Изнанка света - Михаил Шухраев Страница 70

— Эвелина, — кивнул Кари. — Плакала. По телефону. А я — террорист. Понятно. Теперь мне все понятно, — Он пожал плечами, и совершенно неожиданно — даже для себя — сказал:

— До чего ж ты мне надоела, кукла крашеная!

И тут же он почувствовал, как после этой фразы стало легче дышать.

Кари повернулся и вышел, не слушая, что кричит вслед Джагара — кажется, она кричала «не уходи», а может, выкрикивала ругательства… Он не слушал, ему было абсолютно все равно.

Кари вышел в ночь. Было довольно холодно. Он посмотрел в небо. Над головой светили неяркие осенние звезды. Почему-то контрабандисту сделалось очень неуютно. Такого прежде не было — ни в Запределье, ни здесь. Как будто с самим городом творилось что-то не то, что-то, что превращало его в темный лабиринт фиолетово-серых стен, которому не будет ни конца ни края — ступив такой, будешь блуждать в нем вечность, как в аду. А может, и было это самым настоящим адом — без котлов, сковородок и пил. Есть вещи куда более адские… Видение внушало неясную тревогу — такую тревогу начинают чувствовать животные, когда землетрясения еще нет, но что-то уже начало смещаться в глубинах земли.

Кари отогнал видение. Неужто это из-за ссоры со вздорной девицей?

«Брось, — усмехнулся он про себя. — Это не ссора, а разрыв — раз. Этот разрыв — к лучшему — два. А в-третьих, тебе надо сейчас восстанавливаться, отстроить свое жилище заново. Главное — типа он все-таки замочил! А если враг не мешает, жить можно…»

Но чтобы жить, требовались деньги. Требовалось отыскать временное жилье. С последним, впрочем, проблем не было — в Собачьей Слободе в Запределье он всегда был своим. Кари с сожалением подумал о кошках, которых теперь некому будет кормить.

Ничего, дайте только время — и он все устроит в самом лучшем виде. И обойдется без всякой Джагары.

Кари остановился у станции метро, достал из кармана сигареты, закурил. Пожалуй, надо сделать один звонок. Было некое предложение, очень денежное, но он все тянул и отказывался. Оно возникло как раз в то время, когда он дважды продал одну-единственную больную собаку. И как раз от того, кто купил ее во второй раз — от конкурента слишком жадного бизнесмена.

Теперь пора соглашаться на предложение. Выбора нет, хотя вряд ли какой контрабандист возьмется за такое.

— Слюшаю, — раздался на том конце провода голос с заметным акцентом.

Кари назвался — большего и не требовалось. Посредник отлично знал, с кем говорит и в чем смысл предложения. Зачем же трепать языком по телефону.

— Я согласен, — просто ответил он.

— Завтра? — спросили на том конце.

— Завтра. Желательно… — он на секунду задумался, потом сказал:

— У Новой Голландии. Клуб «Морийский гоблин». В одиннадцать вечера.

Собеседник замолк, видимо, обдумывая сказанное.

— Нэльзя. Вера запрэщает по вашим клюбам хадыть, — раздался ответ.

— Думаю, ради дела все же можно. А если нет — желаю здравствовать.

— Харашо, — с неудовольствием произнес голос.

— До завтра. — Кари положил трубку.

Он прошел по линии, не выходя в Запределье, хотя здесь ему всегда очень нравилось. В другом мире эти дома приобретали совершенно невероятные очертания, становясь средневековыми замками и крепостями. Это был обжитой и очень приятный район Запределья. Но сейчас ему отчего-то хотелось побыть здесь. На Оборотной Стороне — и в полном одиночестве.

Теперь надо было пройти по мосту над Невой, которая совсем скоро покроется льдом и замерзнет до весны. Кари всмотрелся в темные воды — и вновь на какую-то долю секунды увидел темный и тоскливый лабиринт. Он оторвал взгляд от медленной и неторопливой реки — и зашагал дальше — к площади. К той самой площади, где несколько дней назад он впервые увидел Эрика.

Сейчас кафе было закрыто. Да и не надо было ему в кафе. Он просто шел в направлении Собачьей Слободы. Выйти в Запределье здесь можно было всегда — и без проблем.

Он обогнул Новую Голландию, прошел мимо того самого «Морийского гоблина», где завтра должна была состояться встреча. Вроде бы, место вполне надежное. Сегодня клуб был выходным, а завтра там намечалась готическая вечеринка. Ну, не все ли равно.

В арке почудилось какое-то движение. Кари затаился, потом медленно двинулся вперед, рассмеявшись в душе собственному страху. Это оказались две девчонки лет шестнадцати, занятые очень серьезным делом. Вся арка была заклеена афишами выступлений рок-команд, и девчонки деловито и по-партизански орудуя бритвами, срезали какие-то афиши — вероятно, чтобы вывесить у себя дома. Кари вгляделся — это были портреты певицы Светланы Сургановой.

Он молча прошел мимо девчонок, которые поняли, что этот парень в черном и с лохматой прической — наверняка свой и ничего им не сделает.

Кари вдруг подумал, что, может быть, напрасно он согласился на «деловое предложение». Одно дело — приторговывать тем, что, в общем-то, не следует переносить из Запределья в наш мир — и наоборот. Совсем другое — использовать Запределье как безопасный маршрут для доставки… Доставки чего именно? Оружия, наркотиков, взрывчатки? Чего-то из перечисленного — наверняка. Вряд ли эти его клиенты станут интересоваться антиквариатом, не тот это народ. Совсем не тот.

Против кого будет нацелено это оружие? А, впрочем, так ли уж это важно! Не видишь — и не бредишь. А деньги обещаются такие, что можно отстроить двадцать таких особнячков, как был у него.

«И купить — со всеми потрохами — двадцать таких Ларисочек!» — Кари рассмеялся этой мысли. Нет уж, пожалуй, и одной-то было несколько многовато!

Теперь можно было переходить Предел. Впереди ждала Собачья Слобода.

Стук в дверь раздался в тот момент, когда Редрик подумал — нет, ЭТОТ день еще не закончился. Еще какая-то пакость непременно должна сегодня произойти!

— Ред, не спишь?

Это был голос Эйно.

— Нет, телевизор смотрю. Чего только не говорили! «Самоубийца не вынес нанесенного урона!»

— А что они могли еще сказать? Лучше бы молчали, конечно. Тут у меня информация по нашему другу. Ты же знаешь, мы с некоторых пор ставим в голову программки не только господам правоохранителям?

— Кто-то из посредников?

— Ну да, позвонил, сам того не желая. И, как всегда, о звонке позабыл. В общем, наш дорогой Кари только что решился отметиться в одном очень милом дельце. Настолько милом, что будем завтра брать с поличным. Теперь его можно куда угодно отправить — хоть к руководству в Женеву, хоть в дорогие органы — везде будут ждать с распростертыми.

— Что именно?

— Наркота. Доставка через Запределье.

— Во дает! Он не знает, что за подобное…

— Именно. И, скорее всего, очень даже знает. В общем, встреча у них завтра. Клуб «Морийский гоблин» — это у Новой Голландии. Всем будет весело, я это обещаю! Догадывался я, что он — гад распоследний, но чтобы так… Уметь надо!