Дети заката - Тимофей Алексеев Страница 70

Позвонил хозяин ночью. Спал уже Негодин — вытащил звонок его из теплой постели. Недовольно, даже с грубостью в голосе, ответил:

— Я слушаю.

— Капитан Негодин?

— Да, но кому я обязан за столь поздний звонок?

— Помолчи, сынок, и послушай, раз уж ты мою квартиру проворонил.

— Я так понял, это полковник Аридаков?

— Ты правильно понял. Что взяли, по твоему мнению, и что искали — можешь, как профессионал, объяснить?

— Догадываюсь… Видимо, украдена видеокассета, что находилась в верхней антресоли, где были журналы. Там найдена ткань тёмного цвета со следами частиц видеопленки. Работал профи — нет ни единого отпечатка, взлом продуман по секундам — и точно знал место нахождения интересующего его предмета. Мне нужно знать, о чём эта видеокассета, чтобы строить версии.

— Это нетелефонный разговор! Завтра я вылетаю первым рейсом. Найди в моём бывшем ведомстве майора Сажина, сейчас же по телефону через дежурного. Полностью введи его в курс, и сегодня, капитан! Сегодня! Это непростое дело.

На другом конце положили трубку. Негодин чертыхнулся: было два часа ночи! Поставив чайник на плиту, набрал номер дежурного ФСБ:

— Мне срочно нужен майор Сажин! По поручению полковника Аридакова…

— Кто вы? — На другом конце трубки ждали ответа.

— Капитан Негодин, уголовный розыск.

— Ждите… Вам перезвонят.

Звонок прозвучал вместе со свистом чайника, и низкий голос представился майором Сажиным.

— В чем дело, капитан? Ночь на дворе…

— Вскрыта квартира полковника Аридакова. Алло, вы слышите меня?

— Слышу. — Недолгое молчание, звонивший человек явно размышлял. — И сейчас приеду…

Утро выпало для Негодина таким же баламутным, как и прошедшая ночь. Считай, до утра просидели на кухне с майором. Только не Саша Негодин его расспрашивал — роли поменялись. Расспрашивал фээсбэшник и пока не услышал всё, о чем знал опер, не успокоился. Но у сыскаря сложилось впечатление, что о кассете Сажин мало что знал. На двенадцать дня договорились встретиться у подъезда дома полковника и еще раз, теперь уже с Сажиным, осмотреть квартиру, а в час дня уже прилетит сам полковник. Но это так, загадали.

Как только переступил порог своего кабинета, сообщили, что надо выезжать на «мокруху». Какой-то законопослушный гражданин нашёл труп на берегу Енисея, почти в городской черте. Прибыв на место, Негодин понял, что дело с кассетой становится интересным. Обнаруженный убитый был похож на того дьякона, которого описал водила. При нём не было документов, да и вообще ничего примечательного не было. Когда только взглянул в его лицо, стянутое болью и страхом, и узнал его по описанию, понял, что при нём ничего нет. Да кто что оставит?! Не для того убивали. Отпечатки пальцев ничего не дали: в картотеке не числились.

Только задумался Негодин. Что-то здесь не так! Больно уж складно все выходит. Ещё не было достоверно известно, он ли вскрыл квартиру полковника, а уже в органы попадает его труп. Если бы кто-то по-настоящему хотел, чтобы этого человека не нашла милиция, даже убив, они бы спрятали его надежно — ну утопили, наконец! А нет — бросили рядом с тропинкой, где сотни людей ходят. Кто-то хотел, чтобы его вскоре нашли да начали отрабатывать по полной программе… А что, если вообще не был этот человек на квартире у полковника? Уж больно жалким и убогим выглядел. Такие при слове «милиция» писают дальше, чем видят. Убит он был тяжелым предметом по голове. Затылочная кость была раздроблена.

— Чем его так? Кувалдой? — Негодин обошел вокруг трупа. — А смерти он не ждал! Знал, видно, палача…

Проводивший описание при поднятии трупа медик вскинул голову:

— Мне тоже так сначала показалось. Только убили его не здесь, и по крайней мере, три дня назад. Да и вообще, похоже, его сбила машина. А черепок об асфальт разлетелся.

