Семь песен - Томас Арчибальт Баррон Страница 8

Риа появлялась и исчезала в самые неожиданные моменты, но никогда не оставляла меня надолго. Она по-прежнему сопровождала меня в путешествии по холмам и долинам, иногда молча, иногда – напевая. Она по-прежнему устраивалась на ночлег неподалеку от меня, делилась едой. Она даже продолжала называть себя моей проводницей, хотя нам обоим было ясно, что я не нуждаюсь в проводнике.

И все же, несмотря на ее постоянное присутствие, теперь нас разделяла невидимая стена. Со стороны казалось, что мы путешествуем вместе, но на самом деле мы шли разными путями. И эта мысль причиняла мне боль. Она отказывалась разделить мои чувства, волнение и радость, которые я испытывал, принося жизнь и надежду на землю, глядя на то, как деревья покрываются почками, а луга – молодой травой. Когда я пытался объяснить ей что-то, она отвечала мне очередным снисходительным, высокомерным поучением насчет Цветущей Арфы.

Или еще хуже – одним из своих взглядов, которые, казалось, пронизывали меня насквозь. Словно ей было известно все, о чем я думал, понятно все, что я чувствовал, и ей не нужно было даже спрашивать. И это после того, что я сделал для нее! Неужели все девчонки такие невыносимые, несговорчивые и упрямые, думал я. Она способна свести с ума любого!

Я махнул рукой в сторону куста со спутанными ветвями, отяжелевшими от розовых ягод.

– Если они тебе не нравятся, почему ты продолжаешь их есть?

Риа ответила, срывая розовые шарики:

– Где-то здесь должны быть другие, сладкие. Я знаю это.

– Откуда?

Она беззаботно пожала плечами, запихивая в рот пригоршню ягод.

– Знаю, и все.

– Тебе кто-нибудь об этом рассказал?

– Тихий шепот в голове. Голос, который понимает ягоды.

– Не говори глупостей, Риа! Ягоды просто еще не созрели. Лучше тебе подождать и найти другой куст.

Она продолжала жевать, не обращая внимания на мои слова.

Я сорвал пучок травы и бросил его вниз со склона.

– А что, если ты сейчас наешься этих кислых ягод, а когда найдешь сладкие, у тебя в животе уже не будет места?

Риа обернулась ко мне с набитым ртом. Она была похожа на белку, напихавшую за щеки желудей.

– М-м… – промычала она, глотая ягоды. – В таком случае, думаю, это будет день кислых ягод, а не сладких. Но тот внутренний голос подсказывает мне, что здесь все же есть ягоды послаще. Дело просто в том, что нужно доверять ягодам.

– Что ты сказала – «доверять ягодам»? Да что это за чушь, черт возьми!

– Что сказала, то и сказала. Иногда самое лучшее – это воспринимать жизнь так, словно ты плывешь по течению широкой реки. Нужно прислушаться к плеску ее волн и позволить ей руководить собой, вместо того чтобы пытаться изменить ее направление.

– Какое отношение имеют ягоды к рекам?

Риа тряхнула головой, и волосы взметнулись над плечами.

– Иногда я спрашиваю себя… неужели все мальчишки такие же невыносимые, несговорчивые и упрямые, как ты?

– Ну, с меня хватит! – Я вскочил на ноги и закинул на спину Цветущую Арфу, поморщившись от привычной боли в спине, между лопатками. Я шагал через луг, и основание посоха оставляло в траве у меня за спиной цепочку крошечных ямок. Заметив поблизости оживший, но все еще вялый и больной на вид куст боярышника, я поднял руку и прикоснулся к одной из струн арфы, висевшей за спиной. Боярышник тут же выпрямил ветви, и его мгновенно окутало облако розовых и белых цветов.

Я оглянулся на Рию в надежде на то, что она хотя бы похвалит меня, пусть даже с неохотой. Но она была полностью поглощена сбором ягод со своего куста и не видела цветущего боярышника. Я отвернулся к «ржавой» вершине холма, которая лежала выше, за лугом, и быстро зашагал по направлению к ней. Там, на гребне, торчали окутанные тенями обнаженные острые скалы, среди которых вполне могли скрываться пещеры боевых гоблинов. С другой стороны, хотя мне приходилось видеть немало таких мест за время странствий по Темным холмам, я еще ни разу не встречал ни гоблинов, ни следов их присутствия. Возможно, думал я, опасения Каирпре не имеют под собой серьезных оснований.

И тут я замер на месте. Два четко очерченных каменных выступа, вырисовывавшихся на фоне синего неба, показались мне знакомыми. Я принялся играть посохом, повертел его в пальцах, обдумывая со всех сторон новую идею. Затем развернулся и направился вниз по склону, в западном направлении.

Риа окликнула меня.

Уперев посох в землю, я оглянулся.

– Что?

Рукой, покрытой пятнами от ягод, она указала в сторону холма.

– По-моему, ты пошел не туда, куда нужно.

– Я иду именно туда, куда нужно. Хочу навестить друзей.

Она насупилась.

– А как же твоя задача? Тебе нельзя отдыхать, пока ты не закончишь с Темными холмами.

– Я вовсе не собираюсь отдыхать! – Я пошевелил густую траву носком башмака. – Но никто не говорил мне, что по дороге я должен избегать встреч с друзьями. Особенно с теми, которые могут по достоинству оценить результаты моей работы.

Несмотря на то что мое зрение было слабым, я все же увидел, что щеки Рии порозовели.

– У моих друзей есть сад. Я намерен сделать их сад самым лучшим и урожайным на всем острове.

Риа прищурилась:

– Если это настоящие друзья, они будут с тобой откровенны. Они скажут тебе, чтобы ты возвращался в Темные холмы и продолжал выполнять порученную тебе работу.

Я пошел прочь. Резкий, порывистый ветер дул мне в лицо, и мои незрячие глаза слезились. Но я продолжал шагать вниз по склону. Туника развевалась на ветру и закручивалась вокруг тела. В ушах снова прозвучали слова Рии: «Если это настоящие друзья, они будут с тобой откровенны». А кто такой, вообще-то говоря, настоящий друг? Совсем недавно я считал своим другом Рию. А теперь она превратилась в нечто вроде занозы. Значит, привыкай обходиться без друзей, сказал я себе. Возможно, это и есть ответ. Друзья слишком требовательны, но когда тебе что-то нужно от друга, ты не можешь на него положиться.

Я прикусил губу. Нет, конечно, настоящие друзья ведут себя иначе. Они похожи на мою мать – полностью преданы тебе, всегда тебя одобряют и поддерживают. Но она была одна такая на всем белом свете. На Финкайре не найдется людей, подобных ей. Но с другой стороны, подумал я… возможно, когда пройдет достаточно много времени, я начну воспринимать некоторых людей как друзей. Например, тех двоих, которых я собирался навестить, Тэйлеана и Гарлату. Стоит мне прикоснуться пальцами к струнам арфы, и я сделаю богаче и совершеннее и их сад, и нашу дружбу.

Ветер ненадолго утих. Вытирая глаза рукавом, я услышал за спиной шаги Рии. Несмотря на раздражение, вызванное ее поведением, я почувствовал облегчение. Конечно, не потому, что я нуждался в ее обществе. Мне просто хотелось, чтобы она увидела, как будут выражать благодарность и восхищение моими чудесными способностями настоящие друзья.