Попаданка для некроманта, или Как выжить в Академии - Элла Адамар Страница 8

— А где снег? — удивилась я.

— Так он только в горах, внученька, — старуха торопливо укладывала вещи в чемодан. — Ешь быстрей. Скоро извозчик приедет.

— А вы куда собираетесь, бабуля? — задумчиво поинтересовалась я, видя с каким энтузиазмом она складывает одежду.

— Ты что же забыла, внученька? Учеба то началась уже, пора возвращаться в академию. И так на два дня опоздали, — протянула старуха, скалясь.

Я поперхнулась кусочком моркови от открывшихся перспектив и зашлась кашлем.

— Ну-ну, — похлопала она меня по спине. — Хватит глазами хлопать, ешь и одевайся. Извозчик уже подъезжает.

Старуха выбежала на улицу, оставив на кровати одежду — белую рубашку и бордовую, клетчатую юбку.

Подумав я переоделась, все же разгуливать в сорочке не лучшее решение. Теперь идея поехать в академию не казалась такой плохой. Лучше туда, чем в желтый дом. Из старухи слово не вытянешь, она мне не помощник. А в академии я могла бы найти способ вернуться домой.

Я покрутилась перед зеркалом и недовольно поморщилась. Юбка была слишком короткой, едва прикрывала попу, рубашка в облипочку, а две верхние пуговицы и вовсе отсутствовали, призывно открывая декольте. Кузина Лика была бы в восторге от наряда, но мне он категорически не нравился.

Я распахнула старенький шкаф с покосившейся дверью. Перебрала несколько фривольных платьиц и обреченно вздохнула. Кем бы ни была настоящая Мариша, но вкус у нее отвратительно вульгарный.

В надежде найти что-то приличное я заглянула в чемодан, собранный старухой. Легкомысленные сарафанчики, чулки, зеленый жакет с золотистой тесьмой на рукавах, черное длинное платье с вырезом до бедра. Я тяжело вздохнула и оставила эту затею.

Взгляд упал на черный свитер на стуле. Я провела по нему пальцами. Сердце кольнуло при воспоминаниях. Его мне дал Эрих, а я даже спасибо не успела сказать. Интересно, что он подумал, когда старуха меня выкрала? А может уже забыл обо мне?

Я надела свитер. В нем мне было спокойно, не знаю почему. Надеюсь Эрих будет не против, если я его немного поношу. А может и не немножко. Вряд ли мы с ним еще встретимся. От этой мысли стало грустно. Я тряхнула головой, не о том мне сейчас нужно думать, но навязчивые мысли так и лезли в голову.

У дверей в куче туфель на высоких каблуках я откопала ботиночки из коричневой кожи. Это, конечно, не мои любимые кроссовки, но выбирать не приходится.

Последние минуты перед шагом в новую жизнь. Я мазнула взглядом по зеркалу. Черные длинные волосы обрамляли напряженное лицо. Видеть чужое отражение было не по себе, но я надеялась привыкнуть. Я решила, что буду сильной, что бы не случилось. А случиться могло все, что угодно. Что это за мир? Что меня ждет в академии? Смогу ли я найти способ вернуться домой? Так много вопросов без ответов. От мучительной неизвестности кидало в дрожь.

В дверях появилась растрепанная старуха.

— Что стоишь, ворон ловишь? — она сверкнула глазами, заметив на мне свитер Эриха. — Это сними.

Я сложила руки на груди.

— И не подумаю, бабуля.

Вызов в моем голосе не остался незамеченным. Старуха тяжело и шумно вздохнула и подняла с пола чемодан.

— Бесовка, — проворчала она, выходя на улицу.

— Ведьма, — едва слышно шепнула я.

Старуха издевательски усмехнулась.

На улице было прохладно, несмотря на солнечный день. Я радовалась, что надела свитер и с тоской смотрела в сторону гор вдалеке. Казалось, что там оставалась последняя ниточка, связывающая меня с домом.

Коротенькая юбочка порывалась задраться от каждого порыва ветра, привлекая любопытные взгляды собравшихся селян, и я легонько придерживала ее руками.

Бабка рассказывала соседке печальную историю моего падения под лед. Та качала головой, бросая на меня насмешливые взгляды.

— Нинель, — обратилась старуха к рыжой скромной девушке. — Будь добра, сопроводи внученьку в академию. После купания в ледяной воде у нее проблемы с памятью случились, забывает бедняжка, даже свое имя.

Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Ну старуха, ну артистка.

— И не отправила бы ее в академию то, оставила бы кровинушку рядом с собой, — причитала старуха. — Да ведь нельзя. Искать начнут.

Я встретилась взглядом с Нинель, она застенчиво отвернулась. В отличии от меня Нинель была одета очень скромно. Рубашка застегнута на все пуговицы до горла, юбка ниже колен. Длинные рыжие волосы заплетены в косу до пояса.

Нинель нехотя кивнула старухе и обещала присмотреть за мной, но я заметила, как нервно она мяла подол своей юбки.

Внучка старухи и рыженькая явно не были подружками. Девушка аж побледнела от возможного общения со мной.

В собравшейся толпе была еще одна девушка и два парня в такой же униформе. Все они оживились, когда в конце улицы показалась повозка, без лошади. Впереди сидел молодой парнишка с взъерошенными волосами и взмахивал руками, словно дирижер.

Повозка остановилась рядом с нами. Совсем простая, из потемневшего дерева, но с низенькими сиденьями. Студенты начали прощаться с родными и по очереди рассаживаться по местам.

Я оглянулась и кинула в сторону гор прощальный взгляд. Я еще вернусь, разузнаю все про этот странный мир и вернусь. И тогда бабка уже не сможет прикинуться дурой.

Краем глаза я словила на себе ее взгляд. Старуха едва заметно качнула головой и подошла ко мне. Сильные мозолистые пальцы сжались на моем запястье с плетеным браслетом.

— Оберег не снимай, — шепнула она, буравя меня немигающим взглядом, будто удав пытающийся загипнотизировать мышку. — Он тебя от беды убережет.

Я вздернула подбородок и слегка улыбнулась.

— Конечно, бабулечка, — ровным тоном сказала я, хотя внутри бушевала буря. — Я буду прилежной ученицей и обязательно разберусь, что здесь происходит.

Глаза старухи настороженно сверкнули, а я продолжила:

— А затем вернусь домой, и вы меня не остановите. Никто не остановит.

Я одернула руку и ловко забралась в повозку, прежде чем бабка успела возразить.

Извозчик снова взмахнул руками, и повозка легко тронулась с места, увозя меня в новую неизвестную жизнь.

Старуха провожала тяжелым взглядом. В ее серых поблекших глазах мне чудились жалость и смутная печаль. Обветрившиеся губы шевелились, словно она что-то говорила. Я вслушивалась, пытаясь понять, только мы уже достаточно отъехали. Но внезапно порыв ветра донес эхо ее слов, которые, кажется, услышала только я: “Не будешь дурой — выживешь”.

Повозка ехала долго, противно скрипя колесами. Я пыталась понять, где у нее мотор и руль, но ничего не видела.

— Она едет сама? — изумленно шепнула я Нинель. — А где же руль и движок?