Обладатель-сороковник - Юрий Иванович Страница 7

Но насупившегося Загралова нисколько подобное объяснение не удовлетворило:

– Ты так и не ответил на мой вопрос. И это может привести к полному разрыву отношений между нами.

– Вона как?.. – озадачился вселившийся в молодое тело Апостол. И стал рассуждать: – По большому счёту разрыв отношений с тобой нас не слишком обидит. Поплачем годик-два, но и только. Скорей, ты сам себе навредишь, потеряв таких незаменимых наставников, душевных друзей и прекрасных собутыльников. Ну, по крайней мере я теперь с тобой могу целую ночь пьянствовать, а наш канадский приятель всё равно через некоторое время к нам присоединится.

– Не присоединюсь! – неожиданно и ворчливо возразил старик. – Я в свою родную Канаду сбегу. Иначе с вами, русскими. и молодое тело сопьётся.

– Ой, кто бы зарекался! – фыркнул в его сторону Лучезар. – А то я тебя молодого не знаю! Но речь сейчас не о том… И, возвращаясь к твоему вопросу, Иван, признаюсь, что в нашей компании очень не хватало… «третьего». Да, да! Ты понял правильно! По русским традициям, только трое могут считаться шумной и весёлой компанией, а двое – никак. Да и частенько Леон в свою Канаду уматывает…

– Ага! То есть ты мне сейчас во всём чистосердечно признаешься? – уточнил Загралов. – И покаешься, что сделал с бедным Лучезаром?

Оба наставника синхронно хохотнули после последнего вопроса, а потом Апостол стал приоткрывать тайну, которая доступна лишь обладателям в ранге полного пятидесятника. Оказывается, те могут создавать ещё одно, весьма уникальное запасное тело, то есть себя самого, но в пятилетнем возрасте. Затем следует это тело постоянно поддерживать, не рассеивая в течение огромного срока, целых двадцать пять лет. И только после этого возможен такой обмен, когда основное сознание переходит в самого себя, но молодого. После чего ставшее «запасным» основное тело можно попросту официально умертвить да с почестями захоронить. Ну а самому жить дальше припеваючи.

Хорошее объяснение получилось. Складное. Пусть и невозможное к проверке немедленно, но в будущем – легко. Тем более что пятидесятники и не подозревают, насколько близок их молодой коллега к рубежу создания сразу пятидесяти фантомов. Если принять всё как есть, то возникает ещё большая куча вопросов морального свойства. И, демонстративно отставив в сторону опять наполненный бокал, Загралов нахмурился и попросил внимания:

– Стоп! Не надо так спешить с выпивкой. Я понимаю, Пётр… э-э-э, извини, Лучезар, что ты празднуешь своё возрождение и свадьбу одновременно, но сомнения меня всё равно гнетут. Тем не менее обещаю: если я буду полностью удовлетворён твоими ответами в дальнейшем, не стану сопротивляться и напьюсь.

Тут даже старик заорал азартно вместе со своим омолодившимся приятелем:

– О-о! Ради такого можно и ещё некоторыми секретами поделиться! Уж как хотелось бы увидеть нашего правильного и стойкого Ванюшу, уткнувшегося лицом в салат! Хе-хе-хе!

И сам хохотал больше всех, чуть при этом не задыхаясь и покраснев, словно варёный рак. Ещё чуть-чуть, и Свифт мог бы сорваться на спазматический кашель, который ни к чему хорошему для такой телесной рухляди не привёл бы. Пришлось Клеопатре принимать меры словесного воздействия:

– Нет, я, конечно, не против стать вдовой уже сегодня, но не забывай, у нас ещё не всё готово. Да и твоя смерть во время поминок будет выглядеть слишком уж подозрительной.

Леон немедленно затих, согласно кивнул головой и старался больше не ухохатываться. Тогда как продолжавший веселиться Апостол выразил готовность ответить чуть ли не на все вопросы.

– Тогда отвечай: зачем ты подстроил свою гибель с помощью взрыва?

– Ещё чего?! – сразу возмутился полусотник. – С какой такой стати я должен подставлять невинных людей?! Просто всё удачно (конечно, только для меня!) совпало. У нас и без этого уже было всё готово, и я собирался спокойно «умереть» сразу же после окончания военных действий против Малого Бубенчика и его союзников! В этом не сомневайся. Да! У тебя же в плену Адам находится, почему у него не выпытаешь?

Малым Бубенчиком уже шесть дней обладатели между собой называли бывшего Большого Бонзу. Ну а Адам Борисович Фамулевич, попавший в плен и добровольно отдавший победителю свой сигвигатор, действительно находился в плену. В одном из подвалов «Империи Хоча», окружённом «слепой зоной», с бывшим, но всё ещё умеющим создавать фантомы обладателем вели постоянные допросы кто-нибудь из группы силовиков Клеща. И проигравший войну Адам рассказал и продолжал рассказывать много интересного. Ивану самое главное докладывали порой, но вот по этому вопросу он ничего конкретного в памяти не отыскал.

Хорошо, что внутренняя связь позволяла и подобные детали совершённых преступлений установить в течение одной минуты. Пошёл запрос о взрыве полковнику Клещу, и тот вскоре подтвердил:

– Да, Фамулевич утверждал, что некий взрыв верхнего этажа Меркурий Сити Тауэр готовили люди Большого Бонзы. А как они это сделали конкретно, ему неведомо.

Одна проблема морального плана испарилась. Вернее, уже вторая. Оставалась самая малость:

– А в какой зависимости от вас находятся ваши жёны?

Никто из полусотников ответить не успел, зато неожиданно рассердилась Диана:

– С какой стати ты влезаешь в наши личные отношения?! И по какому такому праву требуешь отчёта?!

– Э-э-э… я, конечно, извиняюсь… – стушевался Иван, получивший ещё и по внутренней связи нагоняй от своей супруги. Потом решил всё-таки протолкнуть, раскрыть свою мысль до конца. – Как же тогда существующие строгости? И тот факт, что во время нашей первой встречи в ресторане жёнам запрещалось даже рот раскрыть без разрешения? Да и во второй части инструкции есть об этом несколько строчек.

– Мало ли что там написано, – проворчал Леон. – Тем более что начинающим и молодым коллегам следует подавать правильные примеры внутренней дисциплины в команде обладателя. Отсебятина там неуместна, полагается лишь единое, централизованное командование. Даже в том случае, если фантомы имеют собственное или, как правильно говорится, полное сознание. Иначе некоторые особо наглые и заносчивые фантомы быстро на мозги усядутся, ещё и ножки свесят.

– Ага! Как же! Вам усядешься! – точно копируя его интонации, спародировала Клеопатра. – Сатрапы, вандалы, рабовладельцы и душители свободы! Мне вон вчера пожалел понравившуюся шубку!..

– Побойся бога, дорогая! – воззрился на роковую красавицу старик. – У тебя же точно таких уже три штуки! Тем более сейчас лето.

– Они другого оттенка и не так шерсть переливается. – Клеопатра притворно, демонстративно надула губки, но зато всхлипнула настолько натурально, что никто не засомневался: слёзы брызнут в любое мгновение. – Раз уж я твоя бессловесная рабыня, то не будь жадиной и одевай меня соответственно!

Леон нахмурился, Диана демонстрировала на лице полный нейтралитет, Ольга – непроизвольное сочувствие, Иван – недоумение. И только Лучезар Апостол захлопал в восторге в ладоши, рассмеялся и попросил у Фаншель: