Повелительница драконов - Вольфганг Хольбайн Страница 78

Талли вопросительно посмотрела на него.

— Дома оказались слишком тяжелыми, — улыбаясь, добавил Веллер. — Они погружались в грунт. Очень медленно. Некоторые обрушились, но большинство просто ушли в землю. — Быстрым жестом он показал вниз. — Здесь есть дома, которые уходят в землю на пять этажей. Иногда хозяева просто надстраивают этаж сверху, прежде чем отказаться от самого нижнего. С ума сошли, да?

Талли сочла это скорее ужасающим, чем бездумным, но Каран помешал ей выразить свои чувства словами, прикрикнув на них с Веллером, чтобы вели себя потише. Они замолчали, чувствуя, что виноваты.

Через некоторое время они остановились. Каран внимательно посмотрел во все стороны, прежде чем подойти к одному из стоящих в темноте домов и постучать в дверь. Ему пришлось стучать долго, все громче и громче, прежде чем последовала какая-то реакция, — наконец он стал колотить по двери кулаком, так что Талли подумала, что он вполне может выбить ее. Но наконец в узкой смотровой щели двери затеплился мутно-желтый свет, и вскоре к ним выглянуло бородатое лицо мужчины трудно определимого возраста.

— Каран!

Ужаса, прозвучавшего в одном этом слове, нельзя было не заметить. Тем не менее загромыхал запор, и спустя несколько секунд дверь распахнулась. Каран без единого слова прошел мимо мужчины, кивнул остальным, приглашая следовать за ним, и собственноручно закрыл запор, после того как последний беглец зашел в дом.

Талли быстро огляделась. В узком коридоре, где они стояли, интересного было мало: дверь, лестница наверх и вторая, ведущая вниз. Интереснее был человек, который им открыл: он был великаном, выше Веллера, мощного телосложения, но он так сильно согнулся и как-то сжался, что его лицо находилось почти на одном уровне с лицом Талли. В его глазах светился страх.

— Что ты здесь делаешь, Каран? — пробормотал он. — И кто эти люди? — Он нервно указал на Талли, Веллера и Хрхона.

— Друзья Карана, — ответил Каран. — Им и ему нужна помощь.

— Так не пойдет. — Слова великана прозвучали слишком поспешно, так что вряд ли он мог их как следует обдумать. Талли поняла, что их появление его не удивило, напротив, он этого и опасался. Когда хозяин дома понял, что сказал, он смущенно улыбнулся.

— Они вас ищут, — добавил он тише. — Везде. Они и здесь побывали. И они еще вернутся. — Он вздохнул. — Ну ладно, входите. Перекусить и немного отдохнуть вам не помешает, ведь так?

Каран молчал, и великан больше ничего не сказал, а торопливо развернулся и, еще больше согнувшись, волоча ноги, пошел к лестнице, ведущей вниз.

— Кто это? — обратилась Талли к Яну, пока они следовали за великаном.

— Друг моего отца, — ответил Ян. Он казался испуганным. — Очень хороший друг. Каран ему и членам его семьи однажды спас жизнь. — Он растерянно покачал головой. — Должно быть, дела обстоят хуже, чем я полагал до сих пор.

Хозяин обернулся на ходу и виновато взглянул на них, очевидно, он слышал каждое слово. Каран тоже с упреком посмотрел на своего сына.

— Тихо, — сказал он. — Каран сам все уладит со своими друзьями.

Они достигли лестницы, однако не вышли в следующий коридор, а спустились вниз по лестнице, а потом еще по одной, круто идущей вниз. Когда деревянные ступени наконец закончились, Талли прикинула, что они должны быть метров на пятнадцать ниже поверхности земли. Перед ними находился очень низкий, освещенный коптящими факелами ход, вдоль которого виднелись многочисленные двери.

Хозяин снова помедлил, затем кивком головы указал на одну из дверей, вошел в комнату и воткнул свой факел в одну из железных подставок, укрепленных возле двери на стене.

Талли с любопытством огляделась. Комната была маленькой и оборудованной по-спартански: стол и несколько низких деревянных скамеек вместе с огромным сундуком составляли всю мебель. С западной стороны было окно, из которого стекло выпало лет сто назад. За рамой был твердый как камень, спекшийся белый песок шельфа.

Комната была такой же низкой, как и ход, ведущий сюда. Теперь Талли поняла, почему великан был таким скрюченным: просто потолки здесь были недостаточно высоки. Даже Талли не могла стоять полностью выпрямившись. Она спросила себя: что это за жизнь, когда приходится прозябать так, как тритон в норе? От этой мысли она содрогнулась.

— Подождите здесь, — сказал великан. — Я принесу вино и хлеб.

Каран кивнул, и хозяин удалился настолько торопливо, что каждому стало ясно: он рад поскорее уйти от них.

— Я этого не понимаю, — возмутился Ян, едва за хозяином захлопнулась дверь. — Норс — твой вернейший союзник. Он готов был пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти твою.

Каран, которому были адресованы эти слова, кивнул.

— Он боится, — пояснил он. — Каран знает, что в его душе большой страх. — Взглядом он отыскал Талли. — У тебя могучие враги, Талли.

— Боюсь, не только у меня, — сказала Талли. — О проклятье! Каран, я этого не хотела. Если бы я знала, что на всех вас навлеку погибель…

— Тогда ты все равно пришла бы, — перебил ее Каран. — Ты переоцениваешь себя. Не в твоей власти сделать или изменить что-либо из того, что решила судьба. Случается то, что должно случиться. Мы только орудия. Может ли топор отказаться рубить дерево?

— Иногда, — серьезно сказала Талли, — он вонзается в ногу того, кто им замахивается.

— Только если он неловок. — Каран взмахнул рукой, словно подводя итог. — Мы не будем оставаться здесь, даже если Норс нам это предложит, — продолжал он уже другим тоном. — Час отдыха, может, два, и немного пищи — это все, что требует от него Каран. — Старик повернулся, сел на неудобную скамейку и демонстративно уставился в пол.

Через некоторое время Норс вернулся. Он уже был не один, а в сопровождении пожилой, тоже очень высокой женщины, державшейся так же скрюченно, как и он. Они несли вино, хлеб и даже поднос с сырым мясом, который они поставили перед Хрхоном. Затем женщина ушла, а Норс, сложив на груди руки, прислонился к двери и молча смотрел, как они едят.

У Талли на языке крутилась тысяча вопросов. Но она очень ясно понимала, что лучше дать говорить Карану. Норс боялся. Панически боялся.

Каран обмакнул последний кусок хлеба в миску с холодным соусом, по мнению Талли отвратительным на вкус, с явным наслаждением прожевал хлеб и провел рукой по губам, прежде чем снова обратиться к Норсу.

— Теперь рассказывай, друг, — начал он. — Что случилось, чего ты так боишься, что отказываешь Карану в дружбе, на которую он имеет право?

Норс нервно улыбнулся.

— Ты… ты ничего не слышал?

— У Карана другие дела, кроме как слушать, — с улыбкой ответил Каран. — На него напали, и ему пришлось бежать. Они нарушили святые законы гостеприимства.

— Они нарушат кое-что еще, если обнаружат тебя вместе с ней. — Норс недовольно указал на Талли. — К примеру, сломают тебе шею, Каран. Они везде вас ищут.