Дары волшебства - Андрей Смирнов Страница 76

— Господин секонд, — сказал он, глядя в глаза Ведаину, — соблаговолите обьявить дату инаугурации, мы ждем.

Ведаин бросил отчаянный взгляд на Вомфада, но военный министр остался безмолвен. Да и что он мог сказать? Приор вступал в должность ровно через месяц после выборов, так гласил закон, и не было никаких причин, чтобы отдалять или приближать эту дату. Обязанности секонда в данном случаи сводились исключительно к формальной стороне дела: он должен был, как и требовал Кетрав, объявить о дате, а не определять ее.

— Инаугурация состоится шестого ноября в старом дворце, — как-то скомканно и поспешно произнес Ведаин.

Кетрав величественно и спокойно — как и положено властелину целой планеты — кивнул:

— Благодарим вас, секонд.

Он поднялся и двинулся к выходу из зала, за ним потянулись и остальные. Идэль осталась сидеть. Она представляла, что начнется в коридорах дворца, как только будет объявлено об итогах голосования. Дэвид как-то рассказывал ей о поведении футбольных болельщиков на своей родной планете, и принцесса ничуть не сомневалась, что полторы сотни высокорожденных из младших семей и более двух тысяч сопровождавших их дворян — будут реагировать не менее остро. Учитывая же, что как проигравшие, так и победители были вооружены и знакомы с боевой магией — ей выходить в коридор совершенно не хотелось.

Кетрав победил. Что теперь будет? Страх перед будущим вернулся. Нужно было как можно скорее найти Дэвида — он один умел изгонять этот страх. Он скажет что-нибудь идиотское в своем стиле, что-нибудь вроде «Да ну, забей, рано или поздно все само утрясется, все твои страхи и выеденного яйца не стоят!..» и принцессе захочется дать ему своим хрупким высокорожденным кулачком прямо в челюсть или, схватив за воротник, долго трясти, вдалбливая в его тупую башку, что нельзя так легкомысленно относиться к жизни, что все серьезно — что все очень серьезно — и как только она начнет злиться на этого идиота, ее страх пройдет и будущее перестанет казаться таким безнадежным.

Фольгорм прибыл в замок Йрник поздним вечером. Волна посетителей, спешащих обсудить насущные вопросы с будущим приором, поздравить его и выразить ему свою верность, уже отхлынула, настало время для частных и скромных визитов, о которых не стоило информировать широкую общественность. Кетрав ждал его в своих личных апартаментах — именно туда, а не в портальную комнату и не в одну из многочисленных гостиных замка был открыт колдовской путь. Не время для церемоний. Кетрав казался усталым — но, конечно, не настолько усталым, чтобы не иметь возможности принять своего будущего военного министра.

Они говорили около получаса. Кетрава интересовала реакция Вомфада и той части клана Кион, с которой был близок Фольгорм — реакция Галдсайры, Идэль и младших высокорожденных, подчиненных наследникам первой жены Джейбрина.

— Девушки дезориентированы, — с улыбкой сообщил Фольгорм. — В клане настроения самые разные, но те, кто мог бы хоть что-нибудь сделать, так или иначе, все они связаны со мной. С этой стороны сюрпризов не будет. Во всяком случае, пока. Что же касается Вомфада, теперь, как ты понимаешь, на особое доверие с его стороны я рассчитывать не могу. Конечно, я попытался сделать вид, что перешел на твою сторону исключительно для вида, но, боюсь, он не слишком-то в это поверил, — улыбка Фольгорма стала шире. — Так что рассчитывать на какую-то откровенность с его стороны теперь вряд ли разумно. Безусловно, он в самом ближайшем времени начнет перетягивать младших высокорожденных к себе; можно не сомневаться, что он не успокоится, а попытается нанести удар. Он в безвыходном положении, точнее сказать, его единственный выход — как можно скорее устранить тебя, пока ты не взял власть и не стер его в порошок.

Кетрав некоторое время молчал. Он сидел в мягком кресле, положив локти на подлокотники, и, соединив кисти рук «домиком», задумчиво постукивал кончиками пальцев, слегка разводя, а затем вновь сближая кисти.

— Ты ведь понимаешь, что Вомфад — это только одна из наших проблем, — наконец произнес лидер ита-Берайни. — Была проделана, и весьма спешно, большая работа, — теперь стоит ожидать реакции. Кто-то сложит два и два, захочет предъявить счеты… мы к этому готовы, но период, который нас ждет, будет не из легких. Во-первых, мне нужна Идэль. Наш союз подведет черту под расколом в доме Кион. А для этого мне нужно, чтобы рядом с ней не ошивалось никаких неведомо откуда взявшихся выскочек. Мы с тобой это уже обсуждали.

— Да, я помню, — кивнул Фольгорм. — Но я не могу просто устранить Дэвида — это разрушит все мои отношения с племянницей. Я уже пытался сделать так, чтобы его смерть произшла естественным путем, как бы сама собой. Я привел его в Курбанун в тот момент, когда там проходил преображение в терафима один местный колдун. Я рассчитывал, что в ходе боя мне удастся незаметно для Идэль убить его или подставить так, чтобы его смог убить терафим — но увы, этот дурачок вообще не принял участия в бою. Он оказался еще большим неумехой, чем я предполагал. После инициации в Рунном Круге он на некоторое время практически утратил способность создавать заклинания и был вне игры все время, пока мы с Идэль разбирались с терафимом. Я поддержал идиотскую идею заслать Дэвида в Гэал, выдавая его за потомка Ксейдзана — потомка, имеющего преимущественное право претендовать на место претора. Увы, эта попытка так же провалилась. Гэал быстро раскрыли его, как я и рассчитывал, но убивать по непонятным причинам не стали. Похоже, они сами еще не определились, как с ним быть. Дэвиду повезло…

— Мне нужны результаты, а не оправдания, — негромко произнес Кетрав. Он говорил как будто бы совершенно без нажима, спокойно, почти по-дружески, но как только он начал говорить, Фольгорм замолчал. Кетрав определял окружающее пространство. Ему не нужно было выказывать силу — он просто имел ее, и все вокруг, добровольно иди вынужденно, это признавали. Когда он начинал говорить, все замолкали: Кетрава можно было ненавидеть, но невозможно было не замечать.

— Мне нужен стопроцентно несчастный случай, с которым твоя племянница никак не сможет меня увязать, — сказал он. — Мальчик запарил ей мозги любовью и прочей чушью, в результате чего она перестала здраво соображать. Впрочем, у нее и раньше были с этим проблемы. Сильный, независимый характер, но ума не на грош… К Идэль нужен особый подход. Я поручил это деликатное дело тебе и хотел бы видеть результат, а не слушать истории о том, почему у тебя ничего не получилось.

Фольгорм дернулся — то ли от этих слов, то ли от какого-то неприятного воспоминания, но ничего не сказал.

— Второе, — сказал Кетрав. — Мне нужен архив Севегала.

Фольгорм покачал головой.

— Боюсь, с этим все еще хуже. Она даже не дала мне с ним ознакомиться.

— Ты выяснил, где она его прячет?

— Идэль уничтожила все сайдеары, на которых Севегал оставлял записи. Вероятно, перенесла информацию на свой сайдеар. Или просто запомнила.

Кетрав сделал печальное лицо. Фольгорм подумал, что даже если бы он и располагал архивами Севегала, черта с два он отдал бы их чванливому ита-Берайни. Хотя… может быть, и отдал бы. Ту часть архивов, где содержались бесполезные, общеизвестные или устаревшие сведения.