— Откуда такая уверенность?

— У него живот синий — первый удар был туда. Но точно будем знать после вскрытия. Что раньше времени судить?

Встреча у дома полковника с Сажиным произошла вовремя, только он уже был не один. С ним прохаживался седоватый мужчина в светлых брюках и такой же рубашке. Негодин понял, что это и есть хозяин вскрытой квартиры. В дом не пошли, присели тут же на скамье под чахлыми молодыми деревьями.

— Ну, что, капитан… Мы тут с майорам посовещались… Прикрывать это дело нужно! Надо — я заявление напишу в твоем отделении. Ну, исчезла какая-то кассета — да она, может, с мультиками была. — Седоватый внимательно смотрел в глаза Негодину. — Решай, капитан! У тебя своих дел выше крыши.

— Вчера, может быть, и закрыли бы, а сегодня уже не могу. — Негодин понял, что они не желают, чтобы кто-то посторонний вникал в это дело.

— Так… В позу встал, что ли?

— Да нет, товарищ полковник! Какая уж тут поза? Труп уже по этому делу — наверное, из-за мультиков, как вы говорите. Сегодня с утра на подъем выезжали.

Сажин с полковником переглянулись.

— Твои мысли по этому делу. — Полковник и Сажин ждали. — Что думаешь?

— Что было на кассете, я не знаю, какие уж тут мысли. А как понял, делиться со мной информацией вы не будете. А раз уж вы берете дело в свои руки, то и труп берите. Мне-то он зачем? Совет могу дать на прощанье, точнее, зацепку. Человечка своего приставьте за водилой из мебельной фирмы — он нас навел на этого, что сейчас в морге показания дает патологоанатому.

— Ну, ты сразу и прощаться, капитан?… Если честно, и сами не знаем, что было на кассете. Обряд какой-то: мужики с мечами, бабы с ребятишками — ничего ценного. Вот только ума не приложу: кому она понадобилась и кто о ней пронюхал? Но этот кто-то в мой дом был вхож… А человека мы приставим. Только будет ли толк? Он сейчас, если рыльце в пушку, затаится, примерным станет. А то, может, и вслед за этим дьяконом — как ты его называешь — пойти. Только этого нам не подбросят.

— Так я поеду. — Сажин поднялся. — А то и впрямь к раздаче опоздаем.

— А ты, капитан, веди параллельно с нами дело. Может, на что и выскочишь. Да и вообще, «одна голова хорошо…».

— А две много. — Негодин тоже поднялся. — Пойду я, мне до пенсии далеко, работать надо.

Валентин Михайлович Аридаков, полковник ФСБ, ушёл на пенсию сам. Выслуги давно хватало, но ещё бы работал, если бы не эта злополучная кассета. После операции в урочище Двух Братьев понял, что нужно уходить самому, а не ждать, когда узнают сослуживцы и руководство и переведут на бумажную работу — в архив, подшивать старые дела. А то и вообще не оставят — сошлются на пенсионный возраст да отправят восвояси.

А всё началось после того, как приехали они с Сажиным из Буранова. В один прекрасный момент осознал, что не помнит ничего. Ради чего ездили? Ради чего вертолёт с группой захвата задействовали? Провал в памяти! Поговорил с Сажиным, а тот только и вспомнил, что пили, наутро на рыбалку собирались с участковым местным — и всё. Сели они тогда с ним вдвоем, после того как кассету просмотрели, думать, что же всё-таки было. Только так и не надумали ничего. Решили, что не случайно это с ними произошло, а кому-то надо было, чтобы они потом ничего не помнили. А тут рапорт снова поступил от летнаба Соколова. Донесение было, что люди исчезли из скитов. Потом милицейская ориентировка пришла на Светоярова. Понимал полковник, что это звенья одной цепи, но с потерей памяти разорвалась эта цепь, и теперь вряд ли соединишь её.