Моя понимать - Константин Костинов Страница 8

В шатер заглянул священник, колоритно смотревшийся в розовой сутане и портупее с пистолетами.

– Выдай моим друзьям пропуска и деньги.

– Наверное, деньги не стоит…

– Ничего страшного, они все равно бумажные.

– И что, люди берут?

– Куда они денутся?

Священник притащил свиток-пропуск и пачку бумажных квадратов, с отпечатанным изображением поросячьей мордочки и надписью с номиналом.

– Обеспечены зерном, – важно заявил Теодор.

Димка уставился на него. Даже господин Шарль поднял бровь.

– А что вы смотрите? Я раньше в банке работал.

Похоже, крестьянская республика была в надежных руках…

Уже ночью, когда все разошлись спать, Димка подошел к господину Шарлю. Тот сидел на ступеньках своего фургона и смотрел на звезды.

– Нам повезло, – заявил он, взглянув на белеющую рядом тушу Димки. – Скоро зима, время холодных дождей, но пока сухо.

Димка сел на землю.

– Зачем твоя делать это? – спросил он.

– Я люблю звезды.

– Нет. Зачем твоя быть идти сюда, идти туда? Твоя мочь жить…

– Не мочь. Настоящий мужчина, если он мужчина, должен защитить свою родину, свою женщину и своего ребенка.

Понятно. Вернее, непонятно, каким образом господин Шарль собирается все это защищать… Минуточку!

– Твоя ребенок?!

Димка точно помнил, что различные расы в мире Свет не смешиваются, полукровок здесь нет. Это что же получается…

Господин Шарль не человек?

В смысле не хуманс?

Тогда куда он прячет хвост?

Господин Шарль вопрос нагло проигнорировал. Вернее, ответил, но только на другой вопрос:

– Да, мой ребенок. Клаудиа беременна моим ребенком. Мне есть что защищать.

– Твоя ребенок? – попытался все же получить ответ Димка. – Как его мочь быть делать?

– Вы взрослый человек, господин Хыгр, вы должны знать, как это происходит. Хотя вспоминая голодный взгляд Флоранс, я начинаю сомневаться…

Димка демонстративно надулся. Не хочешь отвечать – как хочешь.

Они посидели молча. Димка украдкой взглянул на штаны господина Шарля, в надежде разглядеть хвост. Какое там…

– Моя родина, – все так же глядя на звезды, заговорил господин Шарль, – Остров черных эльфов. Маленький, холодный, неуютный… Но другой у меня нет. И я должен сделать так, чтобы остров остался жить. Жить так, как посчитают нужным его обитатели.

Господин Шарль замолчал и закрыл глаза. Димка посидел, потом тихо (вдруг он заснул) спросил:

– Что твоя мочь делать для твоя… хыр… хыр… мать-земля?

Проклятое косноязычие яггаев!

– Этой стране в ее прежнем виде конец, – не открывая глаз, абсолютно трезвым голосом ответил господин Шарль. – Все слишком сильно изменилось, вернуть обратно старые порядки могут мечтать только полные глупцы. Теперь страна либо подчинится Той стране, либо сумеет создать что-то новое и дать отпор противнику. Чтобы объединить страну, нужен сильный лидер, который знает, что делает. К сожалению, единственный такой человек – товарищ Речник. Значит, именно его мы и должны поддержать…

– Его хотеть твоя и моя чик! – Димка изобразил ладонью движение ножа гильотины.

– Хотеть… Товарищ Речник – железный прагматик, а прагматики – это такие люди, которые отрубят вам голову, но без всякой ненависти и только во имя высшей цели. Иметь с ними дело нужно с крайней осторожностью…

Господин Шарль помолчал.

– Доны острова послали меня, чтобы я договорился о том, чтобы революционеры не трогали остров. К сожалению, все, что они могут обещать, – не противодействовать. Им нечего предложить революционерам, что ставит донов в положение просящих…

– Хыр?

Димка потерял нить рассуждений. Похоже, господин Шарль все же выпил лишку…

– …а товарищ Речник, как я уже сказал, человек прагматичный. Однако у нас с вами есть кое-какая ценная информация, с помощью которой мы собьем двух уток одной палкой. Она достаточно ценна для Речника, чтобы мы получили право договариваться, а не просить, и она позволит Этой стране стать настолько сильной, что наш враг уберется обратно туда, откуда выполз…

– Какая… хыр… хыр… знать?

Что за информация? Господин Шарль взялся изъясняться загадками.

– Надеюсь, я в ней не ошибся… – совсем уж непонятно уточнил господин Шарль. – Знаете, что такое сильная страна? – неожиданно перескочил он.

Димка промолчал, посчитав вопрос риторическим, однако господин Шарль ждал ответа.

– Моя думать, сильная земля – земля быть, любая враг убить…

– …и съесть, – закончил господин Шарль. – Вполне яггайский подход. Сильная страна – это та, на которую враг не нападет. Потому что посчитает войну слишком опасной для себя. Никто не будет начинать войну, когда слишком велики шансы проиграть. Наши враги рассчитывали ослабить Эту страну настолько, чтобы ее можно было захватить одним быстрым ударом. Они просчитались. Во-первых, им это не удалось, во-вторых, теперь мы с вами знаем, кто наш враг. Помните, как мы пытались поймать Хозяина? Удар за ударом в пустоту. Казалось, нам противостоит не человек… А сейчас наш враг – как на ладони. Мы знаем все его слабости, знаем, куда можем ударить так, чтобы победить… Теперь мы понимаем, с кем воюем. А пугает только неизвестность.

Господин Шарль встал и ушел. Озадаченный Димка посмотрел ему вслед и взвыл. Наговорил, наговорил и скрылся!

От тоскливого яггайского вопля в лагере крестьянских повстанцев проснулись абсолютно все. Кроме господина Шарля, который, может, и не спал, но никак не отреагировал, и Димки, который огромным снежным сугробом свернулся под фургоном и делал вид, что поднявшаяся суматоха и беготня его никак не касаются.

Цирковая процессия попрощалась с батькой Жаком и двинулась дальше. Хрюн со своей армией отправился громить неких врагов, балаган дядюшки Альфонса покатил к таинственному замку, в котором жил таинственный, ныне покойный сеньор ученый, оставивший своему таинственному ученику не менее таинственную информацию, которая совсем уж таинственным образом может спасти государство от разорения.

Димка хмуро сидел в своей клетке-трансформере. Хмуро, потому что не мог сообразить, о чем толковал вчера господин Шарль, в результате появлялось нехорошее подозрение в собственном идиотизме.

И, черт возьми, как?! Как у господина Шарля и королевы мог оказаться ребенок?!

Полил дождь. Хмурые циркачи ехали по сельской дороге, петлявшей между холмами, поросшими редким леском, мимо желто-серых полей, мимо видневшихся вдалеке деревень…