Игрушки для императоров. Лестница в небо - Сергей Кусков Страница 78

– То есть… – Я даже не знал, что на это сказать. – Я могу?…

– Один-единственный тест, – перебила она. – Сложный. С риском выйти из него вперед ногами, но иначе у нас не принято. Пройдешь – зачислен. Не пройдешь – adios. Вот и все.

– Что за тест?

– Скажем так, тебе надо будет пройти полосу, но слож ность ее не в препятствиях, а в том, что некоторые плохие парни попытаются тебя убить. Естественно, не живые, но тебе от этого не легче. Большего сказать не имею права.

– Понятно.

На самом деле понятно ничего не было. Но какие вопросы задавать, я не знал. Неожиданный поворот!

И еще я поразился, как права оказалась мама. Они позвонили-таки! Не совсем позвонили, но, если бы не дон Виктор, связались бы со мной вечером. Дескать, «простили».

De puta madre!!!

– Конечно, я понимаю, мои слова для тебя ничто не значат, – продолжила вдруг Катарина со слащавой ухмылкой кошки, наевшейся сметаны. – Так, отдушина «я был прав, идите вы все». Но моя работа – сообщить. Я ее делаю и потом отчитаюсь. Я рада, что ты не придешь, честно! Тебе у нас не место! Мир? – Она протянула ладонь.

Я кивнул и протянул свою, ошеломленный новым поворотом сюжета:

– Мир.

– Тогда вот моя визитка. Если все же надумаешь. Не смотри так, это тоже работа – отдать визитку. Если надумаешь явиться на тест – звони.

Она вытащила из бардачка и протянула свою карточку. В ней лаконично значилось «Служба вербовки». И никаких украшений или изысков.

– Скажешь оператору, чтобы соединили с Ласточкой.

– Ласточка – это ты? – усмехнулся я. – Прикольный ник!

Она кивнула.

– Только не спрашивай почему. Просто Ласточка. Позывной.

– Понятно.

– Ну, вот и твой район. – Она кивнула на дорогу.

Мы проехали шлюз нашего купола.

– Где тебя высадить, чтобы не светиться?

Не светиться! Скажет тоже! После двух недель, за которые она подбирала и высаживала меня почти возле дома!

– Возле космонавтов высади, – хмыкнул я. – Прогуляюсь, в себя приду.

– Это правильно! – поддержала она.

Да, мне очень нужно посидеть и поразмышлять. Или хотя бы просто прийти в себя. А возле памятников космопроходцам отчего-то лучше думается, наверное, все плохие и глупые мысли в космос улетают, а здравые прилетают.

– Возле Гагарина, – уточнил я.

– Хорошо.

Через несколько минут мы подъехали к ансамблю и встали через дорогу. Я уже поднял люк, когда решил спросить:

– Катарина, а ты выяснила, кто мой отец?

– Что?

Она недоуменно обернулась, но почти сразу поняла, в чем дело.

– Нет. Я тоже уперлась в таинственный счет и включила заднюю.

– У тебя не было возможностей и административных ресурсов его взломать?

Она пожала плечами:

– Были. И есть. Но зачем? Что это даст?

Хороший вопрос.

– Тебе это ничего не дало за восемнадцать лет. От этого знания ни тепло, ни холодно. Зачем ворошить прошлое?

– Ради строки в личном деле в графе «отец» в досье одного из самых секретных подразделений, – усмехнулся я.

Моя усмешка поддержана не была.

– Нам что, на каждого из новобранцев организовывать такую графу? Она будет заполняться у единиц! Все, пока, Хуан, тебе пора. Нам неинтересно прошлое прибывших, как и прошлое их семей. Мы сами – большая семья, и это гораздо важнее.

Да, и тут облом.

– А если я стану одним из вас, пройду Полигон и все такое, это можно будет выяснить?

Она рассмеялось:

– Мальчик, поверь, ради того, чтобы узнать, как зовут подонка, участвовавшего в твоем появлении на свет, не стоит идти к нам. Корпус создан немного для другого.

Мне не осталось ничего иного, кроме как вздохнуть и полезть наружу. На полпути я вновь обернулся:

– Значит, считаешь, принять предложение хефе – неплохой выбор для меня?

– Решай сам. – Она покачала головой. – Любое мое слово – давление. Что-то еще?

– Да. – Я многозначительно посмотрел на пачку сигарет, которые она в этот момент достала из бардачка. – Почему люди курят эту дрянь?

Катарина серьезно задумалась.

– Ну, она помогает нервам успокоиться. Собирает мозги в кучу. Хочешь попробовать?

И протянула пачку мне. Я неуверенной рукой взял ее.

– И зажигалку держи. – Красивая резная серебряная зажигалка последовала за пачкой. – Зажигалку с возвратом, это подарок.

Уже закрывая люк, я уточнил:

– Значит, еще увидимся, раз с возвратом?

Она неопределенно пожала плечами:

– Кто знает? Планета круглая!

От первой затяжки я закашлялся, разодрало горло и легкие. Вонь табачного дыма душила, выворачивала наизнанку. Противная штука! Вторая и третья затяжки пошли также плохо. Но потом стало легче.

Действительно, расслабляет. Напряжение, державшее меня в клещах целый день, начало отступать. Я закрыл глаза и отвалился на спинку лавочки, чувствуя себя предателем самого себя, зажимающим в пальцах тлеющее нечто, на которое не мог смотреть еще утром.

Итак, корпус. Таинственный и загадочный. И крайне жестокий. Но при этом не оставляющий своих в беде. Игрушка для императора, создавшего его, но что он для меня? Цель? Средство? Послать его к чертям и больше не связываться?

Катарина кое-что не договорила, да и не могла договорить. То, что я мог не выполнять приказы и не бросил оружие, – это отговорки, поводы вернуть меня. Например, если бы я бросился на помощь без «Жала», с одной аптечкой, об этом бы просто не вспомнили. Им нужны мои способности, и ради них они расшибутся в лепешку. Не мальчик Хуанито, пришедший к ним две недели назад, над которым можно поиздеваться и поэкспериментировать, а супермен Хуан Шимановский, выдавший на тестах такое, что не под силу никому.

Я отдаю себе отчет, подобное невозможно. Если бы самолично не прошел все эти испытания и контрольные полосы, рассмеялся бы, скажи мне кто-то обратное. А значит, я становлюсь вдвойне, втройне, вдесятеро полезным и ценным!

Я – мод с неизвестными способностями. И, как правильно предупредила Норма, способности – это оружие, которое можно использовать.

Теперь Виктор Кампос. Его мотивы неясны, невероятно, чтобы такой человек предложил нечто подобное мелкой сошке вроде меня. Согласен, интуиция, умение разбираться в людях – этого у него не отнять, но неужели не нашелся человек из его среды? Тот, кто «в теме»? Не верю!

Но предложение прозвучало, и серьезно. Такие люди просто не умеют шутить. А значит, если я сейчас позвоню ему и дам ответ, меня тут же возьмет в оборот мафия. Там я тоже буду оружием, но с гораздо большей степенью свободы действий. Правда, плата за это – специфика бизнеса «семьи», но я знаю об этом, а значит, все честно.