Приют охотника - Дейв Дункан Страница 71

Он разинул рот.

– Упроси его, – сказал солдат. – Мы все хотим знать.

Он нерешительно поднялся.

– Капитан, проследите, чтобы он не спер тут ничего, пока меня не будет?

– Ладно, парень. То есть я хотел сказать – ваше величество.

Фриц скептически хмыкнул. Продолжая держать маленькую глиняную птичку с такой опаской, словно это сырое яйцо, он направился к двери. Ветер захлопнул ее за его спиной. Его тень мелькнула за окном. С минуту мы ждали, потом услышали далекое бормотание. И ничего больше, если не считать капели и ветра в лесу… или еще нежного голубиного воркования?

– Оттепель продолжается, – прервал я затянувшееся молчание. – Вы попробуете пересечь перевал сегодня, капитан?

– Полагаю, да. Нам надо выехать по возможности скорее, пока погода не поменялась. – Солдат посмотрел на Фриду. – Но согласится ли ваш брат оставить гостиницу?

Да, об этом мы и не подумали! А вдруг Фриц не откликнется на призыв?

– Это зависит от того, что говорит ему сейчас бог, – ответил я. – Если вы успеете на корабль в Винлянде… да нет, все равно до весны вы не одолеете перевалов, чтобы попасть к Холу. Не думаю, чтобы народ принял его до тех пор, пока его не признал бог.

Тигр покосился на старуху и улыбнулся.

– Слово ее светлости тоже не лишено веса, мне кажется.

– Крав признает его для семьи, – пробормотала она, не отнимая от лица платка.

– Да, пожалуй, верно. Да у него и вид царский!

Правда? Ну, во всяком случае, роста ему хватало. Кинг сайз.

– Вид у него потрясающий! – буркнула старуха, немного приходя в себя. – Замечательный царь, и внук тоже замечательный!

Бедный Фриц!

– Но как быть с постоялым двором? – Солдат снова повернулся к Фриде.

– Есть один человек в Гильдербурге – он хотел купить его в прошлом году, когда наши родители… Майстер Тиккенпфайффер, скажите… вы собираетесь еще на юг или возвращаетесь домой?

Нотариус пробормотал что-то неразборчиво.

– Он возвращается домой, это уж точно, – вмешалась Марла. – Я уверена, Йоханн потерял всякий интерес к Великому Холу. – Она хихикнула.

– Я тоже! – заявил Гвилл, глаза которого блеснули. – В смысле, я тоже на север. Кстати, мне нужен адвокат, чтобы заявить об ограблении с применением силы. Вы еще заняты у бургомистра, советник, или готовы заняться другим клиентом?

– Мне надо еще обсудить свой статус с его честью, майстер Гвилл. Но если я и не смогу сам защищать ваши интересы, я готов порекомендовать вам других достойных юристов, кто мог бы.

– Даже на столь простое дело?

– Ну, я бы так не сказал.

– Он хочет сказать, Тангельпуппер, – пояснила Марла, – что мы с Йоханном пойдем на все, чтобы он только не появился в Бельхшлоссе, чтобы трепаться там. Верно, менестрель?

– Более или менее, сударыня.

Марла рассмеялась.

– Ну и сколько будет стоить твое молчание?

– Назовите сами.

– Это к моему благоверному. Как насчет золотой цепи, что он носит?

Гвилл зажмурился.

– Пожалуй, это убедит меня продолжить путешествие на юг.

– И остаться там?

– Разумеется.

– Тогда пойду поговорю со стариной Кошельком. – Она подошла к лестнице.

– Если он заартачится, покажу ему одну-две татуировки. – И, хихикая собственной сообразительности, она вспорхнула по ступенькам.

Мы с Гвиллом обменялись торжествующими взглядами. Даже Фрида и солдат улыбались. Похоже, наш толстый приятель, женившись, получил гораздо больше, чем ожидал. Во всяком случае, остаться снова холостяком ему явно не грозило.

За окном промелькнула тень Фрица.

Он вошел с видом человека, которого только что оглушили по голове. Надо быть выдающимся актером, чтобы так изобразить бледность. На деле не так уж просто даже изобразить дрожь в руках или идти так, словно на плечах твоих лежит невидимый мешок муки. Нет, в данном случае скорее два мешка. Или даже три. В общем, я сомневаюсь, чтобы он врал нам, рассказывая, что случилось.

Он положил фигурку обратно на каминную полку, помялся немного и на мгновение склонил перед ней голову. В глазах его блестели слезы, но, возможно, от ветра. Не будь он так массивен, он казался бы совсем еще мальчишкой.

– Омар… Мы больше-чем квиты. Я беру все свои слова обратно.

– Не беспокойтесь, ваше величество. Большая их часть вполне мною заслужена.

На мгновение в его взгляде промелькнули знакомые свирепые искорки прежнего Фрица.

– Ладно, не буду. Если честно, у меня все еще чешутся руки свернуть тебе шею, но постараюсь этого не делать. Она говорила со мной.

Мы ждали.

Он пожал плечами.

– Фрида… Мы с тобой не… Я – приемыш. Они никогда не говорили мне об этом.

– Мне тоже. – Она освободилась от моей руки и подошла к нему. Они обнялись. Не отпуская ее, он повернулся к нам.

– Я сын Зигфрида из Хольценвальда и княжны Свежерозы Верлийской.

– К черту вступление! – вскричал я. – Рассказывай быстрее!

– Ваше величество! – угрожающе напомнил Фриц.

– Прошу прощения, ваше величество! Конечно, ваше величество!

– Вот так-то лучше! Вот что она мне рассказала: они направлялись на север, в Фолькслянд. У моего отца там проживала семья. Честнодоблесть тоже был с ними – верный слуга ей, друг ему. Их отряд попал под лавину. Честнодоблести удалось выбраться, и он с несколькими другими спасшимися начал копать. Они нашли ребенка – меня. Он решил отправиться за помощью и взял меня с собой, пока я не замерз в метель. Он добрался до этого постоялого двора.

– И мама взяла дитя? – не выдержала Фрида.

– Да. И Верл была завернута вместе со мной, конечно. Но он не нашел здесь помощи – тут не было тогда ни одного постояльца. Это было в ту самую ночь, когда ты родилась. Отец не мог оставить свою жену с новорожденным младенцем, ясное дело. Так что Честнодоблесть ушел один. Он попал под другую лавину.

Некоторое время слышался только шум ветра в деревьях и капель за окном…

– Моя дочь тоже погибла? – Голос старухи звучал почти неслышно.

Фриц помолчал немного, прежде чем ответить.

– Нет. Их с Зигфридом откопали, и они ушли на юг с остальными. Весной они прошли на север через другой перевал, считая меня погибшим.

– Она еще жива?