Люди сумрака - Кармаль Герцен Страница 8

— Если ты будешь вести себя тихо-тихо, то рано или поздно плохие люди уйдут. Мы просто обманем их. Ты спрячешься, так, чтобы они не смогли тебя найти. А когда они окончательно удостоверятся, что тебя здесь нет, то ты выйдешь наружу, и все будет по-старому.

— Наружу? — непонимающе переспросила я.

— Единственное место в доме, где ты можешь спрятаться и остаться никем незамеченным — это подвал. Люк спрятан под ковром и, если ты будешь вести себя тихо, то никто не догадается туда заглянуть.

Я сглотнула острый комок, появившийся в горле.

— Но там же… — С моих губ чуть не слетело слово «монстр». К счастью, я успела удержать его внутри.

— Знаю, ты думаешь, что подвал — неподходящее жилище для тринадцатилетней девочки… Но пойдем, я покажу тебе, как там сейчас уютно.

Послушно, как во сне, я последовала за ним, по-прежнему крепко цепляясь за его большую ладонь. Папа откинул ковер, поднял люк и спустился по складной лестнице. Она шаталась под ним, но казалась крепкой.

— Давай, — подбодрил он меня снизу.

Я повернулась и опустила ногу вниз, рукой тут же судорожно вцепившись в верхнюю перекладину. Проделала то же самое с другой ногой. Спустилась ниже, еще и еще, пока не коснулась тапочком холодного каменного пола. Лампочка, сиротливо свесившись с потолка, уже освещала пространство подвала, когда мы спустились. Я огляделась по сторонам и даже тихонько ахнула. Подвал преобразился. Больше не было хлама — видимо, папа все-таки уместил его в гараже. Деревянная кровать с пуховым одеялом, взятым сверху — новехонькая, еще пахнущая лаком. У кровати — ковер, наподобие того, что устилал пол в прихожей. Шкафчик — небольшой, но достаточно вместительный, с шахматами, пазлами, настольными играми и несколькими книгами из «библиотеки». Внизу, за дверцей шкафчика я обнаружила часы, пачку батареек, мой старенький плеер, который я почти не слушала, фонарик и еще кучу разных мелочей. Еще там стояла коробка с лампочками, свечами и спичками. Задумчиво разглядывая их, я подумала: а папа знает, что детям со спичками играть нельзя?

Еще был старенький абажур — для чтения, кривовато прикрепленный к стене у кровати. В отдалении от «спальни» небольшая ванная. Там раньше стояла наша стиральная машинка. Сейчас на ее месте был унитаз и ванная. В другом конце — самодельный подъемник. Сначала я приняла его за какое-то подобие шкафа — открыла, посмотрела, закрыла вновь. Его истинное предназначение открылось мне чуть позже.

Подвал действительно уже не представлялся мне каким-то жутким местом — логовом для моего монстра. К тому же, я видела, что его тут попросту нет. И все-таки я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Тревога накатывала волнами — то усиливалась, то отпускала. Папа сжал мою руку, будто что-то почувствовал.

— Тебе лишь надо спрятаться ненадолго, а потом все будет хорошо.

Я сосредоточенно кивнула, стараясь казаться храброй и взрослой.

— Ну вот и славно!

Поцелуй в щеку — быстрый, почти мимолетный, и папа начал подниматься наверх. Задрав голову, я наблюдала, как открывается люк, как папа встает в полный рост, и как задирает наверх складную лестницу.

Он смотрел на меня оттуда, свысока, и почему-то больше не улыбался. Мягкость, с которой он разговаривал со мной, куда-то ушла, сделав его лицо жестким и пугающим. В какой-то момент мне даже показалось, что я вижу в его глазах то же выражение, что было у матери, когда она пришла забирать свои вещи. Или просто так обманчиво падал свет?

Я не успела обдумать это как следует. Папа захлопнул люк, оставив меня одну в мягком полумраке. Вот тогда-то паника накрыла меня с головой.

Настоящее

Длинные волосы развеивались как змеи — глянцево-черные, готовые в любой момент раскрыть ядовитую пасть. Ее лицо мертвенно бледное и раздутое, похожее на лицо утопленницы. Впалые глаза беспокойно мечутся. А затем она разевает нечеловечески длинную пасть и кричит. Крик вышибает стекла, разрывает барабанные перепонки. Я чувствую, как из моих ушей льется кровь — теплая, она согревает мое оледеневшее тело. Я хочу зажать уши, чтобы не слышать этот выворачивающий наизнанку крик, но руки мне не подчиняются. А она все кричит…

Я резко открыла глаза. Крик звучал не только в моем сознании, разрушая тишину реальности.

Сегодня кошмары снились не мне одной.

Я рывком откинула одеяло и вскочила с кровати. Бегом преодолела расстояние до комнатки Лори, ворвалась внутрь. Дочка ерзала на кровати, поднимая с пола сбитое одеяло. Увидев меня, притихла.

— Я снова кричала? — виновато спросила малышка.

Я благодарила небеса, что она не помнила половину из уже увиденных снов — иначе страшно представить, как все это могло сказаться на ее нежной психике.

— Ничего, зайка. — Я улыбнулась Лори так искренне, как могла улыбаться ей одной. Подошла и подоткнула одеяло, мягко убрав с персиковой щечки светлую волнистую прядь. — Хочешь, посижу с тобой, пока ты не уснешь?

Лори задумалась ненадолго и кивнула. Впрочем, глаза ее уже слипались, и не прошло и нескольких минут, как дыхание стало ровным и глубоким. Я на цыпочках вышла из комнаты и тихо закрыла дверь. Оказавшись в полутьме длинного коридора, обессилено прислонилась к стене. Все мои надежды были напрасными.

Ничего не кончилось.

Я знала, что мне больше не уснуть. Добравшись до комнаты, взглянула на часы — полчетвертого утра. Поспала четыре часа, и ладно.

Душ освежил и смыл с меня остатки ночного кошмара. Знать бы еще, как очистить свою душу от вины… Я высушила волосы, наслаждаясь теплым ветерком фена — меня знобило. Вытерев зеркало, взглянула в свое отражение, скривилась. Корни волос, которые я уже несколько лет красила в холодный блонд, уже немного отрасли — пора было покупать краску. Я втерла крем в кожу, взглянула на себя устало. Я ощущала себя старше своих двадцати шести. Отчасти сказалось мое прошлое, отчасти — настоящее. Трудно жить с грузом на душе и чувствовать себя жизнерадостной и юной.

Но больше всего на свете я не хотела, чтобы подобная участь повторилась с Лори. Ей всего девять, а ее мучают кошмары. И не просто жуткие сны, а сны, порожденные магией. Такое не проходит бесследно. Расти, зная, что ты иная… В нашем мире это не только страшно, но и невероятно опасно.

Выжигатели…

Лори не должна пройти через этот ад.

Я налила себе огромную чашку кофе, улеглась на кровать с ноутбуком. Пузатая чашка изображала довольного жизнью рыжего кота с хвостом, обернувшимся ручкой. Эту чашку я обожала и каждый раз, глядя на нее, ощущала укол мимолетной грусти — сама не знаю, почему. Ее подарила Лорен на мой последний день рожденья.

Кофе обжег горло и согрел желудок. Подтянув ближе ноутбук, я вбила в поисковик знакомое до боли слово: «Зеро». Замелькали ссылки. Многие из них были выделены другим цветом — я их уже читала, и не единожды. В каждую статью, где упоминались Зеро, я вчитывалась до рези в глазах. Пришлось смириться с поражением — ничего нового меня не ждало.