Элла покинула здание! - Анна Гринь Страница 7

— Надо будет узнать, — подмигнула мне Фекла. Эмоции она скрывать не умела, так что я мгновенно заметила промелькнувшее в ее взгляде и улыбке облегчение. Похоже, рейна нежно любила Центральное управление и свою работу, и ей совсем не хотелось, чтобы в глазах нового человека они выглядели неприглядно. — Хотя мне они не скажут, конечно. Пусть в управлении и есть женщины, но мы трудимся там, где всю видимую и важную работу делают эти любопытные ко всему новому мужики.

— И много здесь женщин? — пользуясь своим внезапным информатором, не замедлила спросить я.

— Четыре… Ты пятая. Я, тетя Соня, Белчер и Изольда.

— А?..

— Тетя Соня — это… ну, кухарка, что ли? Иначе не скажешь, — охотно стала рассказывать Фекла, провожая меня к лестнице и грозно посматривая на закрытые двери. — Она на самом верху, при начальстве. Белчер — секретарь главного, она за все годы службы ни разу шефу даже кофейку не сварила. Важная и деловая дама. Строгая. Но она и правда важна для главного, она его негласный заместитель. А кофеек поднести, обед подать или ужин, если начальник до ночи в кабинете засел, — это тетя Соня. Милейшая рейяна. Ее и сманить пытались, и шефа уговаривали тетю Соню отдать, золотые горы обещали, а она ни в какую. Не ушла, хоть и тяжело тут.

— Ясно, — кивнула я.

— А Изольда — стенографистка и машинистка. Она в общем зале сидит. Это туточки, во-о-он за той дверкой. — Девушка указала подбородком на двери по правую руку от себя. — Там большой зал, перегородок почти нет. И Изольда там, за своим столом. Ее работа — на допросах в управлении за гномьей печатной машиной сидеть. У них для этого еще пара людей есть, но женщина только одна. Изочка, кстати, очень нежная и трепетная, аки лань. Но работник отличный. Ее как-то посадили документировать допрос какого-то убивца. Все знали, что Изольду подобное пужает. Но она от рассказов о жестоких зверствах не сбежала, а отсидела до самого конца и даже в полуобмороке продолжала выбивать буковки.

— Какая ответственная, — восхитилась я. — Ты извини, я побегу, а то коробка тяжелая.

— Ой, прости! — всплеснула руками хозяйственница. — Я и забыла! Беги, беги, конечно.

— Ничего, — ответила я и запыхтела, будто у меня от тяжести заболели руки.

Улыбнувшись рейне на прощанье, я умчалась на свой этаж.

— Мужик косяком пошел, — едва слышно хмыкнула я себе под нос через полчаса, когда в приемную с деликатным стуком заглянул следующий любопытствующий.

Я только и успела, что отнести свою добычу в кладовку и вынуть из коробки средства гигиены. Чтобы не заниматься этим потом, я обыскала туалет начальника. В него вела неприметная дверь прямо из кабинета, а само помещение располагалось в конце довольно длинного коридора и было снабжено всеми нужными приспособлениями гномьего производства. Там я обнаружила те самые утерянные полотенца и заменила их свежими. В остальном же помещение не требовало моего внимания. Артефакты послушно делали свое дело, в мыльнице лежал совсем свежий брусок мыла, взятого явно не у хозяйственной Феклы. Да и в остальном место выглядело аккуратнее и чище, чем кабинет Белянского.

— Склонность к чистоте и гигиене — это жирный плюс в вашу характеристику, шеф, — усмехнулась я, возвращаясь в свои подсобки с полотенчиками, которые кто-то явно стирал, но опять же не вонючим казенным мылом. — Жена или любовница? Было бы неплохо.

И вот как раз тогда, когда я, засучив рукава, принялась за замачивание чашек, выстраивая их на столешнице рядом с мойкой и вливая в каждую воду со слабо разведенным моющим средством, явился высокий и весьма упитанный человек в вытертом серо-бежевом костюме-тройке. Услышав, что кто-то со слоновьей деликатностью крутится в приемной, я выглянула из кухоньки, приподняв бровь, оглядела посетителя, пока он стоял ко мне спиной и можно было не изображать гостеприимство.

Он был грузен и из-за своего роста казался просто огромным, широким и неповоротливым. Костюм на нем трещал — ни пиджак, ни жилетка не желали сдерживать рвущиеся во все стороны телеса. Щеки его виднелись даже со спины, сзади на затылке сквозь коротко стриженные темные волосы проступала кожная складка.

— Здравствуйте, — выдвинувшись немного в приемную, обратилась я к мужчине, — могу вам чем-то помочь? Я секретарь рейяна Белянского, его сейчас нет на месте, а я не в курсе расписания его дел. Вам назначено? У вас какой-то срочный вопрос?

Рейян как мог быстро повернулся и уставился на меня с видом толстого кота, который наконец разглядел мышь. Щеки мужчины тут же стали оттенка свеклы, а от улыбки глаза превратились в узкие щелки.

— Так это правда! — густым басом, чуть растягивая гласные, почти пропел он. — У нашего Белянского новый секретарь!

«Интересно, сколько раз за сегодняшний день я услышу эту фразу? — с тоской подумала я, ожидая, когда мужчина бесцеремонно осмотрит меня с ног до головы. — Если больше дюжины, то вечером я слопаю ту коробку печенья, что привезла с собой».

К липким изучающим взглядам я давно привыкла и прекрасно отдавала себе отчет, что в узкой юбке, шелковой блузке и на высоченных каблуках мне не избежать повышенного внимания в первый же рабочий день. На самом деле я сознательно выбрала именно такой наряд. За один день, полный всеобщего внимания, обо мне должно было сформироваться определенное мнение. Я просто обязана с этого и до последнего дня своей работы здесь в глазах коллег быть яркой, женственной, доброжелательной, умненькой и… обычной рейной. Здесь и сейчас я хотела начать жизнь заново, раз уж тут меня никто не знает, ведь я, как и многие другие, имела право на жизнь самой простой девушки. Пусть я никогда не стеснялась своих особенностей, но в глазах окружающих они слишком выделяли меня из толпы остальных рейн и рейян.

— Рейян Себастьян Калтуховский! — с важностью оперного конферансье произнес мужчина, продолжая беззастенчиво шарить по моей фигуре взглядом. — Судмедэксперт управления.

— Очень приятно, — старательно контролируя выражение лица, ответила я и чуть-чуть улыбнулась. — Так у вас срочное дело к рейяну Белянскому?

— Ах, это все мелочи, — ответил мужчина, махнув рукой. — Мое дело может и потерпеть. Так вы теперь…

Он так растянул фразу, пытаясь найти подходящий вопрос, не выглядя при этом нелепо, что просто не успел ее закончить — в приемной появился мой начальник. Я едва не расплылась в искренней улыбке. А когда Белянский при виде судмедэксперта и меня, застывшей на пороге, откровенно поморщился, мне захотелось расцеловать начальника в обе щеки. Спаситель!

— Калтуховский? — спросил рейян так, будто не узнал его. — Какими судьбами?

«Такими! — едва не ответила за эксперта я. — Известно какими!»

— Марьян, я на секунду, — пробасил великан. — Я лишь хотел кое-что уточнить по тому делу… — Он замялся, как-то разом под хмурым взглядом Белянского из огромного и представительного великана превратившись в подростка. — Ну… по тому делу. По прошлому!