Космический вид на жительство - Екатерина Каблукова Страница 8

Словно в подтверждение его мыслей, браслет завибрировал. Джерри взглянул и выругался: звонил Катчер. Бывший одноклассник по военной школе, ныне работающий в Межгалактической службе безопасности, – единственный, кто знал всю правду. Как правило, он не звонил просто так.

Пришлось переключиться на ментальную связь – новейшую разработку. Сигналы подавались с помощью звуковых волн сразу в слуховой отдел головного мозга, где расшифровывались. После такой связи у Райса всегда болела голова.

– Привет, бродяга! – раздался веселый голос.

– Кетч, я на ментальной, – вполголоса предупредил его Джерри.

– Тогда я буду краток: не знаешь, с чего это вдруг миграционные службы запросили файл некоего капитана ВКС Джеральда Райса?

– Понятия не имею, – процедил он сквозь зубы – голова уже начинала болеть.

– Кстати, в деле теперь сказано, что этот Райс женат на некой Анне-Бель Шоули… – Катчер помолчал, понял, что Джерри не собирается отвечать, и продолжил: – Ты же понимаешь, что как сотрудник Межгалактической службы безопасности я был просто обязан проверить и ее файл…

– Ну?

– Не вдаваясь в подробности, девушка удрала из дома накануне свадьбы, вышла замуж на Шайене и с разрешения мужа устроилась работать в Межгалактический университет… – Снова пауза, вздох. – Ты точно не хочешь ничего мне рассказать?

– Нет.

– Жаль, поскольку родители вышеупомянутой Анны-Бель Шоули подали заявление в миграционную службу с просьбой произвести проверку этого брака. По их мнению, он является фиктивным. Должен тебя предупредить, что в случае, если данный факт будет доказан, девушку ждет выдворение с планеты, а капитана Райса – тюремное заключение сроком на два месяца… – Катчер снова выразительно замолчал. – Поделишься, что вдруг на тебя нашло?

– Пока нет. Когда были запрошены файлы?

– Сегодня утром в десять сорок пять. Полагаю, миграционщики уже на пути в университет с целью подвергнуть мадемуазель Шоули, ой, извини, мадам Райс, допросу…

Джеральд выругался. Катчер только хмыкнул в ответ:

– Рад, что ты понял всю серьезность ситуации… И хорошо, что у тебя есть такой друг, как я! Думаю, я смогу уболтать миграционщиков пойти на сделку и не раздувать скандал…

Джерри вдруг вспомнил огромные темные глаза, смотревшие на него с такой надеждой, спутанные объяснения девушки, изящные ухоженные руки с красным лаком на ногтях.

– Пока никаких сделок, – оборвал он безопасника. – Встретимся у меня через два часа. Устрой так, чтобы я смог уйти со службы.

Буквально выбросив из своей головы Катчера, он полистал список контактов на функционале, нашел имя Шоули и набрал номер. Молчание, затем механический голос проскрипел, что номер отключен.

Джеральд задумался, взглянул на часы. До обеда оставалось пятнадцать минут. Он еще раз набрал номер – ничего. Вздохнув, Джерри посмотрел на функционал, увидел сообщение, что его срочно вызывают в Межгалактическую службу безопасности. Он немедленно скинул это начальнику части, после чего покинул базу и отправился на поиски своей жены.

Анна-Бель свернула вирт-окна и потянулась, разминая затекшую спину. Все утро она провела, изучая учебные планы, составленные ее предшественниками. Голова просто разрывалась от противоречивой информации, но девушка была счастлива. Настроение не смогла испортить даже вчерашняя ссора с родителями, в результате которой пришлось отключить связь. Впрочем, ее браслет-функционал был зарегистрирован на Креоле, и привязку по регистрации следовало бы сменить.

