Источник миров - Генри Каттнер Страница 70

Человек, бегущий вперед, уворачивался как мог от этих страшных ударов зеленого охранника.

Стало ясно, что этот человек пытается прорваться ко мне. Он был одет в нечто плотно облегающее тело.

Его лицо было мне незнакомо. Я не заметил у него никакого оружия, но к поясу был пристегнут пистолет или нечто похожее на него.

Я услышал его голос:

— Эдвард! — сказал он настойчиво, но очень негромко, явно не желая быть услышанным остальными. — Эдвард Бонд! — снова произнес он.

Я понял, кто он. Что-то внутри меня прокрутило кадры убегающих, одетых во все коричневое или зеленое фигур.

Это враг! Бунтарь! Повстанец! Выскочка! Вот кто нанес верхний слой на картину моего мозга и спрятал истину даже от меня самого, от великого лорда Ганелона!

Та же злоба, как и при виде Матолча! Ярость застучала в моих висках с необычной и незнакомой мне силой. А Эдвард Бонд внутри жался от страха. Мое тело, бесспорно, принадлежало Ганелону — плечи назад, грудь выставлена вперед, презрительная улыбка на губах, высокомерно задранный вверх подбородок.

Эдвард Бонд беспомощно слушал, как Ганелон кричит на незнакомом языке и проклинает этого человека.

Прибежавший слегка пригнулся, как бы прячась от моей брани, и в недоумении замер.

Он потянулся к пистолету и настойчиво старался взглянуть мне в глаза, однако это ему не удавалось.

— Ты Ганелон? — с запинкой спросил он. — Эдвард, ты с нами? Послушай меня, Эдвард, ты с нами, ты не Ганелон!

Я заметил, что все еще сжимаю шпагу. Не отвечая на его вопрос, я попробовал поразить его. Но он оказался более ловок и отпрыгнул назад, вытащив свое оружие. Он все время оглядывался куда-то назад в чащу деревьев. Я проследил за его взглядом и увидел другую фигуру, скользящую за их страшными ветками. Это была девушка — и по размерам фигуры, и по форме. Она не носила головного убора, и было видно, как ее волосы развиваются на бегу. Черные волосы ниспадали на плечи. Постепенно она приблизилась, и я заметил, что ее лицо перекошено ненавистью, и скорее всего ко мне. Брюнетка, как сказал бы Эдвард Бонд, улыбалась, но страшной, злой улыбкой.

Человек напротив меня что-то ей сказал.

— Пусть ты сейчас Ганелон, но ты помнишь Эдварда Бонда! Он был с нами — он верил в нас! Выслушай нас, пока еще не поздно! Арле сможет убедить тебя, Эдвард! Иди к Арле. Даже если ты Ганелон, разреши отвести тебя к Арле!

— Все бесполезно, Эрту, — раздался тоненький голос девушки.

Бедняжка боролась с последним из деревьев, но сучья обхватили ее и никак не хотели отпустить. Мои новые знакомые, уже не стесняясь никого, кричали друг другу. Я думал только о том, что могут появиться стражники. Я же хотел получить удовольствие сам и лично убить их! Мне совершенно не хотелось уступать эту возможность каким-то солдатам. Я уже физически хотел их крови, видел, как она вытекала из их жил! Вот в этот момент я даже не вспоминал про Эдварда Бонда.

— Стреляй быстрее, Эрту! — вскричала девушка. — Убей его или отойди с дороги. Я знаю Ганелона.

Она была совершенно права. Я с удовольствием убью их обоих. Я еще крепче обхватил эфес моей шпаги. Она знала Ганелона. А Ганелон помнил ее и знал, что у нее были причины ненавидеть его. Я видел это лицо раньше. Память подсказывала мне это, но до конца еще не открывала свои карты Девушка была мне хорошо знакома, но я не помнил подробностей и обстоятельств нашей предыдущей встречи.

