Кровь драконов - Тодд Маккефри Страница 70

Тилара хитро улыбнулась и подняла большой кувшин.

— Теперь да. Я подмешала в его вино сок кошачьей травы.

— Сейчас отдых для него — самое главное, — согласилась Лорана.

К'лар получил сильный ожог лба и щеки; к счастью, для его лечения было достаточно чистой повязки и небольшого количества холодилки, смягчавшей боль.

— Ох, надо же! — спохватилась Тилара. — Людям нужно поесть, а я мешаю своей болтовней!. — Она отвернулась и сказала: — Ешьте. Сейчас я принесу второе. И десерт.

Лорана только сейчас почувствовала, что страшно проголодалась и изнывает от жажды. Бульон исчез в мгновение ока. Девушка потянулась к хлебу, намереваясь отрезать себе кусок, но Киндан перехватил ее руку.

— Держи, — сказал он, передавая ей большой ломоть.

Лорана благодарно кивнула и стала намазывать хлеб маслом. Тилара вернулась и незаметно снова наполнила их чашки.

— А как насчет чего-нибудь повкуснее? — спросила она. — Есть хороший кусочек пряного цеппи. С клубнями и свежим горохом.

— С удовольствием, — сказал Киндан и подмигнул Лоране.

Та перехватила его взгляд и кивнула с полным ртом.

— Еду на двоих! — раздалось поблизости.

Лорана узнала голос Туллеа и подняла взгляд. Всадница королевы выглядела свежей и отдохнувшей. Стоявший рядом Б'ник тщетно пытался ее утихомирить.

— Эй, ты! — крикнула Туллеа Тиларе, не обращая внимания на Б'ника. — Ты меня слышала?

— Я занята, — ответила Тилара и добавила так, что было слышно только Киндану и Лоране: — Обслуживаю тех, кто помогал Вейру.

Она ушла, не обращая внимания на вопли Туллеа. Наконец всадница королевы встала и двинулась за Тиларой, но тут вошел М'тал.

— Туллеа, я искал тебя, — окликнул предводитель Вейра. Покраснев от гнева, Туллеа повернулась к нему. Б'ник положил ладонь на ее руку, пытаясь успокоить. Этот жест не ускользнул от взгляда усталого М'тала.

— Каков список потерь? — спросил он, подойдя к Туллеа вплотную.

— Что?

М'тал перефразировал вопрос.

— Сколько всадников и драконов ранено слишком тяжело, чтобы принять участие в следующем Падении, и сколько времени уйдет на их излечение?

— Не знаю, — бросила Туллеа и показала рукой на Лорану. — Спросите ее.

В пещеру вошел В'рен, заместитель командира первого крыла М'тала, и встал рядом с предводителем Вейра.

— Я спрашиваю тебя, — сказал М'тал. — С потерей Брет'ы ты стала госпожой Бенден-Вейра. Забота о раненых — твоя обязанность.

Слова М'тала заставили Туллеа отпрянуть. Но она тут же пришла в себя и злобно улыбнулась.

— Да, я госпожа Вейра, не так ли? — с нескрываемым удовлетворением сказала она, красноречиво посмотрела на Б'ника, а затем снова повернулась к предводителю. — А кто станет предводителем Вейра, когда Майнит'а поднимется в полет, еще неизвестно. Осторожнее, М'тал. Ты ведь не хочешь расстроить вашу королеву, не так ли? — промурлыкала она.

М'тал смерил ее пронизывающим взглядом.

— У тебя есть долг перед Вейром.

— Я выполню свой долг, — бросила Туллеа, — когда моя королева найдет себе пару. А пока что — спросите ее. — Она кивнула на Лорану.

— Туллеа… — умоляюще сказал Б'ник, но та посмотрела на него сверху вниз и тряхнула головой.

— И в пещерах тоже кое-что изменится, — вызывающе сказала она и села. — Я устала, Б'ник. Сходи за едой.

Бронзовый всадник посмотрел сначала на предводителя Вейра, потом на Туллеа, вздохнул, извинился взглядом перед М'талом, встал и пошел к очагу.

В пещеру вошел К'тан, заметил М'тала и устремился к нему.

— Предводитель Вейра… — с поклоном сказал он.

— Что, плохо? — спросил М'тал.

По дороге сюда он уже видел, что все дно кратера занято ранеными драконами и всадниками. Предводитель Вейра даже не пытался скрыть слезы. Он шел от всадника к дракону, утешал, хвалил, подбадривал, делал все, что мог, чтобы успокоить и показать, что он не просто разделяет их боль. Он чувствовал себя ответственным за каждый ожог. Нити. Более того, знал, что именно его решение о том, что кашляющие драконы должны принимать участие в вылете против Нитей, неизмеримо увеличило потери.

— Уже известно, что в Промежуток ушли сорок пять, — сказал К'тан. — Еще двадцать три тяжело ранены и смогут летать снова в лучшем случае через месяц. Еще тридцать семь имеют небольшие повреждения и полетят через семидневку.

М'тал сгорбился так, словно получил удар в грудь. В первом же Падении Вейр потерял почти треть своих сил. Стоявший сзади В'рен ахнул от изумления.

«Я должен был это предвидеть», — сказал себе М'тал. Он обвел взглядом пещеру и увидел Киндана и Лорану.

— Давайте присоединимся к ним, — сказал он и сделал знак своим спутникам.

Киндан заметил их первым. Он увидел мрачное лицо М'тала и жестом показал им на стулья. Пока они садились, Лорана подняла взгляд, оторвалась от бульона и виновато опустила ложку, ожидая, когда обслужат остальных.

— Нет-нет, ешь, Лорана, — сказал М'тал, — нам сейчас что-нибудь принесут.

— Я сам схожу, — сказал Киндан, поднимаясь на ноги.

— Хороший парень, — прокомментировал В'рен, следя за тем, как Киндан подошел к одной из женщин и весело заговорил с ней.

— Просто чудо, что он не прошел Запечатление, — сказал К'тан.

— Или благословение, — добавил М'тал. Боль, звучавшую в его голосе, расслышали все.

— Брось, М'тал, все не так уж плохо, — возразил В'рен. — Да, мы понесли потери, но в Записях ясно сказано, что во время первого Падения так случается в каждом Вейре.

— Одна треть Вейра? — Ответ М'тала был полон боли и гнева на самого себя. Он махнул рукой в сторону кратера. — Разве ты не видел их? Они заняли всю чашу!

— Уже нет, — твердо ответил К'тан. Когда М'тал смерил его взглядом, целитель объяснил: — Теперь они отдыхают в своих вейрах.

— Еду на троих или пятерых? — прервала их вернувшаяся Тилара.

Шедший следом Киндан с явной натугой тащил огромный поднос.

— На пятерых, Тилара, — взмолился Киндан. — Назад не понесу!

— Потому что ты всего-навсего ленивый арфист, — беззлобно поддразнила его Тилара.

Она быстро достала тарелки, чашки и кружки и скомандовала, куда поставить кувшины с кла и корзины с хлебом. Потом довольно осмотрела стол и сказала Киндану:

— Если решишь сменить профессию, милости просим к нам, в нижние пещеры!

— Спасибо, Тилара, — слегка поклонился Киндан. — Но я уже нашел себе дело по душе.