Ректора Коина девушка так и не увидела. После поспешной свадьбы она просто подала заявку на комнату в общежитии для преподавателей через портал в приемной, убедилась, что приказ о ее зачислении в штат подписан – документы на Шайене проходили обработку очень быстро, – и уточнила время, когда ей следовало выйти на работу.

В гостиницу, где находились ее вещи, девушка отправилась пешком, с интересом рассматривая незнакомую архитектуру города и невольно сравнивая с родной планетой. Основное отличие было в гуманоидах. Консервативные, зачастую слишком надменные креольцы негативно относились к жителям далеких систем, в которых эволюция пошла по другому пути. У себя дома Анна-Бель редко когда могла встретить пернатых или рептилоидов, а в Вайоминге их было очень много. Стараясь не проявлять слишком заметный интерес, она украдкой рассматривала их, пытаясь в голове составить возможные генетические комбинации их кодов. Но потом отвлеклась на сам город, так разительно отличавшийся от того, к чему она привыкла.

На Креоле дома были невысокими, зачастую скрытыми голубой с розовыми и желтыми прожилками листвой раскидистых крон. Здесь, в Вайоминге – главном и единственном мегаполисе на планете, деревья казались очень маленькими на фоне небоскребов, выстроенных из металла и стекла. Анне-Бель приходилось задирать голову, чтобы рассмотреть их крыши, над которыми парили розовато-белые облака.

Газоны с зеленой травой, пестрые цветы на клумбах – в Вайоминге не было наземных дорог, все предпочитали флаеры. Серебристые капсулы проплывали над деревьями, с земли казалось, что высоко в воздухе, между небоскребами, течет серебряная река. Когда Анна-Бель подошла к гостинице, наступили сумерки. Серебристо-серые, они вились у земли белесым туманом, сделав город еще более нереальным. Он словно замер, застыл во времени в ожидании чего-то неминуемого, страшного и прекрасного одновременно. Затем резко наступила тьма.

И тут же вспыхнули золотистые огни подсветки, заискрили голографические вывески. Город зашумел, задвигался, прогоняя темноту ночи к океану, шумевшему неподалеку.

Вайоминг вновь ожил, но уже ночной жизнью, в которой было лишь веселье, а все проблемы отступали на второй план. В любой другой день девушка поддалась бы этой магии мегаполиса, но она слишком устала сегодня, поэтому предпочла скрыться в гостинице.

Гостиничный номер оказался безликим, кровать – мягкой, а ужин в ресторанчике на первом этаже – достаточно сносным, хотя блюдо, заявленное как запеченная рыба, было явно синтетическим. Впрочем, ни на что другое Анна-Бель и не рассчитывала. Голова просто шла кругом, а сердце радостно билось в предвкушении свободы.

Теперь девушке можно было не оглядываться ни на мнение родителей, ни на мнение соседей, строго следивших за поведением молодежи. Ей не надо будет оправдываться, почему в свои двадцать пять лет – боже, какой возраст! – она все еще не замужем и почему так хочет заниматься наукой.

Черт, да ведь она может даже не укладывать волосы, а просто собрать их в хвост на затылке, как это делали многие женщины на Шайене. Анна-Бель огляделась. В зале было шумно. У окна какая-то компания пеликанообразных щебетала на своем языке, за соседним столиком немолодой мужчина пытался говорить о любви женщине, сидевшей напротив него. Она морщилась и то и дело перебивала его, явно не желая обсуждать эту тему.

Чувствуя себя разбитой, девушка поднялась к себе в номер, заказала бутылку розового шампанского; она его не любила, но все-таки это был день ее свадьбы. Бутылку принесли вместе с двумя фужерами. Дроид-коридорный открыл ее, механическим голосом пожелал постояльцам хорошей ночи и уехал. Девушка наполнила один из бокалов, взяла за тонкую ножку, посмотрела на просвет, задумчиво наблюдая за пузырьками, устремляющимися вверх, затем выпила буквально залпом, скривилась и отправилась спать.