Тот, которого называли Эрту, медленно вынул пистолет. Было заметно, что я для него представлял, по крайней мере, образ его друга. Взмахнув шпагой, я с удовольствием услышал, как она рассекает воздух. В этот раз я не промахнулся, и на нем выступила кровь. Отскочив назад, он снова приблизился. Но на этот раз перед ним я увидел смотревший на меня ствол пистолета.

— Я очень прошу тебя. Не заставляй меня делать это, — сказал он, сжав зубы. — Ты же Эдвард Бонд! Одумайся, это пройдет. Не вынуждай меня убить тебя!

Слыша его слова, я не понимал. Мною овладела дикая ярость к этому человеку, и я уже вновь поднял шпагу, думая, как быстрее окончить все это… Я уже видел, как он умирает у моих ног, и от этого предвкушения испытывал несказанную радость. Я собрался для последнего решительного удара!

Неожиданно моя шпага стала живой и изогнулась в моих руках. Не могу описать, как это произошло, но мой удар возвратился ко мне же. Все, что я готовил для своего врага, я получил обратно. Ужасная, неведомая сила внезапно прошла по шпаге, по моей руке, по всему телу. Меня пронзила ужасная боль, и я упал на колени. Пелена, застилавшая глаза, спала.

Я почувствовал себя униженным и обманутым. Это был не простой удар, а нечто более сильное и могущественное.

Опираясь на траву одной рукой, я оставался на коленях. Рука, державшая шпагу, дико болела, я чувствовал только боль и не мог владеть ею. Сама же шпага валялась в стороне, на траве, странно светясь.

Все это организовал Матолч — я был уверен в этом! Но оплошность была моя. Именно я забыл, вернее, еще не понимал, где нахожусь и насколько нельзя верить этому оборотню. Тем более после того, как я оскорбил его физически в его же жилище. Мне следовало знать, что он отомстит мне при первой же возможности. Тут даже Эдварду Бонду можно было догадаться, а уж Ганелону и подавно, что в шпаге, любезно поданной волком, должен быть подвох.

Хотя по правде говоря у меня не было времени злиться на Матолча. Видно было, как глаза Эрта, его лицо становилось все решительнее, и я понял, что он выстрелит. Его палец начал надавливать на спусковой крючок.

На этот раз меня спас тоненький крик девушки:

— Подожди, Эрту. Подожди, дай мне! Я хочу это сделать сама!

Я все еще был оглушен ударом и наблюдал за ними, не в силах что-либо предпринять. Все происходило очень быстро. Девушка еще не успела выбраться из охвативших ее деревьев. Наконец, вырвавшись из их объятий, она направила на меня свое оружие. Я снова увидел ее лицо, по-прежнему искаженное ненавистью и бледное от злости, и вновь оно показалось мне очень знакомыми.

— Это должна сделать я, дай мне! — вновь закричала она. — Я еще кое-что должна ему!

Ничто не могло ей помешать. Ясно, что даже на таком расстоянии она не промахнется. Я видел ее глаза, причем вблизи, в них было еще больше злости. Дуло чуть-чуть тряслось, потому что ее руки тоже дрожали от ненависти, но я знал — она не промахнется. Как я и читал в книгах, передо мной пронеслась моя жизнь. Причем обе. По очереди. Одна — Бонда, другая — Ганелона.

Но вдруг за ее спиной послышалось громкое шипение, вроде змеиного, но гораздо сильнее. Это на нее наступала моя охрана — деревья. Я не ожидал от них такой скорости. Шипение усиливалось. Эрту пытался предупредить девушку, что-то кричал, но она была охвачена жаждой мести и ничего не слышала.

Ей повезло. Она так и не узнала, что произошло. А почувствовать она могла лишь первый удар ближнего сучка, который сломал ей руку, остальные, дотянувшись до ее тела, завершили начатое. Тем не менее она успела выстрелить, но уже не точно, выстрел лишь расплавил землю передо мной. Запах горелой земли был запахом смерти, приветом с того света.