Дитя магии - Дарья Гущина Страница 8

Я вне себя от изумления несколько мгновений тупо пялюсь на нее, незаметно щипая себя за руку, снова и снова убеждаясь в реальности происходящего, а потом тихо выдавливаю из себя:

— Кто же вы?..

— Волшебница Лунного света, — как сквозь сон слышу спокойный, величественный, властный голос той, кого я всегда знала, как свою любимую бабулю…

— А-а-а-а… так… как… — глупо начала заикаться я и прикусила язык, когда одежда на волшебнице начала неуловимо меняться, снова превращаясь в привычный халат и чепчик. И передо мной снова сидела моя бабушка.

— Гык… — только и нашла, что сказать я, кашлянув и стараясь придать своей физиономии менее изумленный вид, что, судя по всему, мне не особо хорошо удалось.

Бабушка мягко улыбается:

— Извини, не удержалась. Должна же я была на деле показать тебе то, что до этого втолковывала.

Легче мне от этого заявления не становится, и моя волшебница заботливо предложила мне кофе, от которого я, естественно, отказаться не смогла, за что и поплатилась. Потому как теперь пришлось своими глазами увидеть, как с помощью магии готовится кофе. Бабушка тихо щелкает пальцами, и перед моим носом в воздухе появляется дымящаяся чашка.

— Не обожгись, — слышу я предупреждение и осторожно дотрагиваюсь до блюдца. Надо же, не исчезает… Аккуратно беру чашку и, подув на кофе, делаю глоток.

— Блин, а?..

Я, немного придя в себя, внимательно смотрю на бабушку, чувствуя, что меня начинает распирать от любопытства.

— А что еще ты умеешь? — спрашиваю я вкрадчиво.

— А что конкретно тебя интересует? — копируя мои интонации, спрашивает она.

— Не знаю, — замялась я. — Я ведь, получается, теперь про тебя совсем ничего не знаю…

— Ты и про себя почти ничего не знаешь, — замечает бабушка, а я, забыв про кофе, настораживаюсь и внимательно смотрю на нее: — В каком смысле?..

— В прямом, — отвечает она и продолжает рассказ, а я, замерев от изумления, слушаю ее и, с трудом заставляю себя верить ей…

Мой отец — сильнейший маг, моя мама — могущественная ведьма. Давным-давно известный волшебник по имени Звездочет предсказал, что от их союза родится дитя магии, ребенок, чья невиданная сила будет способна изгнать затаившихся Древних богов во Внутренний мир. А родилась я — человек, без единого намека на волшебный дар.

— И вот уже двадцать циклов все члены Лиги светил бьются над этой загадкой и не могут понять, что же произошло, — негромко добавляет бабушка, замолчав.

Молчу и я, рассеянно прислушиваясь к затихающему треску поленьев. Мир вокруг меня застывает, утратив черты реальности, и на мгновение мне опять чудится, что все случившееся — это сон, а рассказ бабушки — плод моей больной фантазии. С каждой минутой я жду, что вот-вот проснусь и все вернется на свои места — я окажусь у себя дома, а ифрит, родительская книга, висящая в воздухе кружка кофе — в моем воображении…

Самое интересное, что в какой-то момент я действительно просыпаюсь, но, против ожидания, оказываюсь не дома, в постели, а в том самом, бабушкином кресле. Комнату заливают яркие потоки солнечного света, словно давая мне понять, что уже давно пора вставать.

Потянувшись, я сажусь, уронив на пол плед, которым, видимо, меня ночью заботливо укутала бабушка, и вот тут снова начинаются чудеса. Словно почувствовав, что я проснулась, кресло само двигается с места и едет к двери! Я, громко завизжав от неожиданности, с ногами забираюсь на этот «транспорт» даже боясь предположить, куда он меня доставит.

А кресло, спокойно миновав самостоятельно распахнувшуюся дверь, деловито поволокло меня в ванную. Можно подумать, дороги я туда не знаю и сама ни за что не доберусь! Однако все мои попытки спрыгнуть с кресла полностью провалились: стоило мне приготовиться к прыжку, как подлокотники мертвой хваткой вцеплялись в мои руки, а этот летающий пират поднялся почти под потолок. Так что пришлось угомониться и терпеливо ждать, пока он притащит меня в пункт назначения.

Собственно, в ванной оно тоже не собиралось оставлять меня в покое. Едва я почистила зубы и умылась, как кресло, даже не дождавшись, пока я вытрусь полотенцем, снова меня куда-то поволокло. Я громко вопила, неприлично ругалась, угрожала, но оно продолжало путь, не обращая на мои слова никакого внимания. Зато на мои возгласы обратила внимание бабушка.

— Лекс, не стоит так разоряться, — заметила она, когда кресло доставило меня в столовую, где бабушка терпеливо поджидала меня за накрытым столом. — Оно всего лишь выполняло мои указания.

Я бросаю на нее сердитый взгляд и бурчу:

— Можно подумать, сама я не в состоянии…

— Не дуйся, — улыбается бабушка, — просто я знаю, как долго ты любишь валяться в постели по утрам, а потом плескаться в ванной. Сегодня на это у нас просто нет времени.

— А в чем дело? — с набитым ртом осведомилась я, активно поглощая омлет с гренками.

— Сегодня же ты отправляешься к Звездочету и останешься у него в учениках, — спокойно отвечает она, подмигнув кофейнику, который проворно бросился подливать кофе в мою опустевшую кружку.

— Что?! — вытаращилась я, едва не подавившись недоеденным куском и громко закашлявшись.

— Что слышала. — Волшебница невозмутимо смотрит на меня, мелкими глотками потягивая свой любимый травяной чай (кофе она на дух не переносила и держала этот напиток на кухне исключительно ради меня).

Я дожевываю-таки свой несчастный омлет, судорожно сглатываю и грозно смотрю на бабушку.

— С ним я уже обо всем договорилась, — тем временем неторопливо продолжает она, — все документы готовы, твои вещи я уже собрала, и ты отправляешься сегодня же.

— Но… — пытаюсь возразить я.

— Никаких «но»! — безапелляционно заявляет она, а я в очередной раз едва не подавилась, с горя, глотнув горячий кофе, и, обжегшись, выплюнула его прямо на чистую скатерть.

Стол, совершив невероятный кульбит, проворно увернулся от результата моего гнева, каким-то чудом не уронив при этом ни одной тарелки, а на его место из кухни поспешила половая тряпка. Остудив обожженный язык, я с мрачным видом смотрю на бабушку.

— Лекси, — снова начинает говорить она, однако я возмущенно прерываю ее, замахав руками:

— Ни слова больше! Дай хоть поесть по-человечески!

— Ладно, — кивает бабушка, вставая и направляясь к выходу, — я жду тебя в библиотеке. Не задерживайся.

Не задерживайся! Нет, ну надо же, а?! Я нарочно медленно принимаюсь разжевывать бутерброд. С каких это пор моей жизнью стали распоряжаться все, кроме меня?! Там я, видите ли, не их круга и ни на что больше права не имею, тут почему-то тоже обязана куда-то топать непонятно зачем!.. Я начинаю яростно намазывать на кусок хлеба масло, раздумывая над тем, что же значили слова бабушки. А не тот ли это Звездочет, который чего-то там предсказал моим родителям?