Последний завет - Андрей Егоров Страница 7

В темноте послышались осторожные шаги Гнева. Как видно, крысокоту также не терпелось обследовать подвал. Ориентировался он в основном по запаху. Поначалу внимательному изучению подверглись тела Мусорщиков. Затем Герман услышал, как Гнев копается где-то в углу с мусором. Кажется, крысокот заинтересовался странным ящиком и теперь скребет его лапой.

— Гнев, тупая скотина, — позвал Герман, — иди сюда!..

В подвале неожиданно посветлело, как будто на смену сумеркам вдруг пришел день. Сначала в темноте проступили очертания стен, потом грузные тела убитых Мусорщиков, глаза Гнева блеснули, а затем и весь подвал осветился, тени поплыли по стенам. Откуда-то возникла белая фигура, бледная как смерть, она вдруг выплыла из стены и как ни в чем не бывало направилась через подвал. Увидев светящиеся во тьме очертания, Герман едва с ума не сошел от страха, он вскочил на ноги и сжал рукоять ножа. Чем бы ни была эта штука, но на обычного призрака совсем не походила. Франц почувствовал, что происходит нечто нехорошее, и закрутил головой, слепо тараща глаза. Только крысокот был совершенно спокоен — то ли он не видел фантома, то ли это просто не вызывало у него никаких отрицательных эмоций и страха.

— Что происходит, а? — жалобно спросил Франц. — Это Мусорщики?

— Спокойнее, — сдерживая сердцебиение, сказал Герман, — все в порядке, все в порядке…

В то же мгновение призрак заговорил, причем так громко, что Германа пробрал озноб, он с трудом сдержался, чтобы не закричать.

— Дорогая, — проговорил замогильный голос, — если ты отправляешься сегодня на Преппенштрассе, не забудь купить на ужин кальмаров. Договорились? Я очень люблю тебя, милая… Хотя и кальмаров тоже…

Фигура исчезла, а потом снова двинулась в путь от дальней стены, опять раздался леденящий душу голос:

— Дорогая, если ты отправляешься сегодня на Преппенштрассе, не забудь купить на ужин кальмаров…

Герман в недоумении смотрел на белесую фигуру, которая раз за разом повторяла свой маршрут и произносила странные слова, и вдруг рассмеялся. Таинственный призрак был всего лишь голографическим письмом, записанным в далеком прошлом! Когда-то он слышал о подобных штуках, да и Старый Кра много об этом рассказывал…

— Дорогая, если ты отправляешься сегодня на Преппенштрассе…

— Кто? Кто это? Кто здесь? — крикнул Франц.

— Можешь не бояться, — успокоил его Герман, — это мой старый приятель, он позаботится о том, чтобы ночью мы не скучали, правда, он умеет говорить всего одну фразу, но и та звучит очень забавно. Ты не находишь?

— Это что, голографическое письмо? — выдавил Франц.

— Точно. — Герман усмехнулся. — Слышал, у вас в Бастионе были такие штуки?

— У нас в Бастионе?! А, да! Были, конечно были! — кивнул Франц. — Что мы будем делать дальше?

— Ждать, — пожал плечами следопыт.

— Чего ждать? — переспросил Франц. Герман вздохнул и принялся перечислять:

— Ждать, когда наступит утро. Этот район ночью небезопасен. Ждать, когда успокоятся Мусорщики. Рано или поздно им надоест нас искать. Ждать, когда у тебя восстановится зрение. Ты хоть что-нибудь видишь?

— Зеленые пятна перед глазами.

— Уже хорошо, — одобрительно кивнул Герман. — Значит, зрение восстанавливается.

— Знаю, — буркнул Франц. — А что будет утром?

— Утром попробуем перебраться через мост на ту сторону реки. Там мой клан. Там помогут. А сейчас давай спать, сегодня был тяжелый день. Гнев посторожит…

Герман улегся на пол, положив руки под голову, и неожиданно для себя очень быстро заснул. Его не тревожило даже то, что где-то в округе, возможно, рыскали Мусорщики и до самого утра звучал голос давно умершего человека:

— Дорогая, если ты отправляешься сегодня на Преппенштрассе, не забудь купить на ужин кальмаров. Договорились? Я очень люблю тебя, милая… Хотя и кальмаров тоже…

ПУСТЬ СУЩЕСТВА, КОТОРЫЕ НАЗЫВАЮТ СЕБЯ ЛЮДЬМИ, ГОВОРЯТ:

И были они белы, а руки их праведны.

И носили они красные кресты, принося теням облегчение от огня, мора и страха. И вносили они в души их уверенность в завтрашнем дне и смелость. И ничего не брали они взамен.

Имя их — Госпитальеры — дети Господни.

ВНЕМЛИТЕ ГЛАСУ ЧИСТОГО РАЗУМА: И были их одежды белы, а помыслы черны и неясны. И носили они красные кресты, насмехаясь над истинной верой, не делая разницы между истинными детьми Его и тенями. Не признавая и не отрицая Его, ушли они от Истиной веры — и тени им стали ближе, чем дети Его. И вносили они в теней зерна злобы и непокорства. И брали они взамен души и пожирали их, ожидая, когда в мир вернется единственный их господин — Антихрист. Имя им — Госпитальеры, дети тьмы и вселенского хаоса.

Последний Завет. Книга Нового мира. Послание заново рожденным. Ст. 16

К утру изображение призрака из далекого прошлого померкло, голос его дребезжал, как старая колымага Багажников на ухабах выщербленного асфальта. Временами он исчезал совсем, но потом снова появлялся и заводил старую песню.

— …не забудь купить на ужин кальмаров. Договорились? Я очень люблю тебя, милая… Хотя и кальмаров тоже… — Первое, что услышал Герман, открыв глаза.

Крысокот ткнулся ему в щеку мокрым носом.

— И тебя с добрым утром, тупая скотина! — привычно пробормотал Герман и сел.

Белесая фигура отделилась от стены и уже примелькавшимся быстрым шагом направилась в центр подвала.

— Как же ты достал меня со своими кальмарами! — Герман выругался, голова болела так, будто вчера по ней стучали железным молотом. — Если бы я был твоей женой, подсыпал бы тебе яду!

Уже было утро, и через маленькое окошко в подвал проникали солнечные лучи. Судя по всему, рассвело совсем недавно. Герман встал и поморщился. За вчерашний день он трижды обращался к запретному, и теперь боль в затылке и щемящая тяжесть в висках будут донимать его очень долго. К полудню неприятные ощущения немного утихнут, но вот прослушать частоты Герман теперь сможет нескоро. Перешагнув через тело Мусорщика, он подошел к Францу и потряс паренька за плечо. Франц испуганно вскинулся, но, увидев Германа и осознав, что ему ничто не угрожает, тут же успокоился.

— Сколько видишь пальцев? — спросил Герман, сунув мальчишке под нос знак победы — «виктори», — одновременно он являлся знаком клана Ветродувов.

— Два, — ответил Франц.

— Значит, очухался, — удовлетворенно буркнул Герман. — Вставай, пора в путь. Лучше бы добраться до моста, пока туман не рассеялся. Есть хочешь?

— Немного.

Герман не без сожаления разломил последнюю плитку пищевого пайка.

— Понесешь мой мешок. Не все же тебе за мной без дела таскаться.