Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Мария Лунёва Страница 8

Фармацевт — отличная профессия. Мне всегда нравились эти аккуратные полочки в аптеках, коробочки с длинными названиями, белый халат и стеллажи за спиной.

Наверное, мне нужно было с ходу «переобуться». Подать документы на учителя химии, или куда там могла пройти, но мама остановила.

Она предложила скопить денег на мечту и не отказываться от неё.

И я, немного подумав, согласилась.

А чего?

Мама у меня была мировая. Всем бы таких. Она меня кормила, поила, одевала, а я откладывала каждую копейку на учёбу. Не сидела, конечно, паразитом на шее матушки и старалась помочь ей где только можно. Продукты с работы носила, на дачу моталась. В доме порядок наводила. По выходным подъезды мыла.

В общем, делала всё, чтобы не быть дармоедкой.

Мама шутила, болтая по телефону с подругами. Всё время говорила, что желает вложиться в свою беззаботную старость, вырастив дочь с прямым доступом ко всем пилюлям.

Она у меня с юмором.

Ну да. Она с юмором, а вот одноклассники, которые сами-то никуда не пробились, с ушибом на всю голову.

Придумать же такое!

Схватив листы, смяла их и, отнеся на кухню, выбросила в ведро.

Запахло пирогом. Взглянув на время, поняла, что пора его доставать. Приоткрыла дверцу духовки и улыбнулась. Шикарно!

Через минутку пирог уже стоял на столе.

Щёлкнул замок двери, и послышалась возня.

— Аля, ты дома? — прокричала мама. — Судя, потому что пахнет выпечкой, в плохом настроении.

— Почему это сразу в плохом? — возмутилась я.

— А потому что в другом состоянии ты к духовке не подходишь. Что стряслось?

— Похоже, у одноклассников обострение. Они меня разыграть попытались. Ещё клиент в магазине появился слегка с кукушкой…

— Ага, — мама с пакетами и ведром вошла на кухню. — Ты покрасила волосы? Тебе идёт чёрный. Так что за розыгрыш? Всё они от тебя не отстанут. Десять лет в школе травили и забыть не могут…

Покрасилась? Ничего не понимая, я схватила кончик длинного хвоста и уставилась на него. Действительно, волосы стали значительно темнее. Нахмурившись, глянула на маму.

— Да хорошо же говорю. Приятный цвет. Так что там за шутки, Аль?

Покусывая нижнюю губу, я разглядывала свои волосы. Как такое могло произойти? Разве волосы могут сами изменить цвет?

— Аля?

Я отпустила локон и взглянула на ведро.

— Да вон, в мусорку листочки выкинула с конвертом. Меня приглашают на учёбу в магическую академию Шаливара… — произнеся последнее слово, я вдруг поймала за хвост очень плохую мысль.

— Дочка, что? — насторожилась мама.

— Вот придурок! — взревела я. — Это не одноклассники, а этот идиот, что всё в нашем магазине оленину благородную ищет…

— Чего он у вас ищет? — не поняла мама.

— Да появился здесь один. Рыжий, бледный, с куцыми усиками. Задохлик, одним словом. Ходит каждый день в магазин и то ему брокколи, то перепелов…

— О боже! А бумажки-то эти здесь при чём?

— Так он заявил, что приехал к нам с таинственного Шаливара в аспирантуру поступать. В дурку его определят, а не в Вуз!

Я готова была сейчас попинать этого таракана. Выследил, где я живу, и птицу в окно пихает.

«Магия чувств…» «Нам суждено любить друг друга…»

Я сама разберусь и укажу судьбе пальцем на того, кого я любить буду.

Будет мне тут кто-то диктовать!

А эти листочки я ему за пазуху засуну… Пусть только явится в магазин.

— Ты осторожнее, Аля, может маньяк какой!

— А что не маньяк, что ли?! Тут сомнений никаких. Как он, вообще, окно открыл, и птица эта…

— Какая птица? — мамочка выглядела слегка напуганной, выдвинув стул, она плюхнулась на него. — Может, в милицию сходим?

— А что я им расскажу? Что клиент за тушёнкой ходит? Я же не видела никого, кроме голубя. Дурдом Ромашкино! — взвыла я.

— Ну-ну, ты успокойся, — мама поднялась и, хлопнув меня по плечу, налила чай. — в Академию магии приглашают, говоришь. А знаешь, Аля, наш род славился некогда ведьмами. Я и сама в травках толк знаю…

— Ой, вот не начинай, а! То, что ты в лес бегаешь за дачным посёлком и траву в вёдрах жжёшь, не делает тебя ведьмой.

— Аля, у меня, между прочим, всегда самые большие урожаи. У всех то заморозки лягут, то суховей пройдёт, а наш участок не затрагивает.

— Да стоит он просто удачно и земля хорошая, — как я не любила эти разговоры.

— А прабабка твоя…

— Знаю-знаю! Лечила людей руками, — я выставила перед собой ладонь и круговыми движениями обвила пространство. — Ведьминская мануальная терапия. Сейчас вы расслабитесь…

— Да ну тебя, язва, — в меня прилетело кухонное полотенце. — Хочешь — верь, хочешь — нет, но ведьминский наш род. Когда-нибудь и ты свою силу почувствуешь.

— Ага, сяду на метлу и полечу в Шаливар учиться на зельевара. Чем тебе не фармацевт?

— А что тебя туда позвали? — мама достала из ведра смятые листки.

— Ха! «Бытовая магия и зельеварение», — вслух прочитала она. — Это что? Магической уборщицей будешь, а?

— Ну почему? — я напрягла фантазию. — Магическим слесарем-сантехником, прачкой, дворником. Там как раз метлы…

Мама залилась смехом.

Письмо было забыто, а мусор вынесен на улицу в бак.

Я быстро остыла, к тому же мама убедила меня не лезть на рожон и не трогать этого ржавого таракана. Держаться от него подальше. И не вступать в диалоги.

Мы съели пирог, весело болтая. Разобрали мамины дачные сумки. Отложили огурчики для засолки и разошлись по комнатам.

Стемнело.

За окном нетрезвая компания горланила матерные частушки. На них, срывая голос, кричала соседка со второго этажа. Грозилась вызвать милицию, скорую и даже МЧС… В ответ лилась отборная брань. И частушки сменили дворовые песни.

Лёжа на кровати, я читала учебник по неорганической химии. Сама не понимала зачем. И так ведь поступлю. Дело не в том, что мне не хватило баллов, а в том, что я отчего-то по наивности думала, будто на любую специальность есть бесплатные места.

А оно вон как получилось.

Вот так. Учись десять лет, старайся, мечтай и вдруг всё упирается в деньги.

Обидно ужасно.

В окно постучали. Тихо так словно клювиком.

Улыбнувшись, я отложила учебник и села.

Снова тихий стук. Царапанье коготков об металлический подоконник.