Замок на Вороньей горе - Андрей Васильев Страница 7

Награда — это хорошо, но вот упоминание о том, что я могу по дороге к ней голову сложить, мне не понравилось.

— Мастер, надо бы идти. — Агриппа повертел головой. — Вон как разгорелся костерок, скоро тут стражи будет много. Зачем нам эти объяснения с орденом?

Я посмотрел туда же, куда он, и присвистнул. Судя по всему, полыхал тот самый сарай, в котором капелла Толстого Го нашла свой конец, а я обрел на свою голову то ли хозяина, то ли работодателя. Горело славно — дым валил сизыми клубами, и даже языки пламени видны были. И еще мне показалось, что и соседние сараи занялись уже. Если это так, то к ночи от этого места останется лишь пепелище. Как бы огонь на город не перекинулся!

— За умышленный поджог городской собственности дают пятьдесят плетей и полгода каменоломен, — тревожно сообщил я магу. — А за такой… Могут и повесить, у судьи Адамса характер тяжелый. Так мне знающие люди говорили.

— Не будем конфликтовать с королевским правосудием, — согласился со мной мастер Гай. — Да и вообще в этом городе делать нам уже нечего. Пора в путь!

И маг бодро зашагал туда, где уже гудела многоголосьем улица и слышались вопли: «Пожар!»

— Я так и не понял — куда мы едем-то? — спросил я у Агриппы, который только ухмыльнулся на слова своего хозяина.

— А тебе какое… — услышал я уже привычные слова, но, к моему величайшему удивлению, он эту фразу до конца не договорил, а сообщил мне вполне нормальным тоном: — Далеко, барон, далеко. Аж в герцогство Химмельстайн. Слышал про такое?

— Не-а, — помотал головой я. — Это где-то недалеко от Западного океана?

— Не то чтобы так, но — да, — подтвердил Агриппа.

— У-у-у, — протянул я. — Не близко. Дыра небось еще та.

— Дыра. — Агриппа пожал плечами. — Так герцогство ведь, не королевство даже.

Как-то давно мне довелось увидеть карту Рагеллона, представилась такая возможность. И я поразился тому, как она напоминает «одеяло дружбы», которое сметал на коленке из разноцветных лоскутов какой-нибудь подвыпивший подмастерье портного.

После Века смуты, который изменил лик Рагеллона раз и навсегда, старые границы государств были забыты, а чтимые веками порядки и законы рассыпались, как карточный домик. Но на их обломках, как грибы после дождя, появились новые молодые королевства, причем самых разных размеров, и, как правило, величина государства зависела от того, какое войско оно могло выставить единовременно и какое именно приданое досталось новому королю от старых времен. Ну и от воли нового правителя, конечно.

Например, Айронт, до того небольшая держава, по воле короля Линдуса Первого и благодаря тому, что именно на этой земле зародился орден Истины, очень быстро, буквально лет за десять, значительно прирос землями, а сейчас и вовсе был первой скрипкой в оркестре Центральных королевств. Замечу отдельно — король Линдус Восьмой, который в настоящий момент сидел на престоле Айронта, во многом единолично определял политику Рагеллона, и к его мнению прислушивались не только ближайшие соседи, но и эльфы, и даже гномы, а это что-то да значило.

И наоборот — Фротир, расположенный у Западного океана и до Века перемен являвшийся огромной державой, развалился буквально на куски сразу же после того, как чума отправила короля и его семью в лучший из миров. Причем воедино эти земли больше так никто и не собрал, они распались на несколько королевств и три с лишним десятка суверенных герцогств.

Ради правды, время от времени и повелители этих самых королевств, и владыки соседних держав пытались присоединить независимые герцогства к своим землям или хотя бы добиться от них вассалитета, но ничего у них не получалось. Не слишком ладящие в дни мира друг с другом, герцоги в военную годину становились одним целым и давали отпор агрессору. Ну а после этого снова враждовали друг с другом. Гипотетически по их герцогствам можно было бы прокатиться огнем и мечом, но кому нужна выжженная земля без подданных? Никому.

Впрочем, тот же Руфус, упокой боги его душу, предполагал, что такое дело — лишь до поры до времени, рано или поздно найдется тот, кто сначала поглотит герцогства, потом — королевства поменьше, а там и до титула императора недалеко. Руфус называл это «генезис власти». И еще он был уверен в том, что императора будут звать Линдус. Может, за такие речи его и прикончили, в конце концов?

Но это я отвлекся. Вот в одно из этих герцогств мы и держали путь.

Из моего родного города мы отбыли очень быстро — пожар-то вышел нешуточный, столбы дыма я видел еще часа три после того, как мы выехали из западных ворот. Похоже, занялись-таки жилые кварталы, на что мастер Гай философски сказал:

— Огонь очищает. И потом, на пепелище лучше вырастает новая жизнь.

И пришпорил коня, ускорив ход.

Я тоже ехал верхом — пришлось, Агриппа заставил. Врать не буду, до этого мне на лошадь влезать не доводилось ни разу, и, если бы не этот здоровяк с его кулачищами, я бы на нее ни в жизнь не вскарабкался.

Как же я отбил себе зад о седло в первый день! Это просто ужас что такое! И ляжки натер тоже. Но — надо. Мастер Гай не шутил, когда говорил о том, что мне предстоит много чего усвоить. Я просто не представлял себе, насколько много.

День за днем он вдалбливал мне в голову всякое-разное, причем настолько разное, что я только диву давался. Я выучил родословную баронов фон Рутов — от первого из них, Лео фон Рута до своего якобы батюшки, Йохима фон Рута.

Я узнал, как охотятся с собаками, как загоняют оленя, как травят медведя и как смотреть в горло подсадным уткам.

Я носил вещи покойного барона, чтобы они выглядели на мне естественно, будто я в них вырос. Мало того, мне пошили еще несколько костюмов, ради этого мы даже задержались в славном городе Триндите.

Мне рассказали о фамильных древах всех правящих семей Рагеллона (тут, правда, я не сильно напрягался, все равно всех этих венценосных персон не запомнишь. Много их очень.). Я заучил наизусть имена великих мудрецов прошлого и названия их сочинений. Агриппа назвал это лишним трудом, но мастер Гай все равно заставил меня это сделать.

Если мы ночевали в городе, то, как правило, маг селился в лучшей гостинице и требовал, чтобы ужин нам сервировали так, как это делается у каких-нибудь графов или даже королей. Не потому, что он был столь чванлив, просто я должен был усвоить, как вести себя за столом в приличном обществе. Вы когда-нибудь ели с толстыми книжками под мышками? Нет? Вы не знаете жизни. Еда была отменная, я эдакой снеди сроду не пробовал, даже когда жил в благородном доме. Но половина ее поначалу пролетала мимо моего рта.

Но это еще ничего. Если мы останавливались на ночевку в каком-нибудь занюханном месте или в лесу (а бывало и такое), то меня ожидало куда более серьезное испытание. Я попадал в руки Агриппы, который учил меня владеть благородным оружием, то есть тяжелой шпагой [2]и дагой. [3]Как правило, при поединках дворяне орудовали именно ими.