Финал - Стефани Гарбер Страница 8

Телла содрогнулась при мысли, что Легендо может быть таким же, как они. Во время последнего Караваля она едва не умерла, повстречавшись с Неупокоенной Королевой, Ее Прислужницами и Принцем Сердец, и ей вовсе не хотелось, чтобы Легендо оказался похожим на них. Однако она не могла отрицать тот факт, что Легендо бессмертен и обладает магией – а это куда сильнее роднило его с Мойрами, чем с людьми.

Телла отчаянно пыталась расслышать, в чем заключается его слабость, но он ни словом об этом не обмолвился.

– Должен быть другой способ, – возразил он.

– Если и есть, тебе придется выяснить его самостоятельно. Или можешь остаться здесь со мной. Мойры не знают о моем приходе в этот мир. Если останешься, все будет так, как было, когда я учила тебя пользоваться магией, – промурлыкала Эсмеральда. В самом деле промурлыкала.

Телла возненавидела ее всей душой. Черные шипы сорвали еще больше замерзших перьев с подола ее платья, когда она, позабыв о сдержанности, снова поднялась с корточек и заглянула в окно. И тут же пожалела об этом.

Легендо стоял на коленях перед колдуньей, а она запустила пальцы в его темные волосы и собственнически поглаживала по голове, как будто он принадлежал ей.

– Вот уж не думал, что вы настолько сентиментальны, – заметил он.

– Исключительно когда дело касается тебя. – Она зацепила пальцем узел его шейного платка и притянула к себе его подбородок.

– Я бы и рад остаться, Эсмеральда, но не могу. Мне нужно вернуться и уничтожить Мойр, а для этого требуются ваши силы. – Он поднялся с колен как раз в тот момент, когда колдунья наклонилась к нему, похоже, с намерением поцеловать. – Я прошу их лишь на время.

– На время, как бы не так! Виданное ли это дело! – Голос Эсмеральды снова стал резким, из-за высказанной ли Легендо просьбы или из-за того, что он отверг ее поцелуй, Телла сказать не могла.

Легендо, похоже, смекнул, что она раздосадована его отказом, поэтому, шагнув к ней, взял за руку и целомудренно поцеловал костяшки пальцев.

– Вы сделали меня тем, кто я есть, Эсмеральда. Если вы лишите меня своего доверия, то и другие поступят так же.

– Никто другой и не должен тебе доверять, – раздраженно ответила она, но ее ярко-красные губы, наконец, изогнулись в улыбке. Улыбке женщины, говорящей «да» мужчине, перед которым не может устоять.

Телла отлично знала эту улыбку, потому что и сама прежде одаривала ею Легендо.

Итак, колдунья согласна одолжить ему свою силу.

Телле следовало бы отвернуться, вернуться в свой мир, прежде чем будет поймана с поличным, дрожа от холода и от владеющих ею чувств, которые хотела бы и вовсе в себе искоренить. Однако продолжала сидеть под окном как завороженная.

Легендо припал к запястью колдуньи и стал пить кровь прямо из вены, в то время как сама она произносила слова на языке, которого Телла никогда не слышала. А Легендо все пил, пил и пил. Брал, брал и брал.

Щеки его раскраснелись, а бронзовая кожа начала светиться, в то время как суровая красота Эсмеральды пошла на убыль: огненные волосы потускнели до оранжевого, чернильно-черные татуировки поблекли и посерели. К тому времени, как Легендо оторвал губы от ее запястья, она безвольно навалилась на него, как будто ее конечности разом лишились костей.

– Это отняло у меня больше сил, чем я ожидала, – тихо заметила она. – Можешь отнести меня в спальню?

– Мне жаль, – ответил Легендо, но в его голосе совсем не было сожаления – только жестокость, не смягчаемая больше чувственностью. Затем он сказал что-то, но так тихо, что Телла не разобрала ни слова.

Колдунья побледнела еще сильнее, так что кожа стала пергаментно-белой.

– Ты шутишь… – выдохнула она чуть слышно.

– По-вашему, у меня имеется чувство юмора? – парировал он и, подняв колдунью, играючи перекинул через плечо.

Телла отшатнулась назад на полуонемевших ногах, оставив за собой горстку растерзанных перьев. Всякий раз, когда Легендо уверял ее, что не является героем, она в глубине души надеялась, что своими действиями он докажет обратное. Телле хотелось верить, что она ему небезразлична, что к ней он относится не так, как к остальным. Но на самом деле все было с точностью до наоборот: чувство к Легендо сделало ее уязвимой, а может и вовсе разрушить, если немедленно не вырвет его из своего сердца.

Раз Легендо, не задумываясь, предал женщину, которая создала его, значит, предаст кого угодно.

Телла покинула свое укрытие под окном и, продравшись сквозь заросли розовых кустов, побежала, спотыкаясь, обратно в лес. Она свернула с главной тропинки и оглянулась, только оказавшись надежно скрытой в глубине соснового бора.

Когда Легендо вышел из коттеджа с перекинутой через плечо Эсмеральдой, Телла поняла, что он ей больше не друг, не враг и даже не парень, которого она когда-то любила. Он стал в точности таким, как о нем рассказывалось в многочисленных историях, которым она никогда не хотела верить.

Скарлетт

Чувства Скарлетт плясали вокруг нее хороводом красок: взволнованного аквамарина, нервного календулового и разочарованного имбирного. С тех пор как сестра ушла, она металась по комнате, каким-то внутренним чутьем предугадывая, что Телла не вернется вовремя, но также надеясь, что все же ошибается.

Наконец, Скарлетт остановилась перед зеркалом и еще раз оглядела себя, чтобы убедиться, что ее платье не отражает владеющего ею смятения. Бледно-розовое кружево казалось более тусклым, чем раньше, хотя, с другой стороны, в этом зеркале любые краски теряли яркость.

Комнаты, которые снимали Скарлетт и Телла, постепенно приходили в упадок, подобно тому, как истончается со временем тканый ковер, так что проступают нити основы.

По окончании Караваля сестры единодушно сошлись на необходимости уехать из дворца. Скарлетт хотела ни от кого не зависеть, и Телла утверждала то же самое. Но Скарлетт подозревала, что на самом деле младшая сестра стремится оказаться подальше от бросившего ее Легендо.

Телла умоляла перебраться в один из фешенебельных домов в причудливом Атласном квартале, но Скарлетт понимала, что деньги нужно тратить с умом, иначе они быстро закончатся. В качестве компромисса сестры остановили выбор на нескольких небольших комнатах в пансионе, располагавшемся в отдаленном уголке желанного сердцу Теллы квартала, однако пришлось мириться с тем, что отделка зеркал была скорее желтой, чем золотой, стулья обиты колючим вельветом, и повсюду ощущался запах мела, какой обычно бывает у старинной фарфоровой чашки с отколотым краем. Телла регулярно на все это жаловалась, но жизнь в скромном месте позволяла сестрам растягивать свои средства. Благодаря деньгам, которые Телла наворовала у отца, удалось внести арендную плату до конца года. Скарлетт не знала, что они будут делать потом, но сейчас не это было ее главной заботой.