшись, безмолвно исчез в светящейся колонне. Маг ждал. Прошло немного времени, и его терпение было вознаграждено. В светящейся колонне показался сначала нечеткий образ чуждого существа. По комнате прошло взволнованное бормотание, но Аско-Бахрран решительным жестом заставил колдунов замолчать.

Жуткое существо, стоявшее в пентаграмме, обрело отчетливые очертания. Оно было намного больше человека, его руки были очень длинные. Почти лишенная волос голова казалась огромной, а зеленые светящиеся глаза вопросительно глядели на мастера-волшебника.

— Зачем вы звали меня?

Тарек взволнованно огляделся. Он был совершенно уверен, что губы ловца снов не шевелились. И все же мастер-волшебник общался с этим существом. Он тоже говорил, не раскрывая рта, и Тарек понял, что они беседуют при помощи мыслей.

Он не слышал, что Аско-Бахрран сообщил ловцу, но слова чудовища эхом отдавались в его голове.

— Что я получу за свои услуги? — спросил он. По лицу ловца снов нельзя было понять, понравился ли ему ответ мастера-волшебника.

— Но я хочу есть сейчас! — возразил ловец и замер в ожидании. По всей видимости, мастер-волшебник предложил ему что-то другое, но ловец снов покачал своей огромной головой и требовательным тоном заявил:

— Девять!

Аско-Бахрран повернулся к Тареку.

— Ловец требует жизни девяти пленников, прежде чем вообще согласится нам помочь, — пояснил он, предоставляя право решать Тареку.

Девять человеческих жизней! Это действительно высокая цена, но время не терпит.

— Дайте ему их, — велел Тарек, хотя и чувствовал себя очень неуютно.

Мастер-волшебник кивнул и повернулся к колдуну, стоявшему непосредственно рядом с Тареком.

— Идите вниз и скажите стражам, что они должны немедленно привести сюда девять пленников, — велел он. Тот, к кому он обратился, повиновался немедленно, торопливо скрываясь за той же самой дверью, откуда появился первый пленник. На этот раз, правда, колдуна не было гораздо дольше.

Когда дверь отворилась, послышались отчаянные крики пленников и щелчки от ударов плетью. Некоторое время спустя в комнату вошли четверо воинов. Они вели девятерых узников — мужчин и женщин с завязанными глазами, но воины не успели заткнуть им рты. Шестеро мужчин и трое женщин отчаянно сопротивлялись, и только сильные удары плетьми как-то сдерживали пленников.

Их вопли усиливало эхо в высоких сводах комнаты, и у Тарека заболели уши. Он сделал мастеру-волшебнику знак, чтобы тот вышел с ним из помещения. Но Аско-Бахрран не смог последовать за Тареком сразу. Поэтому главнокомандующий, выйдя первым, оказался в коридоре. Когда тяжелая двустворчатая дверь захлопнулась за ним и крики остались позади, главнокомандующий с облегчением вздохнул.

Вскоре вышел и Аско-Бахрран, предоставив передачу пленников своим магам.

— Вы хотели со мной поговорить? — спросил он, закрывая дверь и снова выпустив на некоторое время крики пленников в коридор.

— Согласен ли ловец снов с нашим предложением? — Тареку не терпелось узнать.

— Он вскоре начнет поиск! — серьезно ответил мастер-волшебник. — Нерожденные люди, даже если они мертвы, в его измерении очень редки и поэтому очень ценны для него.

Тарек кивнул.

— Вы уверены в том, что он вернется по собственной воле, когда поручение будет выполнено?

Аско-Бахрран усмехнулся.

— Конечно, не стоит беспокоиться, — сказал он. — Наш мир для него враждебная среда. Он будет очень рад покинуть его как можно скорее. — Ответ мастера-волшебника успокоил Тарека: мысль о том, что это отвратительное создание бродит по Тале, ему совершенно не нравилась.

— Когда ловец снов будет готов, велите немедленно начинать, — потребовал Тарек. — И пусть сообщит вашему медиуму, как только найдет женщину, которая носит ребенка. О ней позаботятся мои люди.

Аско-Бахрран коротко кивнул и сказал;

— Я передам ему ваши приказы. — Он почтительно подождал, пока Тарек вышел из длинного коридора и скрылся из виду. Только после этого маг вернулся в зал.

Весна была ранней. Влажная и слишком мягкая зима, оправдавшая свое название только в последние дни, без всякого сопротивления преждевременно предоставила страну вестникам весны.

Уже через два месяца после зимнего солнцеворота первые цветы робко потянулись своими нежными головками навстречу по-зимнему низкому солнцу, а на ветвях кустов смородины набухли крохотные почки.

Жители деревни, выйдя на поля, принялись за крестьянскую работу.

Однажды прохладным солнечным утром, полным пения птиц, Илайя с двумя подругами Нагикой и Иовен отправилась вспахивать поле. Они уселись на козлы повозки, запряженной парой каурых. Поездка предстояла дальняя — вчера вечером девушкам досталось поле высоко в предгорьях Вальдорского кряжа.

— Стойте! — воскликнула Иовен, указывая на темную полосу на востоке. — Синие лебеди возвращаются! — В безоблачном небе, которое рассвет окрасил нежно-розовым, отчетливо виднелась стая крупных величественных птиц.

Нагика подняла голову.

— Ну, теперь точно зиме конец, — улыбнулась она, щурясь от солнечных лучей.

Птицы, выстроившись правильным клином, пролетели прямо над головами девушек. Взмахи их мощных крыльев в чистом воздухе издавали похожий на пение звук, означавший для жителей Тале приход весны.

— Ты еще спишь? — обернулась Нагика к Илайе, сидевшей рядом, и обеспокоенно поглядела на подругу. — Или ты чувствуешь себя не очень хорошо?

Илайя отвела взгляд, пробормотав что-то невнятное. Она действительно чувствовала себя нынче утром не слишком хорошо: она носила под сердцем ребенка уже целых восемь месяцев, но ее по-прежнему жестоко мучила по утрам тошнота, проходившая чаще всего только после обеда. Кроме того, она сердилась, что заставили пахать. Другая женщина в ее положении побереглась бы и осталась в деревне. Но чтобы избежать лишних расспросов, приходилось браться за работу, хотя ребенок уже был очень большим и мешал двигаться. Часто болела спина, было трудно дышать. Но Илайя не жаловалась, а заклинание посланницы Богини по-прежнему действовало, и, похоже, никто не догадывался о ее состоянии.