Поступь Тьмы - Руслана Истрова Страница 8

И эмблема целительского факультета на жилетке, ну конечно. Род Андресов славился сильными целителями.

— Слышала, что ты сбежала с дряхлым любовником, родила вне брака троих отпрысков и сгинула в трущобах не то Норвдальга, не то Переи.

— Как видишь, не сгинула, — ровно отозвалась я.

Трин рядом дернулась, явно собираясь отойти, и я по возможности незаметно стиснула ее запястье. Нельзя… Есть такая свора, что воспринимает бегство как сигнал к нападению.

— А за слух спасибо. Мой поверенный будет рад пополнить наши счета исковыми выплатами за клевету. Не подскажешь, кто у нас настолько расточителен?

Королевская свита зашушукалась.

— Увы. — Вероника поджала губы и, прищурившись, уставилась на мою грудь. Вряд ли размер сравнивала, скорее заинтересовалась эмблемой. — Серьезно? Боевой?

— Охрана и зачистка.

Скрывать я не собиралась, все равно рано или поздно всплывет. Лучше уж сейчас, когда я спокойна и смотрю врагу в лицо.

— Ох, детка, похоже, выплаты за клевету тебе и правда не повредят.

— Но вид растоптанного противника все равно лучшая награда, не правда ли?

Я, в отличие от Рони, не щурилась и не скалилась, просто спокойно предупреждала.

Жаль, что до нее вряд ли дойдет, и возродить школьную борьбу придется так или иначе.

— Не подскажешь, как нам попасть в пятый тренировочный? — осмелилась подать голос Трин.

Надо отдать ей должное, держалась она неплохо. Разве что сутулилась, пытаясь соответствовать росту окружающих, но я все утро наблюдала за ней эту привычку.

Глупая, разве ж это проблема? Надо, наоборот, расправить плечи и смотреть на всех свысока. Она ведь красивая, очень. Гораздо ярче той же Рони. Черные глаза гипнотизируют, пышные волосы отливают золотом, и при такой нежной хрупкости рост отнюдь не делает ее грузной. Скорее, парящей над землей. Трин похожа на фею с древних налорских гравюр.

Ну, сейчас на немного горбатую фею, и все равно рядом с ней мне хотелось привстать на цыпочки.

Вероника же окинула ее равнодушным взглядом и снова обратилась ко мне:

— Вам зачем?

Ну да, зачем боевикам тренировочный зал. Я уже собиралась еще раз указать на свою эмблему, но Рони вдруг картинно хлопнула себя по лбу:

— Ах, ну да, там же сейчас шестой курс. Решила, покажешься Леннарту на глаза, и он передумает, Валборг?

Я похолодела.

— Что?

— Ну… ты, конечно, изменилась, — продолжила она, — но отнюдь не в лучшую сторону. Серая какая-то стала. Поседела, что ли, от разгульной жизни?

Поседела. Волосы, некогда черные как смоль, в собранном виде по-прежнему казались темными, но будто припорошенными пылью. И румянец меня давно не посещал, так что «серая», наверное, неплохое определение, но сейчас меня волновало совсем другое.

— Что ты несешь, Андрес?

— Как он переживал, бедолага Вик, — не унималась Вероника. — Думал, что это его отказ жениться заставил тебя пуститься во все тяжкие. Сомневаюсь, конечно, что за три года чувство вины достигло пика, но ты рискни. Вдруг в этот раз мольбы возымеют действие.

Странно, но сердце продолжало биться ровно, уверенно. И кулаки не сжались, и голос не подвел, когда я спросила:

— Где пятый тренировочный, Андрес?

Только внутри стало как-то пусто, гулко. Больно.

Он рассказал. Ублюдок всем растрепал о том, что должно было остаться только между нами.

Вероника махнула рукой:

— По коридору до упора. Там синяя дверь, за ней тренировочные пристройки. Тропинка одна, не заблудишься.

Я кивнула и на негнущихся ногах двинулась в указанном направлении. За спиной звенел смех, рядом почти бежала Трин, и я только тогда поняла, что набрала нешуточную скорость.

— Кто это был?

Я покосилась на нее, сбавляя шаг:

— Одноклассница.

— М-м-м.

До самой синей двери мы молчали.

— Так ты правда из богатеев? — спросила Трин уже на улице.

— Вроде того.

— Вы с ней так разговаривали… как… как… — Она развела руками, не находя сравнений.

— Волчий язык, — фыркнула я. — В этой среде по-другому не понимают.

— А Леннарт? Вы правда должны были?..

— Ты же слышала, мне отказали и потом сильно страдали по этому поводу.

Тропинка петляла по небольшой рощице, и я очень надеялась, что Вероника не обманула нас из вредности. Надо было все же дойти до карты…

— Она ведь еще доставит проблем, — тихо заметила Трин, и я остановилась.

— И не только она. Как минимум десять моих одноклассников собирались поступать в ИОВ, и со всеми я ладила примерно так же, как с Рони. — Я вскинула голову и не мигая уставилась ей в глаза. — Я проблемная. Если захочешь держать дистанцию — никаких обид. Иначе и тебя зацепит.

— Что? Да как ты?.. Да я же… — Трин мотнула головой и поджала губы. — Боевики своих не бросают. И эта стерлядь еще узнает, как решаются дела у нас в портовых городках.

Я прыснула, а потом захохотала. Хрипло, неестественно и недолго с непривычки, но для первого раза сойдет. Удивительно, что вообще сумела. Трин тоже улыбнулась, стерев с лица воинственную гримасу, и мы пошли дальше. На сей раз молча, и я была благодарна ей за терпение, ведь короткая беседа с Рони наверняка породила в светлой голове феи миллион вопросов.

Вскоре из-за деревьев показался огромный полигон, окруженный длинными одноэтажными пристройками. По размеченным дорожкам уже бегали студенты, тут и там раздавались вскрики, возгласы и смех. Тренировка старших курсов шла полным ходом, а нас, наверное, уже заждались в пятом зале.

Вычислив его по ярко-алой цифре над дверью, мы свернули в нужную сторону.

В лица боевиков я старательно не всматривалась. Боялась наткнуться на одно единственное и сорваться, ведь в груди медленно, но верно восставала из пепла моя давняя и успешно похороненная ненависть к Виктору Леннарту.

— У нас есть две проблемы, — с порога объявил мэтр Кобэ.

Мы с Трин только вошли и пристроились на скамье у стены, но при его появлении тут же вскочили. Как и двадцать с лишним парней, малыми группами расположившихся по периметру пустого зала. В школьных тренировочных хотя бы маты были — мало ли куда отлетишь, не отразив чужое заклинание, — а здесь лишь тонкий тканевый настил.

— Первая — тьмаги, рожденные с такими крошечными резервом и потенциалом, что никогда не учились магии. Зато учились воевать.

Кобэ прошелся взад-вперед, окинул хмурым взглядом нашу недружную компанию и жестом велел всем выстроиться перед ним.